У великих африканских озер - Александр Балезин

Так Оботе расправился с левым крылом Конгресса. Интересно, что самому ему удалось остаться в тени — во многих книгах этот эпизод рассматривается как «переворот Ибингиры». Грейса Ибингиру, министра юстиции, получившего образование в Англии, считали прозападником. Визиты же Оботе в СССР и Югославию в том же, 1964 году снискали ему славу «левого». Поэтому события в Гулу внешне и выглядели так благопристойно для Оботе.

Однако Ибингира и Оботе оказались временными попутчиками. Очень скоро в результате разветвления сети партийных организаций, в частности в Буганде, в партии выросло число сторонников Ибингиры. Немалую роль играло и то, что он — выходец из Анколе, да еще из местной элиты — из семьи вождя.

В результате росла оппозиция Оботе в партии. Более того, к 1965 году кабинет министров также оказался в руках сторонников Ибингиры и кабаки.

Земля вновь горела под ногами Оботе. Тут еще — неудавшееся покушение на него во время празднования годовщины независимости Уганды в октябре 1965 года. И — новая попытка устранить Оботе: вышедший из подчинения кабинет министров возбуждает дело о «конголезском золоте», по которому Оботе проходит как один из обвиняемых. Но и эту ситуацию Оботе сумел использовать в своих интересах. Сначала назначил расследование, покрывал главных обвиняемых, в частности отправил Амина в критический момент в недельный отпуск. Вроде бы все против него — и партия и кабинет. Но у него в руках — армия. Оботе вновь демонстрирует силу, арестовывая пять министров весной 1966 года. Один из арестованных — «правый» Ибингира. Вместе с ним и несколько «левых» министров. Так Оботе сумел использовать Ибингиру.

Оппозиция Оботе в Буганде росла. Коалиция с Кабака екка распалась фактически еще 1964 году. Оботе все меньше хотел делиться властью с аристократией Менго. Властолюбие Оботе вызывало недовольство не только среди аристократии Буганды. Другие бывшие «королевства» и Бусога старались не уступать Буганде в автономных правах, всячески затрудняя деятельность премьер-министра.

В феврале 1966 года, одновременно со слушанием дела о «конголезском золоте», Оботе выступил с таким заявлением: «В интересах национальной стабильности и общественной безопасности сегодня, 22 февраля 1966 года, я возложил на себя всю полноту государственной власти в Уганде». Таким образом, Оботе взял на себя функции президента страны и сделал это самолично, без какой-либо процедуры избрания.

Президент по собственному почину. Две конституции Оботе

24 февраля, через два дня после этого заявления, Оботе приостановил действие конституции страны, сохранив, правда, временно институты «правителей федеральных государств».

Практически это означало устранение Мутесы II с политической арены Уганды. Но Оботе на этом не останавливается. Он выносит на обсуждение проект новой конституции страны, в котором существенно изменялась роль президента: теперь он не просто номинальная конституционная фигура, а обладатель реальной власти — одновременно глава правительства и глава государства. Кроме того, мыслилась большая централизация Уганды и превращение ее в унитарное государство — отмена «королевств» и «королей», царствующим монархам предлагалось уйти на пенсию, отменялся федеральный статус «королевств».

Впрочем, «обсуждение проекта конституции» звучит слишком громко. Временная конституция страны была принята без чтения полного ее текста в парламенте. Оботе лишь выступил там, остановившись на основных положениях документа. Во время выступления премьер-министра над зданием парламента кружил военный самолет как свидетельство его силы.

К Мутесе II — кабаке и президенту — также был применен «силовой прием». Для того чтобы заставить его уйти из Стейт Хауз — бывшей резиденции губернатора, принявшей под свой кров главу государства Уганда, там попеременно отключали то газ, то электричество, то горячую воду.

Естественно, Буганда не могла примириться с таким давлением и предприняла ответные шаги. Она потребовала, чтобы центральное правительство Уганды было переведено из Кампалы — столицы Буганды и одновременно столицы страны. Был установлен срок — 30 мая. Одновременно в Буганде накалялась обстановка, чем и воспользовался Оботе, начав на рассвете 24 мая штурм дворца кабаки.

