Рыцари Нового Света - Андрей Кофман

В общем-то все это выглядело заманчиво.

«Индийское войско»

Итак, финансовые вопросы решены, капитуляция подписана. Теперь — за дело: закупать провизию и снаряжение, фрахтовать корабли, набирать «индийское войско» (hueste indiana).

Конечно, аделантадо, уже хлебнувший лиха в Индиях, не станет брать капитанами кого попало: у него сложился круг проверенных опытных людей, которым он и доверит командирские должности. А вот остальных он вынужден набирать в буквальном смысле с улицы. Королевский указ гласил: «Аделандадо или командующему нашей королевской волей дозволяется набирать людей в любой части нашего королевства… и отдавать приказ своим капитанам, чтобы они поднимали знамя, объявляли поход и рекрутировали людей. И приказываем коррехидорам[23] городов, селений и деревень не чинить им в сем препятствий и не брать с них за это плату». Аделантадо нанимал герольдов, которые вышагивали по улицам и площадям городов, пронзительно дудели в трубы и выкрикивали весть о новом предприятии.

Принципиальное отличие «индийского войска» от «испанского», то есть королевского, состояло в том, что оно комплектовалось исключительно на добровольческой основе. Тем же самым оно отличалось и от христианского войска времен Реконкисты, которому нередко безосновательно уподобляют экспедиции конкистадоров. Кроме того, в войне против мавров отряды комплектовались по территориальному принципу: солдат связывали узы родства, соседства или вассальства, то есть служения одному сеньору; и такое войско могло действовать в интересах отдельного феодала. «Индийское войско» служило интересам короля и каждого конкистадора; участников экспедиции связывал их «проект». Таким образом, в отличие от войска Реконкисты, по своему характеру средневекового, «индийское войско» было по сути явлением эпохи Возрождения.

Итак, аделантадо оглашает свои условия. Его договор с солдатом уподоблен соглашению с королем: они договариваются один на один, без посредников. Командующий и простой пехотинец оказываются в равном положении: оба одинаково рискуют головой, оба вкладывают в предприятие свое добро и оба делят шкуру не убитого медведя. Королевские милости и обещания солдату известны, а генерал-капитан сообщит ему главное: его личную долю военной добычи. Спорить не приходится — от желающих отбоя нет. Соглашение достигнуто; солдат ставит свою подпись и пожимает аделантадо обе руки. Эта традиция заключения договора сохранилась со времен средневековья. С этого момента свобода выбора кончается. Цитированный выше королевский указ завершается словами: «Дабы исключить всякий беспорядок… повелеваем, чтобы все подчинялись приказам аделантадо, а ежели посмеют его ослушаться и без его разрешения уйти в другую экспедицию, то будут наказаны смертной казнью».

Для большинства экспедиций людей рекрутировали в Новом Свете — это было удобнее и разумнее, ибо здесь имелись под рукой закаленные ветераны, прошедшие суровую школу «естественного отбора». Но если экспедиция стартовала из Испании, она, как правило, была почти полностью составлена из новичков, чапетонов.

Формируя состав экспедиции, аделантадо прежде всего должен был помнить строжайший королевский наказ не брать всяких сомнительных личностей. К таковым относились евреи и мавры, а также их потомки до третьего колена; цыгане; все те, кто был наказан трибуналом Святейшей Инквизиции; преступники; иностранцы без специального разрешения; женатые рабы без жен и детей и замужние женщины без мужей. Всем этим людям вообще воспрещался въезд в Индии.

«Индийское войско» делилось на три группы: командирский состав, всадники и пехота. Первую представляли сам генерал-капитан и назначенные им офицеры. Надо признать, что аделантадо находился совсем на ином положении, чем главнокомандующий королевского войска, который, как правило, жил достаточно обособленно от солдатской массы, имел особый рацион питания, а в бою отдавал приказы, наблюдая с возвышенности за ходом сражения. Попробовал бы кто из аделантадо поставить себя на такую ногу! Впрочем, один такой умник нашелся, Педро де Урсуа, — да жаль его… Во время экспедиции по Амазонке (1560) аделантадо Педро де Урсуа на бригантине занимал вместе с любовницей просторную каюту, тогда как другие еле помещались на лодках и плотах, он роскошествовал, в то время как другие голодали и бедствовали. Но недолго он наслаждался жизнью — через три месяца после отплытия его зарубили мятежники.

