Бессонный патруль (Сборник) - неизвестен Автор

Когда же по просьбе майора стамеской счистили дерево, оказалось - концы скобы не сдвинуты ни на миллиметр.

В момент взлома дверь не была заперта на крюк! С ключом или отмычкой ничего не стоило проникнуть в склад сзади, со стороны пустыря. Абишев, делавший обход склада, стал жертвой затаившегося преступника.

Майор настоял на встрече с пострадавшим. В воспаленном мозгу сторожа нарушились логические связи события, и все же в больнице майор получил некоторые подтверждеяия своей догадке. В субботу в склад заходили только члены комиссии. Кто-кто из них под шумок снял крюк со скобы, и этого не заметили: запасная дверь находилась у дальней стены, скрытая стеллажами.

На три фамилии в записной книжке легли жирные линии: трое отпадали. Завальнева ушла рано, отпросилась с работы -дома заболел ребенок. Исмаилов и Мартыненко до глубокой ночи играли в преферанс у соседа. Они мало подходили на роль преступников. Оставались кладовщики.

Сговор между ними исключался не только из-за того, что они недолюбливали друг друга. У сдающего и принимающего ценности прямо противоположные интересы. Значит, остается один. Но кто?

Локотников? Возможные мотивы: скрыть недостачу, заодно прихватить кое-что из товаров. Поджог. Сторож делал обход. Он бы все заметил и поднял шум... Кузин? Намерение в момент передачи совершить кражу.

Недостача падает на Локотникооа. Сторож. Вынужденный поджог.

Записная книжка пополнялась различными предположениями. Как следователь, майор имел все основания относиться с недовернем к первому кладовщику. Не объяснялось ли поспешное заявление об увольнении большой недостачей? Боязнь ответственности могла толкнуть этого неуравновешенного человека на отчаянный шаг. И тогда, пожалуй, правду говорит бухгалтер. Локотников на виду у всех выдернул штепсель, чтобы потом, тайно пробравшись в склад, осуществить свои замысел, надеясь, что огонь уничтожит все улики.

Против второго кладовщика майор располагал немногим. Кузин раньше работал в этом складе, у него мог оказаться лишний ключ. Майору также не нравилась уклончивость Кузина при ответах на вопросы, но факт слишком субъективный, чтобы, как говорят юристы, иметь доказательное значение.

У кладовщиков сделали обыски, которые, правда, оказались безрезультатными. Локотннкооа уверяла, что ее муж пришел в субботу почти засветло и больше из дома не отлучался.

Майор ни в чем не мог упрекнуть себя, сотрудники райотдела тоже старались на совесть. Следы преступления искали не только в районном центре. Наконец, удалось ухватиться за маленькую ниточку, имевшую отношение к Кузину.

Майор с неприязнью вспомнил недавний разговор с ним.

Кузин сидел у него в кабинете как-то боком, втянув в ворот черного свитера стриженную под бобрик голову.

- Раньше вы говорили, что были дома. - майор сделал укоризненный жест, - потом вы стали утверждать другое.

Когда вы уехали от брата?

- Я уже сказал, - тянул свое Кузин.

Майор раскрыл папку, выложил на стол исписанные листы.

- Так, как же? Здесь показания вашего брата. Кстати, он тоже пытался соврать...

- Ему виднее, - Кузни усмехнулся.

- Хватит! - жестко сказал майор, - можете не изворачиваться. Вы и так морочили нас долго. Дело слишком серьезное. Вы знакомы с Долинской?

- Нет, то есть я... - запнулся Кузин.

Долинская проживала в том же селе, что и брат Кузина.

Соседка, забегавшая к ней утром, видела в ограде "Волгу".

После некоторого запирательства Долинская призналась, что ту ночь Кузин провел у нее.

- Жене вы сказали, что ночевали у брата.

- Да, то есть... Я прошу вас... если узнают дома...

Кузин со своим алиби все дальше отходил на задний план, но его фамилия в записной книжке все еще оставалась невычеркнутой. Майор подозревал обоих, одного - больше, другого - меньше, не будучи полностью уверенным ни в виновности первого, ни в честности второго.

Обычно принято думать, что преступник чем-нибудь, да выдаст себя. Допрашивая кладовщиков, майор не мог уловить в их поведении ничего исключительного для подобных ситуаций; они вели себя естественно, несколько иначе, чем в обычных условиях. И только раз, когда он быстро и неожиданно поднял голову от протокола допроса, на лице Кузина будто промелькнула тень, он скорее почувствовал, чем увидел злую усмешку, промелькнувшую на лице Кузина.

