Опалённый. Том 1 (СИ) - "Xengokou"

Усевшись на каменное ограждение великой реки, достал сигарету из пачки и, немного помедлив с непривычки, закурил. Первая затяжка с кашлем вылетела наружу. Лёгкие отказались принимать себя очевидную отраву. Глаза слезились, драло горло. Какой же отвратительный вкус у табачного дыма всё-таки. Такое только в силу привычки можно вдыхать.

Вторая затяжка пошла чуть получше, хотя тоже просилась наружу. Выдохнув дым через нос, я чуть не обалдел от того, как мне начало всё щипать изнутри.

К концу первой в своей новой жизни сигареты меня уже не подташнивало, так что я, недолго думая, подкурил вторую сигарету от тлеющего бычка. Метко отправив отработавший своё фильтр в мусорный бак щелбаном, решил, что сидеть на холодном камне не хочется. Вставать тоже желания не было никакого. Пришлось улечься на бок. Немного больновато, но в принципе то, что надо.

За спиной в отдалении раздался звук двигателя мотоцикла. Следившая за мной женщина решила выйти на контакт лично. Но проверять было невероятно лень. Даже когда услышал позади себя шаги — не повернулся.

— Беззаботно проводишь время. Особенно для того, кто полчаса назад перебил целую толпу народа, — да, тот самый голос, что я слышал из телефона. Несмотря на прокуренную хрипотцу, очень бодрый и с остатками былой звонкости.

— А что ещё делать? Я ждал тебя. Теперь ты скажешь, что мне пора навестить графа Булычева? — лениво поинтересовался я. Единственный способ меня удивить — сказать, за всем этим стоит не Николай Александрович. К моему лёгкому разочарованию, удивлять меня не захотели.

— А ты догадливый паренёк. Может, развернёшься уже? А то неприлично себя так вести в присутствии девушки.

Я поднялся и, повернувшись, обомлел. Сказать, что передо мной стояла симпатяшка — значит серьёзно преуменьшить красоту этой великолепной женщины. Короткие русые волосы, собранные в пучок. Глаза словно искрящиеся камни хризолита. Подчёркнутые крепкими мускулами скромного размера формы. И шикарнейшая на моей памяти фигура!

— Катя, — протянула мне руку это совершенство.

— Ваня, — пожал я неожиданно крепкую ладонь. А на вид нежная, как у графини. Глаза невольно пробежались по девушке ещё раз, задержавшись на джинсовых шортах.

— Глазей, пока можешь. С тебя я за это даже денег не возьму, — я встряхнулся, поняв, что немного увлёкся в пожирании её глазами. Хотя это девушку, впрочем, не сильно волновало.

— Извините… — полезла из меня вся это постыдная неловкость. Будь я хоть сто раз в теле настоящего мужчины, эта дурь из прошлой жизни всё равно найдёт способ вырваться наружу.

— Прощаю. Всё-таки не каждый день на меня глазеет Тот-кто-помнит, — губы Кати растянулись в искренней улыбке. Мотоциклистка хлопнула меня по плечу, словно бы придавая смелости.

— Тот-кто-помнит? Это что ещё значит? — разгадка лежала на поверхности. Тот, кто помнит Ад. Трудно поверить, что кто-то знал об этой моей стороне, но увы.

— Это тебе буду объяснять не я, а Николай Александрович.

На секунду воздух вокруг застыл. Следом за этим мигом тишины на нас двоих обрушился страшный ливень, незаметно подкравшийся к набережной Днепра. Крупные капли за секунды сливались в лужи, которые не успевали исчезать в водостоках.

— Ну ёлки-палки! — воскликнула Катя, бросив мне затем: — Давай машину, поедешь за мной в одно место!

— Может ты ко мне сядешь? Вымокнешь ведь! — прокричал я ей на бегу. Девушка помотала головой и, натянув шлем на мокрую голову, завела мотоцикл. Я в это время влетел в свой «Коррадо». Первым делом скинул с себя насквозь промокшую кофту. Лишь потом пристегнулся и, подержав немного ключ, пробудил машину от лёгкой дрёмы. Стартер при этом несколько раз провернулся вхолостую. Чувствую, придётся мне этого немецкого красавца отдавать на осмотр автомеханикам. Слишком уж он тут чудит, когда не надо. Если мне удастся дожить до того времени. Надеюсь, меня ведут не к подвалу, в котором утилизируют отработавших своё людей.

