Время жить. Пенталогия (СИ) - Виктор Тарнавский

- Вот, а если бы война? Или, скажем, попытка контрпереворота? Стали бы вы и тогда выступать против правительства?

- Нет! Конечно, нет! Но ты думаешь, у пришельцев…

- Не знаю. Но, если подполье объединилось с тайной полицией против военных, ставки там очень велики. И то, что твой Куоти и его друзья хотят помочь нам, это дело десятое, бонус к чему-то неизмеримо более важному. В общем, попробуем мы сегодня этого пришельца пощупать…

Вслед за Негелисом Собеско зашел в комнату, где они позавчера разговаривали с Куоти, и восхищенно покачал головой. Затрапезная комната в брошенном доме преобразилась. Стол был перенесен на середину и покрыт белой скатертью, к нему были приставлены три кресла в парчовых темно-красных с золотом чехлах. Перед каждым креслом стояли черные микрофоны на штативах, лежали красные кожаные папки с белыми бумажными листами и темно-серые стильные авторучки. Посреди стола были расставлены бутылки с питьевой водой и высокие стаканы из толстого голубоватого стекла. Кровать и табуретки исчезли, их заменил небольшой столик, за которым сидел солдат в парадной форме с большим блокнотом в руках. Пол был покрыт красной ковровой дорожкой. Все выглядело роскошно и очень солидно, словно на настоящих межгосударственных переговорах.

- Ну и парад! — вырвалось у Собеско.

- Так надо. Понимаешь, Кен, из ваших отчетов у меня возникло впечатление, что пришельцы очень много внимания уделяют символам, статусу, ранжированию. Помнишь, ты писал, что у них даже гражданские чиновники имеют на одежде знаки различия. Позавчера все надо было обставить просто как встречу старых знакомых, а сегодня нам надо быть официальными и при параде. Пустить ему пыль в глаза, заставить нас уважать, пусть даже подсознательно.

- У каждого человека есть кнопка, — пробормотал Собеско.

- Точно! И ты извини, но я позавчера у твоего друга Куоти нашел такую кнопку. Это чувство вины. Это, возможно, грязная игра, Кен, но теперь он надежно привязан к нам. Он будет нам помогать, даже если придется пойти против своих. У нас ведь тоже велики ставки… Ладно, переодеваемся.

Сняв свою походную одежду, Собеско облачился в строгий черный костюм с белоснежной рубашкой. Негелис протянул ему черные очки.

- Пойдешь встречать его один, хорошо? По-варварски пышно, но, возможно, сработает.

Да, похоже, Негелис и в этот раз угадал. Собеско почувствовал невольное уважение к своему новому напарнику. Пришелец явился на переговоры при полном параде: в элегантном темно-сером мундире с белым кантом, в высоком головном уборе, напоминающем помесь фуражки и старинного пехотного кивера, и с короткой палкой-стеком, которым он небрежно похлопывал по белым перчаткам. Наушники и микрофон автоматического переводчика смотрелись во всем этом великолепии несколько чужеродно.

Роста в пришельце если и было меньше двух метров, то ненамного. Что и говорить, высокая договаривающаяся сторона.

Впрочем, Собеско надеялся, что сам он в своем черном костюме выглядит не хуже. А двое спецназовцев за спиной, в парадной форме и с короткими десантными автоматами за плечами должны были придать ему солидности.

- Мы приветствуем вас, — сухо сказал он, слегка поклонившись пришельцу. — Прошу следовать за мной.

Обратного поклона так и не последовало.

Помимо Лотара Негелиса в комнате находился только еще один спецназовец в парадке, игравший роль стенографиста. Также на маленьком столике находились телефонный аппарат (действующий, соединенный проводом с другим аппаратом у наблюдателя), магнитофон (включенный) и длинный микрофон, направленный на одно из кресел. Как надеялся Собеско, в этот раз им удастся записать речь пришельца, обычно заглушаемую переводчиком, и предоставить, наконец, их лингвисту возможность прослушать обе записи параллельно.

Похоже, прием произвел впечатление на пришельца, хотя на его длинном породистом лице не отразилось никаких эмоций.

- Как вы сюда попали? — задал он первый вопрос, уместившись в своем кресле.

- По воздуху, а потом по земле, — не моргнув глазом, соврал Негелис. — У нас было долгое путешествие.

- Откуда у вас все это? — пришелец дернул подбородком.

- Привезли с собой, — спокойно пояснил Негелис. — Мы предполагали, что можем встретиться с официальными лицами. Кстати, позвольте представиться. Старший инспектор Информационного бюро Чинерты Лотар Негелис. В некоторой степени, ваш коллега, хотя ваш чин и несколько выше.

