Чёрный хребет. Книга 2 - Алексей Дроздовский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Продолжаю терпеть.
Никогда во сне я не чувствовал боли. Любой укол или укус мгновенно заставляли проснуться, а сейчас – старуха жжёт мне грудь, а мозгу всё равно.
Затем она убирает руку и без малейшего слова обходит меня стороной и идёт дальше.
– Ну, спасибо, – говорю ей вслед. – Отлично пообщались. Заходите на чай как-нибудь.
Ни малейшей реакции на мои слова. Краснокожая старуха как шла вдаль, так и продолжила, а я остался один позади. Надеюсь, хоть сейчас мозг позволит мне проснуться и спокойно долежать до утра без сновидений. Я, конечно, люблю сны, но не такие странные.
И я проснулся.
Лежу в своей кровати, слева от меня – Буг, напротив – Вардис. Вокруг ночь, а я потный и запыхавшийся, словно пробежал марафон. Но самое главное, я чувствую в своей руке кругляш.
Подношу его к глазам и понимаю, что неведомым образом у меня оказалась ещё одна жемчужина.
Глава 24
Наутро я первым делом подношу жемчужину к глазам, чтобы проверить её цвет. Внутри – бордовый дым.
– Ребята, – говорю. – Вы не поверите.
Показываю им вещь, которая таинственным образом оказалась у меня в руке.
– Не может быть, – заявляет Вардис. – Ещё одна?
Вкратце описываю им свой сон, который, по всей видимости, был не сном. Вардис слушает, раскрыв рот, в то время как Буг сидит насупившись. Последнее время он постоянно ходит недовольный.
– Что она делает?
– Понятия не имею, – говорю. – Я вообще никаких усилий не прилагал, чтобы её получить.
– Так пошли, узнаем в чём дело.
Буг с нами идти отказался, а мы с Вардисом направились за пределы Дарграга, чтобы случайно ничего не спалить и не уничтожить.
Как сказал старейшина Дигора, Дар сам может явиться к тебе, если ты испытываешь сильные эмоции. Это именно тот способ, которым жемчужины оказываются в руках людей. Её можно не только забрать у другого человека, но и получить напрямую от всемогущего существа.
Краснокожая старуха была одним из этих существ?
– У любой жемчужины есть цена, – говорю. – Это мне сказал ещё Ан-Чу. Ты можешь ей пользоваться, пока что-то делаешь, или обещаешь что-то сделать. Но эту я получил в полном молчании. Никаких условий мне не ставили.
– Значит, у неё нет цены? – спрашивает Вардис.
– Нет, есть. Обязательно есть. Просто она будет с тобой, пока ты ведёшь себя определённым образом. Стоит тебе что-то изменить, она тут же исчезнет.
– Откуда ты это знаешь?
– В Дигоре я видел тёмно-синюю жемчужину, но стоило её коснуться, как она тут же лопнула. Видимо, это потому, что у меня внутри было недостаточно ненависти, чтобы ей обладать. Так и с этой, бордовой. Не знаю, чем я её заслужил, но она со мной не навсегда, а лишь до тех пор, пока я веду себя... как раньше.
Сжимаю кругляш в руке, пытаюсь отдать ему мысленный приказ что-нибудь сделать. Конечно же, ничего не происходит. Нельзя подойти к перфоратору, стукнуть его по корпусу и сказать: «работай». Нужно знать, что он делает, чтобы воспользоваться.
Но как определить, в чём его сила?
Пытаюсь сдвинуть ближайший камень силой мысли – ничего. Приказываю мошке, парящей в воздухе, перестать махать крыльями и упасть на землю – ничего. Всеми силами заставляю молнию вылететь из пальца – нулевой результат.
– Расслабься, – говорит Вардис. – Ты выглядишь так, будто сейчас родишь.
– Не получается. Я чувствую, что связан с этой жемчужиной так же, как с остальными. Но я не знаю ни одного верного способа определить, в чём её особенность. Если бы тогда, в Гуменде, мне не откусили палец, я бы даже не понял, что красная лечит раны.
– Пробуй всё подряд.
– Это я и делаю.
Пытаюсь взмыть в воздух, стать невидимым, прочитать мысли брата, сотворить еду из воздуха, а камень превратить в плюшевую игрушку. Ничего не работает.
Если в жемчужине есть дым, значит есть ресурс и способ его потратить, просто у меня не хватает воображения, чтобы найти этот способ. Она может делать любую, совсем не очевидную вещь: очищать воду и делать её питьевой, избавляться от блох, повелевать муравьями, любое полезное действие, до которого невозможно догадаться.
– Как выглядело существо, что дало эту жемчужину? – спрашивает Вардис.
– Как старуха, – говорю.
– Старуха как бабка Идэн или как Глиен?
Одна из этих жительниц Дарграга совсем старая, а вторая лишь слегка. Странно, что Вардис не спросил напрямую про её возраст, а начал сравнивать.
– Очень старая, – говорю. – А ещё у неё красная кожа.
– Красная кожа? На солнце обгорела что ли?
– Нет, от рождения красная. У нас кожа чуть темнее, чем у жителей Фаргара, так у неё она естественно красная. Цвета кальдевики, сочный такой.
– А почему ты решил, что она старая? – спрашивает Вардис. – Может, все люди с этим цветом кожи так выглядят? А ты её сразу в старухи засчитал.
– Тебе стоило её видеть. Молодая краснокожая женщина не могла бы так выглядеть. Это был именно пожилой человек. Со всеми атрибутами пожилого человека.
– Ты можешь с ней снова связаться? Уточнить, что это за жемчужина и зачем она тебе её дала?
А это мысль, на самом деле. Я ведь уже отправлялся к Хосо, чтобы поговорить с духом, проникал в мир жёлтой жемчужины, так почему бы мне прямо сейчас не влезть в бордовую?
В прошлый раз старуха была немногословна, но я уверен, есть способ её разговорить. Или хотя бы намекнуть, в чём её особенность. Какой смысл от подарка, если ты не знаешь, что это, и не можешь воспользоваться.
– Впусти меня, – шепчу. – Я хочу поговорить.
Чувствую тянущее чувство в жемчужине, прямо как в предыдущие разы, но сейчас ничего не происходит. Стою посреди песка с глупым видом, пока Вардис, заинтересованно, следит за происходящим.
– Впустите, меня, пожалуйста, – повторяю.
Вдруг, старуха понимает только вежливый язык.
Но и в этот раз ничего. Должно быть, всемогущее существо позволяет проникнуть в его мир только с его согласия. Хосо меня пустил, а старуха не разрешает. Вот же карга!
Это больше походит на издевательство, чем на подарок.
У каждого старшего брата есть шутка над младшим: в какой-то определённые момент времени, когда старший брат начинает разбираться в