Шутки судьбы - Виталий Бодров

— Хорошая собачка, — не согласился топор. — Лани, можно я ее поглажу?

— Нет, — поспешно сказало девушка. — Не надо его баловать.

Щенок с опаской отодвинулся от варвара. Похоже, ему не слишком хотелось, чтобы топор погладил его по голове. Тем более, что невдалеке он углядел особо интересную белку, имевшую неосторожность спуститься на землю. Общаться с ней было гораздо интереснее, чем с топором. Ник радостно тявкнул и бросился в погоню. Белка стрелой взлетела на дерево, Щенок попылся повторить этот номер, но у него не получилось. Упрямства собаке было не занимать, он предпринимал все новые и новые попытки достать белку.

— Как вы здесь оказались? — спросила Лани. Варвар и топор переглянулись.

— Мы сбежали, — признался Нанок. — Порвали веревки… то есть, я порвал, от этой железки разве помощи дождешься…

— Я бы попросил, — возмутился топор. — Кто чуть башку легьяру не снес? Если б кто-то не отпрыгнул трусливо в сторону, у нас сейчас была бы прекрасная шкура.

— Если б я не отпрыгнул в сторону, кое-кто подвел бы меня прямо под удар лапы, — в свою очередь возмутился варвар. — И эта шкура, о которой ты поминал, сожрала бы именно меня, потому что кое-кто сделан из несъедобного низкосортного железа.

— Гнусная клевета! — заверещал топор. — Грязные инсинуации! Я сделан из прекрасной стали и зачарован магическим образом!

Варвар предпочел промолчать, но на всякий случай решил потом уточнить, что такое инсвинуации. Если сумеет это слово выговорить, разумеется.

Щенок Тьмы все-таки умудрился влезть на нижнюю ветку дерева, но хитрая белка упорхнула на самую верхушку. Ник одолел и вторую, и третью ветку, но выше подняться уже не смог. Более того, вниз он тоже не мог спуститься, слишком страшно было. Боятся собаки высоты, уж так они устроены. Будь он какой-нибудь драной кошкой, проблемы не возникло. Именно в этот момент Щенок и понял, почему собаки так ненавидят кошек. Ник жалобно заскулил, пытаясь привлечь внимание любимой хозяйки.

— Слезай, — махнула рукой Лани. Ник заскулил еще жалобнее. Неужели она, самая лучшая и умная в мире, не понимает, что он застрял? Что ему страшно, а-а!

— Я тебя оттуда снимать не стану, — строго сообщила девушка. Добрый человек варвар подошел к дереву и потряс его. Щенок зашелся в истошном визге. Нанок потряс дерево вторично. Тогда Ник решился на прыжок. Варвар мягкий, сильно не ушибется. Оттолкнувшись, Щенок прыгнул, сбив с ног варвара. Оба покатились по земле. Ник оказался наверху и радостно облизал лицо Нанока. Какой он славный, этот варвар, придумал такую веселую игру. Жаль, не дает попробовать на зуб свой сапог…

— Некромансеру только за это создание стоило шею свернуть, — сообщил Нанок, поднимаясь с земли. Потер ушибленный локоть и еще в детстве ушибленную голову.

— Ник хороший, — заступилась за собаку Лани. — К тому же, он еще маленький. Скоро он вырастет и поумнеет.

Нанок мрачно посмотрел на резвящегося Щенка размером с теленка. «Скоро вырастет»! Не приведи Беодл дожить до того времени!

— Лани, не хочешь пройти интересный тест? — решил напомнить о себе топор.

— Какой тест? — заинтересовалась девушка.

— Ассоциативный. Я говорю слово, ты говоришь другое, не задумываясь.

Варвар мрачно посмотрел на Томагавку. Такими словами не бросаются. Такие слова только кровью смывают. Вот он, Нанок, как раз палец порезал.

— Земля, — начал топор.

— Небо, — ответила девушка.

Это было понятно. Земля и небо, близнецы-сестры.

— Огонь.

— Ведьма.

— Собака.

— Волк, — ответила Лани.

Варвар посмотрел на собаку, только что поймавшую какую-то птицу. Птицу Нанок опознать не смог. По тем двум перьям, что от нее остались, ее не опознал бы самый ученый ботаник. Какой там, к Беодлу, волк! Скорее уж, волкоглот.

— Ремень.

— Сумка.

— Пятно.

— Платье.

Варвар посмотрел на ее платья, но никакого пятна не обнаружил. Впрочем, женская мнительность ему была хорошо известна.

— Птица.

— Полет.

— Нож.

— Бросок.

Вот это ему понятно. Ножи она здорово бросает, позавчера срезала зайца одним броском. С седла, вдобавок. Лично он, варвар, с седла попал бы в лучшем случае в землю. И то если бы не промахнулся. Хоть ножом, хоть из лука.

— Человек.