- Суперофицер третьего ранга Тао не-Тхаан, имперская Служба Безопасности, — нехотя представился пришелец. — Кого вы представляете?

- Правительство Чинерты и ее президента Кира Калансиса, — Негелис взял со стола большой лист бумаги. — Вот мои полномочия.

- Оставьте свои бумаги себе, — даже с помощью бесстрастного голоса переводчика пришелец ухитрился передать презрение к документам Негелиса. Как показалось Собеско, в воздухе явственно повисло невысказанное продолжение этой фразы: что-то вроде «Какое мне дело до того, что там понаписано?». — Вы знаете, какое предложение получил ваш президент от Председателя Совета Пятнадцати Оонка?

- Материковая часть Восточного континента к северу от пятнадцатого градуса южной широты, и вся его островная часть, за исключением архипелагов Сагвас и Деззеаг, а также острова Фланни и Ксаннет у побережья Западного континента, — чуть усмехнувшись, ответил Негелис.

Собеско показалось, что он слышит стук своей отвалившейся челюсти, и поспешил закрыть рот. Вот это да! Выходит, пришельцы предлагали разделить планету не только горданцам!…

- Хорошо, вы это знаете, — уже чуть более любезно сказал пришелец. — Как быстро то, что будет сказано здесь, дойдет до вашего президента?

- Через сутки, может немного позже. Это зависит от ряда факторов, в том числе, от проходимости радиосвязи.

- Я могу распорядиться, чтобы в ваше распоряжение предоставили оборудование, обеспечивающее мгновенную связь через… — переводчик издал прерывистый писк, означающий отсутствие адекватного термина в баргандском.

- Я передам ваше предложение своему руководству, — спокойно сказал Негелис.

- Но вначале вы передадите ему другое предложение, — пришелец встал из-за стола по стойке «смирно» и снял свой головной убор. — Слушайте слова его высокопревосходительства Председателя Совета Пятнадцати Звездной Империи Ркао эни-Оонка!

Великая Империя милосердна и не хочет предавать огню планету Филлину. Она предлагает народам Филлины склониться перед ее силой, покорно принять власть Императора и наслаждаться миром и благоденствием под его Высокой Рукой. Империя готова дать гражданские права жителям Филлины и даровать им право жить по своим законам и под властью тех, кого они сами выберут своими повелителями. Империи нужна земля планеты Филлины, на которой она разместит свои заводы и космопорты и расселит своих колонистов, нужен труд жителей Филлины и нужны богатства ее полей и недр, но за все это она готова платить, и платить щедро. Но если же кто-то посмеет нарушить мир или допустить какое-либо насилие к полноправным гражданам Империи, он будет отвечать со всей строгостью по имперским законам, и род его будет навеки прерван!

В комнате наступила глубокая тишина. Пришелец сел в кресло, небрежно поставив свой кивер-фуражку на стол. На его лице не проступало никаких эмоций.

Лотар Негелис сверялся со своими записями.

- А теперь поговорим по каждому пункту в отдельности, — предложил он.

- Поговорим, — вальяжно согласился пришелец, вольготно располагаясь в своем кресле.

…Негелис скрупулезно и настойчиво выпытывал у пришельца различные подробности, а Собеско вдруг стало скучно. Если бы он делал пометки, он записал бы только одну фразу: «Пришельцы хотят сделать войну небывшей». Вернуться к своему прошлогоднему предложению. Отдать чинетам под управление большую часть Восточного континента, чтобы потом требовать у них землю под свои космодромы, базы и заводы, спрашивать с них за поставки сырья, продовольствия и всего, что придет им в голову. Не быть подсудными никакому суду на Филлине и в то же время судить филитов по своим законам за то, что с их точки зрения будет преступлением.

Что же, по сравнению с падающими бомбами это, и в самом деле были сказочные условия. Замириться, склониться перед их властью, принять свой удел. Забыть войну, кровь, страдания… И предать память тех, кто погиб под развалинами рушащихся домов, сгорел под бомбами и снарядами, умер этой страшной зимой от голода, холода, и отчаяния…

- А можно глупый вопрос? — внезапно спросил Собеско, вклинившись в первую же паузу?

- Зачем? — удивленно посмотрел на него пришелец. — Почему глупый?

- Потому что на такой вопрос либо нет ответа вообще, либо он предполагается изначально. Вот скажите, например, а что будет, если мы потребуем немного изменить ваши условия?