Рекорд приключений - Э. Филлипс-Оппенгейм

Луиза направилась к сидевшей за стойкой женщине и прошептала ей что-то на ухо. Женщина с достоинством кивнула и улыбнулась, обнаруживая желтые, испорченные зубы. Она осторожно оглядела помещение, чтобы убедиться, нет ли среди ее гостей посторонних. Потом сделала нам знак толстым, украшенным кольцами пальцем следовать за ней и повела нас по нескольким ступеням через коридор в темную, отвратительно выглядевшую и безвкусно меблированную комнату. На каминной доске стояло разбитое зеркало, закопченные стены были влажны от сырости, несколько невероятно грязных кресел стояли вокруг шаткого стола. В углу находилась кровать. На ней сидел Майкл. Он все еще был одет, как французский рабочий, но на его лице появилось совсем новое выражение – безнадежное отчаянье затравленного и окруженного врагами зверя. Когда женщина, злорадно хихикая, вышла, я прочла в глазах Майкла нечто, от чего кровь застыла в моих жилах. Я поняла, что попала в западню.

– Чертовка! – медленно и угрожающе произнес он, обращаясь ко мне. – Ты привела сюда своего любовника, эту полицейскую собаку!

– Неправда! Я приехала в Марсель отдохнуть.

– Отдохнуть! – горько произнес Майкл.

– Отдохнуть! – проскрежетала Луиза. – Послушай ее. Я никогда в жизни не видела ничего подобного! Но теперь – теперь она узнает, что значит обманывать меня и Майкла!

Грэй

В конце марта, объехав Египет и Алжир, я приехал в Монте-Карло, где нашел телеграмму Ремингтона, просившего меня немедленно приехать в Марсель. Я тотчас же понял причину этого и менее чем через двенадцать часов встретился с Ремингтоном и Демейлем, шефом марсельской полиции. Мы отыскали маленькую виллу в одном из предместий Марселя, в которой совершилось преступление, увеличившее и без того дурную славу этого квартала.

Я не говорил с Ремингтоном и не понимал, зачем понадобилась моя помощь в этом деле, казавшемся таким несложным. Обитатель виллы, семидесятилетний старик, 24 часа тому назад был найден тяжело раненым в голову. Он истекал кровью и находился в бессознательном состоянии. Его поместили в соседний госпиталь, но врачи выражали мало надежд на его выздоровление. Установлено было, что у него украли большую сумму денег, обладанием которой он имел глупость хвастаться в одном кафе. Несомненно, что преступление было совершено теми же преступниками, которые с некоторого времени являлись грозой этого квартала. Мы осмотрели место преступления и осведомились у полиции о подробностях. После этого отправились к Демейлю, и в его кабинете Ремингтон приступил, наконец, к изложению дела.

– Вы, конечно, знаете, Грэй, зачем я вызвал вас сюда?

– Ради Майкла, вероятно!

Ремингтон кивнул. По сосредоточенному выражению его холодных серых глаз я понял, что он считал Майкла почти пойманным.

– Следы привели нас в Париж, – сказал он, – потом сюда. Непосредственно за этим, как вам подтвердит и Демейль, увеличилось число преступлений в данной местности, и стало ясно, что за всем стоит какой-то дерзкий преступник. Демейль рассказывает, что за последние два месяца ворам удалось похитить ценностей на два миллиона франков.

– Как обстоят дела в данный момент? – спросил я.

– Восемь дней тому назад, – начал Ремингтон, внимательно взглянув на меня, – Дженет Соул выехала из Тильсбюри в Марсель. Женщина, путешествующая под именем Луизы К. Мартин и бывшая в Нью-Йорке подругой Майкла, выехала из Америки в Гавр и там села на тот же пароход, которым ехала Дженет Соул. Вероятно, она сделала это, чтобы отвлечь от себя подозрение. Обе женщины находятся на пути в Марсель – их пароход должен сегодня прибыть, за ними установлен строжайший надзор. Кроме того, Демейль покажет вам нечто очень интересное.

Демейль положил передо мной книгу в кожаном переплете и показал запись.

Я быстро прочел следующее:

«Генри Гай, из французских колоний, 5 футов 6 вершков росту, седые волосы, седая борода, живет в вилле Виолет в Бандоле. Ведет обширную корреспонденцию, абонируется на английские газеты, между прочим на «Гольф Иллюстрейтэд». Имеет маленький автомобиль и часто играет на поле для гольфа в Гьере».

– Дальше? – спросил я.

– Этот человек, – сказал Демейль, – разменял вчера в казино в Бандоле тысячефранковую кредитку, украденную в вилле, которую мы сегодня осматривали.

Я поглядел на свои часы.

– Как далеко отсюда до Бандоля?

– Семьдесят четыре километра. Мы были бы уже там, если бы мой друг Ремингтон не настоял на том, чтобы мы подождали вас.

– Вы говорили, что Дженет Соул прибыла пароходом, – обратился я к Ремингтону по пути в Бандоль. – Но это ее девичье имя.

Ремингтон утвердительно кивнул.

– По какой-то причине она снова стала называться этим именем. Может быть, она узнала о Майкле нечто, давно уже известное мне.

Я овладел своим голосом, насколько это было в моих силах. Я не хотел дать заметить Ремингтону, как близко принимал к сердцу все, что имело отношение к Дженет.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я полагаю, что Майкл уже много лет женат на Луизе Мартин. Дженет Соул, вероятно, узнала об этом. Возможно, она приехала сюда, чтобы узнать правду. Нам известно, что она уже в течение нескольких месяцев не поддерживала с Майклом никаких отношений.

Шеф полиции задумчиво поглядел в окно.

– Интересно, – заметил он, – что величайшие преступники современности ускоряют свою гибель тем, что возбуждают против себя ревность женщин. Теперь на пути к Марселю находятся две женщины, желающие посетить Майкла. Американский сыщик, который уже несколько лет разыскивает его, выехал следом за Луизой Мартин из Нью-Йорка. Поездка Дженет Соул в Марсель укрепила в Ремингтоне подозрение, что Майкл находится именно там. Мой преемник, обыкновенно, говорил:

– Если хотите поймать мужчину, не упускайте из виду женщин.

Мы прибыли в Бандоль еще до наступления сумерек и подъехали к вилле Виолет, расположенной за городом. Это был очень красивый дом, построенный между двух скал у самой бухты. Мы оставили машину и поднялись пешком по дороге, ведущей к главному входу. На наш звонок тотчас же показалась полная, добродушного вида француженка, которая с сожалением покачала головой, когда мы спросили, дома ли мосье Гай.

– Господин уехал в своем авто, – сказала она. – Я жду его с минуты на минуту, но он может вернуться и очень поздно. Я не знаю определенно. Не оставите ли вы записки?

– Мы войдем и обождем его, – предложил Демейль. Но женщина ни на шаг не отступила от порога.

– Это невозможно, – заявила она. – Мой господин редко принимает гостей и не разрешает впускать в дом никого во время своего отсутствия.