* * *

Товары из склада нашли на скалистом мысу у Большого озера Егерь, бродивший но распадку, случайно наткнулся на рулоны тканей, спрятанных в пещере. Тут оказалось и искрящееся трико синего цвета, ворсинки которого майор нашел, обследовав с лупой сваленные в кучу доски старого забора. Вор взял самые дорогие, чистошерстяные ткани. Что, пожалуй, можно увезти на "Волге", если выбросить заднее сиденье.

Кузин имел "Волгу", но и Локотников мог привлечь в сообщники какого-нибудь водителя. Отработка вариантов с машинами успеха не принесла.

Вечером, перед уходом в гостиницу, майор зашел в КПЗ.

Локотников лежал на нарах. Следователь удивился происшедшей в нем перемене. Локотников не горячился, не жестикулировал, не доказывал свою невиновность. В вялом равнодушии к следователю была безысходная обреченность.

Они молча посмотрели друг на друга, не обмолвившись ни одним словом.

Утром он выпустил Локотппкова из КПЗ.

* * *

В райпотребсоюзе обсуждали новость. Преступников поймали работники милиции из соседней области. Два рецидивиста, пытавшихся совершить ограбление, нарвались на старшину милиции. При обыске в сарае у одного из них нашли рулоны дорогих тканей. Теперь рулоны лежали на столе в бухгалтерии райпотребсоюза.

Майор почти не вмешивался в процедуру передачи ценностей. Старший лейтенант, сотрудник уголовного розыска из соседнего райотдела, пригласил работников райпотребсоюза и всех членов комиссии. Пришли и оба кладовщика.

Локотников мелко суетился возле старшего лейтенанта.

У него был вид человека, на которого падало тяжкое подозрение, но вот все выяснилось, а ему все еще неловко, он все еще чувствует себя не в своей тарелке.

- Товарищи, попрошу... Ваш товар?

- Наша номенклатура, - без колебаний подтвердил бухгалтер Исмаилов, видно и без этикеток.

- Этикетки преступники срезали, - сказал старший лейтенант.

- Подумать только, - не переставала удивляться полная женщина с проседью в волосах.

- Вы, товарищ Завальнева, как технолог должны знать товары, поступавшие на склад, - сказал майор.

- Как же! Мимо меня не проходят... Вот это-довольно редкое трико с искоркой. Иван Матвеевич, знаете, вырвал в городе... всего дня за три до пожара. А из этого желтого с черными кольцами я хотела пошить себе кофточку... прелесть, - Завальнева тряхнула на руках золотистую ткань, и этот кусок наш!

- Благодарю вас! - старший лейтенант жестом остановил технолога. Преступники могли прихватить и больше. Очевидно, помешал сторож.

- Хоть бы человека не трогали!

- Подонки. Что вы от них хотите? - старший лейтенант пожал плечами.

- Они сознались?

- Куда же они денутся!

- Из-за таких вот честные страдают, - громко сказал Кузин, сказал, наверное, чтобы все обратили внимание, выразил, так сказать, свое гражданское отношение к происшедшему. Майор понимал, что Кузин заискивает перед ним, знающим его пошлую тайну.

Передача подходила к концу. Работники райпотреисоюзл подписывали докуменгы, a майор устало думал, что ему надо позвонить в управление, чтобы продлить командировку.

* * *

Время тянулось медленно. Майор расправил затекшие ноги. Два зеленоватых штриха застыли между крохотными точками. Стоит отвести запястье с часами, и точки теряются в темноте. Над головой -угрюмая толща гранитных сводов, откуда слышно глухое потрескивание и какие-то непонятные шорохи. Направо, у входа, скорее угадывается чем различается белесая полоска.

Скалистый мыс далеко вдается в озеро. Озеро неспокойно, окрепший с вечера ветер яростно рвет, раскидывает в стороны камкши. С порывами ветра в лещеру доносится глухой несмолкаемыи грохот. Тяжело накатываясь, волны бухают в прибрежные валуны.

- Одну папиросу, товарищ майор? - вполголоса спрашявает напарник. - Я осторожно...

- Потерпи, потерпи, дым пахнет.

- Напарник повернулся и задел его локтем.

- Со скуки скиснешь. А может, мы зря... какой осел полезет в этот каменный мешок.

- Ты забываешь, сколько стоят ткани, - возразил майор.

- Который час, товарищ майор?

- Скоро два.

Снизу потянуло холодом. Утром, возможно, выпадет снег. А летом на скалистом мысу, должно быть, благодать.

Сосны спускаются к самому берегу, в излучине за валунами - чистая отмель. Егерь говорил, что летом здесь почти нет ветра.

Майор вскочил. По верхушке скалы, стоящей у входа, метнулся желтый отсвет.

- Машина! - зашептал напарник.

Они притаились. Вскоре совсем недалеко на тропинке заскользил маленький светлый кружок фонарика. Человек шел осторожно, с короткими остановками. Кружок света прошмыгнул мимо и остановился у ниши, устроенной природой в углу пещеры.