«Индийское» и «индейское» войско

Многолетние изматывающие экспедиции могли держаться только на абсолютном доверии к вождю, который умел внушить солдатам надежду в самой безнадежной ситуации. Мало того, что на нем лежала персональная ответственность за судьбу экспедиции, он должен был постоянно поддерживать моральный дух подчиненных, делить с ними все тяготы пути, а в бою быть впереди, увлекая своим примером. Конкистадор Варгас Мачука, написавший своего рода «учебник» по конкисте («Индийское войско и описание Индий», Мадрид, 1599), говорит, что командующий экспедицией всегда должен быть первым в трудностях и в бою, «а также ему случается выполнять роль врача и хирурга, и он первым должен позаботиться о раненом или больном, как о собственном сыне». Воистину — «слуга царю, отец солдатам».

Среди назначенных аделантадо офицеров высший чин — «теньенте-хенераль», заместитель генерал-капитана, который получал полные бразды правления в случае отсутствия или смерти последнего. Пониже рангом — «маэстре де кампо»: этот человек ведает всеми военными вопросами и несет ответственность за боеспособность войска в целом.

Далее следуют капитаны, командующие воинскими подразделениями. Если в королевском войске капитан командовал приблизительно двумя сотнями солдат, то в «индийском» на его долю обычно приходилось около полусотни человек, — но это была вполне самостоятельная боеспособная единица. Каждый капитан имел свое знамя и барабан, под бой которого солдаты его подразделения («капитании») должны были немедленно собраться во всеоружии возле командира. На марше или в бою каждая капитания держалась отдельно, не смешиваясь с другими, а во главе всегда шел сам капитан со знаменем или штандартом. В свою очередь, капитания делилась на две-три роты («куадрилья») человек по двадцать каждая, во главе которых стоял сержант, его называли «куадрильеро» или «кабо де эскуадра». Капитан также назначался командующим отдельного разведывательного или завоевательного похода в рамках широкомасштабной экспедиции, — в этом случае под его началом могли оказаться две-три сотни человек.

Всадники, за исключением капитана кавалерии, не относились к офицерскому составу, но они составляли, так сказать, «белую кость» «индийского войска». Привилегированное положение им давали кони — главное психологическое и наступательное оружие конкистадоров. О значении конницы в конкисте еще будет сказано, пока же отметим лишь, что в Новом Свете до середины XVI в. конь стоил бешеных денег: от тысячи до трех тысяч песо[24] (для сравнения: в то же время меч толедской стали стоил восемь песо, кинжал — три). «В те времена, — вспоминает Франсиско Лопес де Гомара, — жизнь коня ценилась, как жизни шестерых испанцев». И можно представить себе, как конкистадор заботился о коне, как он его выхаживал в случае ранения, как старался не перетруждать его, и потому на марше отнюдь не гарцевал верхом, а шел, как простой пехотинец, ведя коня под узцы. По всему по этому доля всадника при разделе добычи всегда не меньше, чем вдвое, превышала долю пехотинца. Сложности транспортировки по морю не позволяли брать много лошадей, так что всадников редко насчитывалось больше тридцати-сорока человек. Основную же часть войска составляли пехотинцы, которые делились в соответствии со своими военными специальностями: «пеоны», вооруженные мечами, арбалетчики, аркебузиры и канониры.

Вояками отнюдь не исчерпывался состав экспедиции. Законодательство 1526 г. предписывало генерал-капитану брать в экспедицию не менее «двух священников, утвержденных Нашим Советом по делам Индий, дабы они занимались обращением и просвещением индейцев и следили за тем, чтобы никто не чинил им насилия, и защищали бы их, и сообщали Нам о тех, кто нарушает сии правила». Впрочем, священников брали в экспедиции и до выхода этих законов: ведь кто-то же должен был служить мессу, а главное, любой испанец больше смерти боялся умереть без причастия и отпущения грехов. А смерть в походе всегда брела поблизости. Священники, наряду с капитанами, входили в состав «офицерского совета»; они имели годовое жалование и свою долю при разделе военной добычи.

Видимо, короли не очень полагались на честность конкистадоров, и потому непременными участниками экспедиций были, как минимум, четыре королевских чиновника. Казначей (тесореро) смотрел за хранением военной добычи и получал королевскую кинту; фактор или веедор (букв, «наблюдатель») следил за справедливым разделом добычи и при случае исполнял обязанности судьи; контадор (от глагола «контар» — считать), говоря современным языком, ведал бухгалтерией; и, наконец, эскрибано (писец) выполнял функции нотариуса, заверяя акты открытия и вступления во владения землей, письменные инструкции и приказы аделантадо, судебные приговоры, акты о разделе добычи и прочие документы.