— Волк.

Дались ей эти волки! Хотя в здравом смысле ей не откажешь, человек человеку в самом деле волк. Или даже медведь. Если это не один до неприличия гуманитарный варвар. Нет, не гуманитарный, как-то еще, но слово похоже.

— Стрела.

— Промах.

— Топор.

— Железка.

— Все, слова у меня закончились, — сообщил топор. Похоже, последняя ассоциация ему чем-то не понравилась. — Тест ты прошла, поздравляю.

— А какие результаты? — девушка сгорала от любопытства.

— А я почем знаю? Я тебе кто, колдун-психолог, что ли?

— А зачем тогда спрашивал? — разозлилась Лани.

— Пообщаться захотелось, — сознался Томагавка. — А ты бы меня послала. Девушки ведь лучше всего на любопытство ловятся, а не на дохлую кошку, скажем.

А вот это Нанок решил запомнить. Важный момент, в жизни совершенно точно пригодится. Главное, не перепутать. Не на блесну, не на мотыля, не на сушеных мух, а именно на любопытство. Выходит, он всю жизнь ловил не на то…

…или же топор говорил: «На дохлую кошку»? Надо бы переспросить…

Лани расхохоталась. Нет, он, варвар, и не думал, что она ему пощечину влепит. Топор такая странная штука, которую лупить почем зря противопаказано для здоровья. Но обидеться должна была смертельно. И уж точно не смеяться ни в коем случае.

«Никогда не понимал женщин, — в сотый раз подумал Нанок. — Наверное, только поэтому я до сих пор еще не рехнулся».

— Слушай, а кто такой психолог? — полюбопытствовал он.

— Мастер Пастух Тараканов, — охотно пояснил топор.

— Каких таких тараканов? — не понял Нанок.

— Тех, которые у тебя в голове, — доходчиво пояснил Томагавка.

Нанок с опаской ощупал голову, потряс ею. Никаких тараканов не вывалилось. Почесав затылок, варвар решил, что все тараканы передохли от алкоголя.

Густые сумерки легли на лес, и варвар запоздало сообразил, что надо устраиваться на ночлег. Но Лани отмела его разумное предложение.

— Нам надо догнать фараданцев до утра. Не представляю, где искать тот отряд, но это сделать необходимо сейчас.

С женщиной спорить бесполезно. Лучше всего согласиться, а потом сделать по-своему. Это ему говорил в детстве отец, когда Нанок был совсем еще маленький. Говорил после небольшого спора с матерью, промывая рану на голове. Только как тут сделать по-своему, если проклятущая девчонка не собирается останавливаться всю ночь. Да какой след вообще можно в темноте найти! Тем более, они не очень-то представляют даже, где дорога.

— Ник, искать! Ищи Таля!

Щенок вопросительно посмотрел на Хозяйку.

— Таль! Ник, где Таль?

Ник тявкнул и опрометью бросился в чащу. Лани метнулась следом. Наноку ничего не оставалось делать, как присоединиться к увлекательному бегу по лесу. Где и днем-то не очень понятно, как избежать сломанной шеи. Ну, почему я не остался с пиратами, в который раз вопрошал судьбу Нанок. Они не бегают сломя голову по ночному лесу. Они и по дневному не бегают. А все потому, что женщин на кораблях нет. Потому, что женщина в море — к беде. И не только в море, как выясняется. Потому пираты и дают всем ураганам женские имена. Ураган по имени Стелла. Ураган по имени Тина. Ураган по имени Лани. Который сейчас несется напролом за Щенком Тьмы.

На дорогу они вылетели внезапно. Был лес сплошной стеной, раз — и сразу дорога. Бежать стало легче, хотя за Ником угнаться было тяжело. Щенок Тьмы с легкостью догонял лошадь и бежал рядом с ней весь день, не зная усталости. Вот он, варвар, нипочем лошадь бы не догнал. Делать ему больше нечего — за лошадьми гоняться. Он и за Щенком бы гоняться не стал, если бы не Лани. Ничего, она скоро устанет, и они передохнут. Вопрос только, с ударением на последнем, или все же на предпоследнем слоге?

Быть пленником — довольно унизительно. Болтаться на спине лошади, словно какой мешок неблагородного происхождения — унизительно вдвойне. Если бы принца пытали в мрачных казематах, выпытывая государственную тайну, он бы нипочем секрета не выдал. Только вот унижение для особ королевской крови пыток страшнее, и сделать тут ничего нельзя. Фараданцы наотрез отказались верить в то, что он принц, потому что простые солдаты и даже простые офицеры принцев отродясь не видели, хотя и слышали, что таковые где-то на свете существуют. Поэтому принц замкнулся в гордом молчании.

— Ваше высочество, — вывел его из этого состояния голос ехавшего на соседней лошади Таля. — А почему Вас зовут уменьшительным именем?