Волкодав - Мария Васильевна Семенова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кунс Винитар с острова Закатных Вершин происходил из очень древнего Старшего Рода. И потому рисунок на его парусе отличался благородной простотой: синяя да белая клетка. Злые языки говорят, будто во времена, когда началось исчисление этого Рода, других красок-то делать особенно не умели. Ветрило встречного корабля явно выдавало принадлежность его владельца к одному из Младших Родов. Поднятое над такой же, как у Винитара, боевой «косаткой», оно несло удивительные загогулины красного, жёлтого и зелёного цвета.
– Сам Забан?.. Вряд ли, – сказал Винитар. Дело всё отчётливее попахивало стычкой, и он стоял на носу, передав рулевое весло одному из опытных воинов. – У Забана мачта повыше. Да и флюгер в золоте, как положено кунсу.
– И парус пошире, поскольку мореход он искусный, – рассудил Аптахар.
– И потом, мы же слышали в Кондаре – он отправился на восток! – добавил чей-то голос.
– Может, кто-то из его сыновей?
– Тогда где белые полосы?
– Протри глаза, кунс!
Люди, чьи места на «косатке» находятся на носу, имеют право советовать своему вождю, не соглашаться с ним и даже перечить. Могут и посмеяться, разговаривая как с равным. Они это право заслужили в бою.
– У него на штевне крылатая рыба, – разглядел зоркий Рысь.
– Должно быть, это Зоралик с острова Хмурого Человека, – пришёл к выводу Винитар.
– Не иначе, сумел доказать старому Забану, что он в самом деле его сын, – фыркнули рядом. – Только полосы нашить не успел.
История Зоралика не первый год была на слуху по всем Островам. Откуда в действительности появился этот человек, никто толком не знал. Думали, что скорее всего он был потомком рабов, которым перебравшиеся на Берег хозяева поручили брошенный двор и оставили добро, не поместившееся на корабли. Ничего постыдного и зазорного в такой доле люди не находили. Зоралик, однако, не пожелал мирно промышлять морского зверя или торговать рыбой, которой изобиловали холодные воды. Он жаждал принадлежать к какому угодно, пусть Младшему, но знатному Роду. Он где-то раздобыл или построил «косатку» – и начал разбойничать. На самом деле и в этом нельзя было усмотреть большого бесчестья. Достаточно вспомнить, с чего начинали пращуры многих нынешних Старших Родов, – а ведь в их времена небось тоже кто-то почитал за грех изменять установившийся в сегванской жизни порядок…
Недостойным было то, что Зоралик даже не попытался основать собственный Род. Вот тогда, если бы у него получилось, его заживо причислили бы к героям. Но нет! Сын рабов так и не сумел по-настоящему поверить в себя. Или просто наслушался сказаний, где славные деяния совершал непременно сын кунса. Этого сына могли похитить в младенчестве и вырастить невольником, не ведающим о своём знатном родстве. Однако благородной крови не спрячешь, и рано или поздно юноша поднимался на подвиги, и вот тут выяснялось, что знаки рода у него на груди были точно как у старого кунса с соседнего острова, давным-давно скорбевшего о наследнике…
Но легенды легендами, а в жизни всё происходит немного не так. И люди Островов очень не любят тех, кто забывает истинных родителей ради того, чтобы объявить себя сыном знатного человека. На которого – так уж вышло – судьба привела оказаться немного похожим.
– Хёггов хвост! Не повезло тебе, Зоралик, – вздохнул кто-то из ближников Винитара.
– Вот кого вправду оттрепать не мешало бы, – поддержал другой. – Давно меч в ножнах скачет, только всё случая не было.
– А если он вправду сын Забана, так и тем более, – приговорил Винитар. У Забана водилось немирье с другом и союзником его Рода. – Во имя трёхгранного кремня Туннворна! – уже в полный голос прокричал кунс. – Доставайте оружие!..
Могучие парни откупорили палубный люк, живо спрыгнули в трюм и начали поднимать крышки больших тяжёлых сундуков. Из рук в руки – каждый к своему владельцу – поплыли кожаные мешки, увесисто звякавшие при толчках. Сегваны не спеша надевали кольчуги, застёгивали нащёчники шлемов, опоясывались мечами. А зачем спешить? Вождям не годится начинать бой, пока все воины не будут должным образом готовы. И свои, и чужие. В особенности чужие! Иначе срам! Иначе о вожде скажут, будто он не решился надеяться на мужество побратимов и предпочёл напасть на безоружных, не надевших брони врагов!..
Айр-Донн вытер полотенцем очередную кружку и поскрёб ручку ногтем: привиделась трещинка. Палец, однако, ничего не обнаружил, и вельх убрал кружку на полку.
– А как ТОТ твой ученик?
Волкодав ответил не сразу… Молча дожевал хлеб, облизал и отложил ложку, перевернув чашечкой вниз, чтобы не добрался злой дух. Мыш охорашивал шёрстку, сидя у него на плече.
У венна в крепости вправду был ученик, которого они с Айр-Донном никогда не называли по имени. Собственно, Волкодав имени этого своего соплеменника и не знал. Лишь родовое прозвище: Волк.
Русоголовый парнишка с чистой и нежной, как у девушки, кожей и двумя тёмными родинками на левой щеке… «Я странствую во исполнение обета, данного матери. Я поклялся разыскать своего старшего брата, пропавшего много лет назад, или хоть вызнать, какая судьба постигла его…»
Одна сумасшедшая бабка напророчила юному Волку, будто следы брата он разыщет здесь, в Тин-Вилене. И это сбылось – как, впрочем, сбылось всё остальное, что она ему предсказала. Об участи брата Волкодав поведал парню сразу и без утайки. С тех пор Волк не сказал ему ни единого слова. Ибо Правда его племени учит – негоже разговаривать с человеком, которому собираешься мстить.
Три года назад Волку-младшему было девятнадцать. Ровно столько, сколько судьба некогда отпустила его брату. Теперь он был старше.
– По-моему, – сказал Волкодав, – он скоро бросит мне вызов. – Подумал и добавил: – Жалко мне его. Это мой лучший унот… Но вот самого главного в кан-киро он так и не понял. И, видать, уже не поймёт.
Когда корабли сблизились, стало видно, что «косатка», подходившая с юго-запада, вправду принадлежала Зоралику. И на ней тоже вовсю готовились к бою. Хотя наверняка разглядели сине-белые клетки острова Закатных Вершин и позолоченный флюгер на мачте, свидетельствовавший – на борту сам Винитар. Что такое в морском бою Винитар и