Активное сопротивление Буганды (обращение кабаки в ООН, и бесконечные петиции люкико, и беспорядки в Буганде) развязало руки Оботе. Изгнание кабаки из страны, казалось, завершило его борьбу с Бугандой. Но так только казалось — этническое самосознание баганда было оскорблено. Простить этого они не могли, да и не только баганда. Жители всех «королевств», или «федерирующихся государств», из поколения в поколения жили в уверенности о непреходящих ценностях своих веками складывавшихся политических институтов, а их «короли» даже в период независимости олицетворяли для них благополучие и процветание всего народа. Отмена «королевств» декретами не могла заставить людей отказаться от своих убеждений. Оботе, видимо, все же поспешил.

Он говорил:  «Мы серьезно задумывались над тем, чтобы такое предпринять… чтобы знатное происхождение само по себе не давало права решать государственные дела и вопросы жизни и смерти граждан». Такие мысли надо внушать годами, как бы справедливы они ни были.

Временная конституция 1966 года была довольно мягкой в отношении «королевств». Она лишь уравняла Буганду с другими «королевствами». Отмена «королевств» и «королей» произошла по статье 118 новой конституции, вступившей в силу 8 сентября 1967 года. Отныне Уганда провозглашалась республикой.

Важной новацией, которую ввел Оботе, явилось упрощение порядка ареста граждан. По статье 10 для этого не требовалось какого-либо ордера судебных органов. Укрепив свою власть как президента, опирающегося на армию, Оботе постарался добиться наибольшей свободы действий для своих карательных органов, чтобы расправляться с недовольными, число которых в стране росло.

Оботе продолжил укреплять свою власть в партии и внутри страны. Для этого он, во-первых, расправился с противниками в партии, обвиняя их в лояльности Грейсу Ибингире или Кабака екка. Далее он повел дело к тому, чтобы превратить Конгресс в единственную партию в стране. Это было трудно, так как баганда видели основной противовес Конгрессу в других партиях — Кабака екка и Демократической, которые, оставаясь в оппозиции, все же действовали в парламенте. Для их запрета потребовался случай.

И случай представился. Оботе вел агитацию за однопартийную систему, ссылаясь, в частности, на опыт Объединенной партии национальной независимости (ЮНИП) в Замбии, и конференция Конгресса в декабре 1969 года, состоявшаяся в Кампале, приняла резолюцию, в которой от республиканского правительства требовалось ввести поправку к конституции, устанавливающую в Республике Уганда однопартийную систему. Но одно дело — потребовать, другое — провести эти требования в жизнь. А случай, ускоривший это практически мгновенно проведенное изменение, — неудавшееся покушение на Оботе 21 декабря 1969 года, сразу же после закрытия конференции Конгресса. В ответ на следующий день специальная сессия парламента одобрила объявленное вице-президентом чрезвычайное положение в Уганде и другой резолюцией запретила деятельность всех политических партий, кроме Конгресса, объявив ее «опасной для мира и порядка в стране».

«Сдвиг влево». Но конференция Конгресса 1969 года известна не только этим. Она вошла в историю как оформившая так называемый сдвиг влево в политике Оботе, приняв два документа — «Хартию простого человека» и «Предложения по национальной службе».

«Сдвиг влево» был для Оботе также в значительной степени вынужденной мерой. Попав в «левые» еще в начале 60-х годов, он должен держать эту марку, учитывая, в частности, левые тенденции в соседних странах (например, Арушскую декларацию 1967 года в Танзании). Сыграло здесь свою роль и создание Молодежной лиги Конгресса, где радикально настроенная молодежь требовала социальных преобразований.

Именно в беседе со студентами колледжа в Мвири (Бусога) в ноябре 1968 года Оботе заявил, что Уганда, по его мнению, идет «средним путем», но в ближайшее время заметно полевеет. «Сдвиг влево» — термин, воспринятый Оботе от молодежи.

Существовала и чисто экономическая необходимость преобразований. В первые годы правления Оботе значительное развитие получила обрабатывающая промышленность, в частности производство тканей и сахара, а в передине 60-х годов экспорт этих товаров в соседние восточноафриканские страны уменьшился. Ухудшилось экономическое положение рабочих, значительная часть которых работала на частных или смешанных предприятиях. В то же время положение в сельском хозяйстве было трудным — страна не могла себя прокормить. В ходе мероприятий правительства Оботе по подъему сельскохозяйственного производства основные прибыли получали так называемые прогрессивные фермеры, то есть владельцы крупных капиталистических ферм. Таким образом, план индустриализации страны не был подкреплен соответствующими изменениями в сельском хозяйстве, и жизнь абсолютного большинства угандийцев за 60-е годы не улучшилась, а ухудшилась.