Устремившись следом за красным мотоциклом, поморгавшему мне аварийкой, я отправился навстречу судьбе. Какой бы незавидной она ни было. Ведь не может же меня в конце пути ожидать что-то хуже огней Преисподней, правда же? Окончательно успокоил я себя тем, что если бы Катя хотела моей смерти — всё окончилось бы на набережной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Байкерша вела меня в место, довольно удалённое от центра Смоленска — и от резиденции графа Булычева. Попытки угадать точку назначения вряд ли бы к чему-то меня привели. Город я знал поверхностно, только более-менее крупные улицы и центр.

Добравшись минут за десять, мы остановились у какого-то с виду ничем не примечательного двухэтажного дома. Разве что решётки на окнах и закрытые плотные шторы могли наводить на какие-то подозрения. Хотя и то, и другое было вполне в стиле дворянских владений. Снайперов, засланных недоброжелателями, и прочих самонадеянных воров никто не отменял. Даже при относительном порядке на улицах, чтобы поддерживался силами дворян.

Мотоциклистка жестом позвала меня за собой. Нервно озираясь, ожидая какой-либо подставы, я прошёл за ней через узкий и низкий дверной проём. Тяжёлая дубовая дверь захлопнулась за мной, и тут же показались серьёзного вида люди в тёмных костюмах. Я поднял руки и встал в стойку, опасаясь драки. Но Катя успокоила меня, а заодно и потянувшихся за стволами охранников:

— Не волнуйся, Ваня. Тебя просто обыщут. Вдруг ты с оружием пришёл, — подмигнула она.

— А тебя почему не обыскали? — задавая довольно глупый вопрос.

— Зачем? Я же здесь своя, — пожала девушка плечами. Справедливо, надо было об этом подумать сразу.

Обыскивали очень тщательно. Даже на приёме у княжны и в особняке Булычева не проверяли так настойчиво каждый сантиметр. Когда с меня попробовали снять штаны, Катя остановила охранников, строгим стальным голосом, не терпящим возражений:

— Вы, ребята, не забывайтесь. Он гость, а не пленник.

После её слов досмотрю уже меня с каменными лицами отошли и вернулись на свои свободные места. К можно сказать япошки по длинному узкому коридору в тусклом освещении конечности на второй этаж.

— Спасибо, что не дала этим бугаям лютовать, — поблагодарил я девушку, и та с лёгкой улыбочкой встряхнула своим светлым пучком волос.

— Да не за что. Надо было бы — сама проверила, что ты там прячешь, — и подмигнула. Так, что это ещё за намеки?

После лестницы мы вышли во второй коридор, ведущий мимо множества пластиковых дверей. И одна, в конце коридора, отличалась от других. Двойная и деревянная, но без излишеств. Дойдя до неё, Катя решительно распахнула створки.

Месть Фролова

Старый помещик Игорь Степанович Фролов встречал рассвет в мрачном настроении. Разлёгшись на скамье, что стояла на террасе его загородного дома, он потянулся за четвёртым по счёту стаканом водки. Повод напиться с самого утра был, причём очень горький — его старшего сына, Евгения Фролова, что отмечал день рождения своей подруги на берегу Райского озера, застрелил какой-то психопат.

Дом, в котором шло празднование, сгорел дотла. Огонь уничтожил все возможные доказательства и улики. Было найдено разве что ружьё, чей серийный номер указывал на сына другого дворянина — Волкова. Но тот никак не мог напасть — он тоже подвергся нападению этой ночью, буквально часом ранее, чем был застрелен Евгений. И получил серьёзные травмы лица, настолько, что ему теперь потребуется несколько операций.

Имя нападавшего, как и адрес его проживания, не были для Игоря Степановича тайной. Тот же, что убил демона в Храме Призыва. Тот же, что избил помещика Осипова. Тот же, что отбил нападение киллера в центре города с Такахаси Аки. Иван Андреевич Ронин.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Выпив залпом содержимое стакана, Фролов потянулся к личному делу восходящей звезды каратэ. Так его называл младший из сыновей помещика, Егор. Так что на всякий случай Игорь Степанович достал дело парня, думая о возможности когда-нибудь пригласить его к себе на службу. Ходили разные слухи о том, как он оскорбил Её Высочество на торжественном вечере в честь победителей, и он никак не мог обзавестись хозяином. Но бумаги оказались нужны по совершенно другой причине.