Я с тобой играл - Кира Сорока

сталкивается в дверях с горничной – мамой Эли. Она, как обычно, неловко опускает глаза. А вот отец смотрит на неё буквально пожирающим взглядом, когда немного смещается и позволяет ей пройти. Я даже вижу, как он будто ненароком касается её бедра…

Почему я всё это вижу?

Ответ очевиден: я смотрю очень внимательно. Последние две недели – так особенно. И если дура Снежана ничего не видит и не подозревает, что очень скоро обнаружит на своей голове ветвистые рога, то я очень чётко вижу их на ней прямо сейчас.

Отец и Дарья не просто обжимаются в кабинете. Они реально влюблены друг в друга. Я сделал этот вывод, просто внимательно наблюдая за ними. Даже Рус наверняка это понял, поэтому и помалкивает пока, и нигде не вякнул о том, что мэр спит с горничной.

Дарья убирает со стола чашку отца и пустые тарелки. Остап благодарит бабушку за завтрак, и мы с ним поднимаемся из-за стола. Сразу выходим на улицу. Пока идём к машине отца, я на ходу строчу ещё одно сообщение Эле: «Меня сегодня не будет. Пока не знаю, как долго. Уезжаю с отцом. Как вернусь, напишу. Лю…»

Палец зависает над буквой «б».

Что я, вашу мать, делаю?

Неужели хотел написать ей, что люблю её?

Вот же влюблённый идиот!

Стираю эти две буквы «лю» и отправляю сообщение. Мы с Тапом садимся на заднее сиденье. Отец с кем-то созванивается и начинает что-то обсуждать по работе, и нам приходится говорить друг с другом практически шёпотом.

– Я тут поймал себя на мысли, что мне будет не хватать нашего «друга» Нестерова, – делаю кавычки в воздухе на слове «друг».

Остап криво ухмыляется, и его взгляд становится злым.

– Как-нибудь переживём разлуку с ним, – бросает он, отворачиваясь к окну.

Нестеров уже закончил одиннадцатый класс и наверняка поступил куда-то. А в прошлом году и дня не проходило, чтобы мы не сталкивались с ним в школе. Они с Тапом друг друга ненавидят.

– Интересно, как там Звёздная поживает, – протягиваю я с улыбкой, поддевая Тапа.

Он недоумённо смотрит на меня.

– Думаешь, меня заботит Звёздная? – вновь криво ухмыляется. – Вообще-то, это ты записан в её телефоне как «недосягаемый».

– Что? Правда? – я немного обескуражен. – Почему?

– У неё спроси, – пожимает плечами Остап.

– О чём вы там болтаете, парни? – добродушно интересуется отец, откладывая телефон на пассажирское кресло.

– У одной девчонки в телефоне Демьян подписан как «недосягаемый», – посмеиваясь, рассказывает Остап моему отцу. – Вот мы и ломаем голову – почему.

Слегка бодаю друга плечом. Не хочу я знать мнение отца на этот счёт. Глянув в зеркало заднего вида, вижу его ухмылку. Он небрежно бросает:

– Зато я знаю. А эта девочка явно очень сообразительная.

А вот теперь мне становится любопытно. Я подаюсь немного вперёд.

– И почему же?

– Потому что! Ну зачем тратить время на парня, судьба которого предопределена. Ты для неё недосягаем, потому что ты – мой сын. И для многих других тоже недосягаем.

Господи… Опять он об этом.

– Ясно, – сухо выплёвываю я, падая обратно в кресло.

Мы переглядываемся с Тапом, и он одними губами шепчет:

– Забей.

Я бы забил, не будь мой отец чёртовым мэром.

Примерно через пять минут мы останавливаемся там, где просит мой друг, и я на прощанье говорю ему:

– Ну что, до первого сентября?

– Ага… Увидимся! – отвечает он после некоторой заминки.

И взгляд его при этом кажется мне и грустным, и задумчивым одновременно.

– Увидимся! – салютую ему, и дверь захлопывается.

Глава 28

Эля

Проходит целых две недели, прежде чем, проснувшись этим утром, я понимаю, что безоговорочно и безвозвратно влюблена в Демьяна.

Я не знаю, как так вышло… Прячась ото всех, мы вроде бы просто читали вместе книги… И целовались…

Ну хорошо, очень много целовались. А теперь я буквально испытываю ломку, когда не вижу Демьяна хотя бы несколько часов.

Я не хотела этого! И никогда не думала, что смогу привязаться к парню так сильно. Считала себя независимой от всякой любовной чуши. Но это произошло. И теперь я не знаю, что будет с нашими отношениями, когда нам с мамой придётся уехать.

Наверняка мы расстанемся.

Наверняка моё сердце будет разбито!

До первого сентября, можно сказать – до дня X, остаётся слишком мало времени.

Потерев глаза, смотрю на часы. Они показывают восемь утра, а значит, мама уже ушла работать, ведь её рабочий день начинается в семь.

Я торопливо выбираюсь из кровати. Принимаю душ, надеваю лёгкий жёлтый сарафан и завтракаю на общей кухне (мама всегда оставляет для меня пару бутербродов в холодильнике). Забрав электронную книгу Демьяна из комнаты (её я прячу под кроватью) покидаю дом и бегу на наше место. А именно – на край баскетбольного поля за густые кусты роз.

Сегодня я пришла немного раньше, поэтому Демьяна пока нет. Устроившись прямо на траве, открываю книгу. Сейчас мы читаем Замятина «Мы», и меня очень увлекает этот антиутопический роман. Даже не верится, что кто-то написал нечто подобное более ста лет назад.

Я с головой ухожу в чтение, проглатывая абзацы за абзацами, а потом вдруг понимаю, что прошёл уже час. Демьян так и не пришёл.

Иногда он опаздывает, ссылаясь при этом на отца. Тот время от времени по утрам устраивает ему спарринги в их спортивном зале. Но Демьян ещё ни разу не задерживался так надолго. Максимум минут на двадцать, не больше.

Я терпеливо жду ещё час, но вот в книгу погрузиться уже не могу. Эйфория, которую я часто испытываю по утрам в ожидании Демьяна, быстро сходит на нет…

Поднимаюсь с травы и удручённо бреду обратно в наш флигель. Оказавшись в комнате, прячу книгу под кровать. Проверяю свой телефон на наличие смс, ведь у Демьяна есть мой