Сердце Альтиндора. Дилогия (СИ) - Крис Кельм

— Принес? — спросил он меня коротко.

Я молча достал из сумки сверток и, не разворачивая, швырнул его на стол.

Полика бросил лишь мимолетный взгляд на мое подношение.

— А-а, сердце Хозяина леса, — равнодушно проскрипел он. — Справился, значит. Я знал, что ты справишься. Есть в тебе что-то такое…

Он пристально посмотрел на меня — как-то странно посмотрел, — но так и не договорил, что хотел.

— Я выполнил твое поручение, — сдержанно сказал я. — Теперь ты расскажешь мне, как приручить змея?

Он отрицательно покачал головой.

— Почему? — нахмурился я.

— Потому что я не знаю, как его приручить, — промурлыкал Полика, не отрываясь от работы.

— Как же так… — У меня не было слов.

Он замер, растянул губы в улыбке, а потом повернулся ко мне и спросил:

— А ты все еще не понял? — Улыбка медленно сползла с его лица. — Я не Полика.

Я выпучил глаза:

— А… кто…

— Точнее сказать, я не совсем Полика. Это, — он провел ножом вокруг лица, — его лицо. А это его тело. Но внутри сидит хитрый и умный Кахмаш, которого добряк Полика пожалел и не стал добивать. А может ему просто не хватило сил. Я ведь его тоже знатно потрепал во время схватки. А потом воспользовался возможностью, вытащил из тела его душу и поместил в подходящую вамни. Вон он стоит на полке — старый добрый Полика…

Я машинально взглянул в указанном направлении. Да, среди фигурок была одна, имевшая некоторое сходство с человеком, который сидел за столом.

— … Я забрал себе его тело, потому что мое собственное было уже ни на что не пригодно. А это… Так себе тельце, скажу тебе, ничего выдающегося. И что в нем нашла Сагеш? Я бы смог ей предложить гораздо больше.

Он сковырнул еще несколько ломких стружек с костяной фигурки, разжал ладонь, поставив вамни на стол, и улыбнулся, довольный проделанной работой.

— Ну, вот, еще одна душа в мою коллекцию. Похож? — спросил он меня.

Фигурка изображала человека, мужчину, облаченного в доспехи. На поясе меч, за спиной лук и колчан со стрелами. И эта фигурка кого-то мне напоминала…

— Правильно, это ты. — Колдун в прах разбил мои сомнения. — У меня много вамни, но среди них нет ни одного Проклятого. Ты не лучший из тех, кого мне довелось повстречать, но тоже, может быть, на что-то сгодишься, раз уж ухитрился прикончить Хозяина леса.

Мы среагировали одновременно: я выдернул меч из ножен, а он вскочил с табурета.

— Что, букашка, решил потягаться с Великим гон-ге? — злобно прошипел он и взмахнул сначала левой рукой — по кругу и в сторону, а затем правой — резко вперед.

При первом взмахе меч вырвало у меня из ладони, и он отправился в дальний угол дома. После второго мне в грудь прилетел шар спрессованного воздуха, не уступающий по прочности каменному, выбив из легких все их содержимое. Меня отбросило назад, и я врезался в стену так, что захрустели ребра и позвоночник. Под конец я упал на пол лицом вниз, не успев выставить перед собой руки.

— И это все, на что ты способен?! — усмехнулся Кахмаш.

Я не мог его даже послать подальше, лежал на полу и тщетно пытался вздохнуть.

Тем временем колдун взял с полки маленький горшочек, подошел ко мне, поставил перед моей головой изображавшую меня костяную фигурку и приступил к священнодействию. Он принялся посыпать меня каким-то порошком. Каждая щепотка сопровождалась гортанными выкриками. Боэре так не говорят. Должно быть, это был какой-то особый, ритуальный язык.

С каждой последующей порцией порошка мне становилось все хуже. Из носа и ушей потекла кровь, глаза готовы были выскочить из орбит, тело ломило так, что я начал корчиться и кричать. Такое впечатление, будто меня пытались вывернуть наизнанку. Временами, краткими вспышками я видел свое тело со стороны. Таким оно могло выглядеть, если бы на меня смотрела вамни, стоявшая на полу. Случайно посмотрев на фигурку, я заметил, что ее окутывает легкая сизая дымка, соединенная едва заметными нитями той же субстанции с моим телом. Когда я смотрел на нее, мне было ужасно больно, хотелось разом покончить с этим кошмаром, который, как казалось, длился целую вечность. И напротив, когда я видел себя со стороны, не было ни боли, ни страха, ни мыслей, ни чувств — райская безмятежность и бескрайняя пустота.

Из-за этой раздвоенности я никак не мог сосредоточиться. Существо, смотревшее на меня глазами вамни, вообще ни о чем не думало. А когда разум возвращался в мое тело, боль затмевала все прочие чувства и желания.

И все-таки что-то продолжало во мне сопротивляться. Инстинкт самосохранения? Ненависть к колдуну? Цель, к которой я так стремился?

Не знаю.

Сначала мне было больно, и я кричал.

Потом я увидел себя со стороны.

Видел, как моя рука тянется к животу…

Картинка меняется, и снова БОЛЬ… разрывает мое тело на части…

… с неимоверным усилием вытаскивает из-за пояса нож…

…ЖУТКАЯ НЕСТЕРПИМАЯ БОЛЬ…

…тянет его вдоль тела, рассекая при этом и без того рваную рубаху…

…Я БОЛЬШЕ ТАК НЕ МОГУ-У-У-У-У!!!!!!!!!!!

…и втыкает в подъем стопы колдуна, приколов ее к деревянному полу.

И сразу наступило облегчение, словно выключили рубильник.

— Ах, ты, гаденыш! — змеей зашипел Кахмаш, выронив из рук баночку с порошком.

На его счастье, она упала мне на спину и не разбилась.

Колдун начал наклоняться — то ли за баночкой, то ли хотел вытащить из ноги нож.

Я, хоть и вяло, но все же приподнялся, бросил непослушное тело вперед и навалился на колдуна, угодив ему в колени. Не будь ножа, он бы просто отступил назад, но я лишил его подвижности, и он упал на спину, вырвав при этом нож из пола.

Главное, не дать ему колдовать!

Я вытащил нож из его стопы и, воткнув его в бедро колдуна, подтянулся повыше.

Кахмаш неожиданно рассмеялся и попытался сесть. Я опять бросил тело вперед и вверх, ударил его головой в подбородок, и он вернулся на пол.

Снова дело за ножом. Я извлек его из ноги колдуна и вонзил ему под ребра. Подтянулся, вытащил и воткнул повыше, еще раз вытащил и еще раз воткнул.

Кахмаш схватил меня за горло и принялся душить. Я бил его ножом, сипло приговаривая: «Сдохни… Сдохни… Сдохни!!!», а он продолжал смеяться и сжимать пальцы.

Неожиданно Кахмаш замолк и ударил меня наотмашь по лицу, достаточно сильно, чтобы я отлетел в сторону, выронив нож. А он, как ни в чем не бывало, вскочил на ноги и рванул к полкам, на которых стояли вамни.

Живучий, гад! Если он сейчас кого-нибудь призовет…

В отчаянном прыжке я бросился за ним, схватил его за ноги и дернул на себя. Колдун упал, но перед этим все же успел зажать в ладони одну из костяных фигурок. Я вцепился в его кулак обеими руками, не давая возможности призвать духа.

Мы боролись с ним несколько долгих минут с переменным успехом. Сначала на полу. Потом он ухитрился встать на ноги, но я был тут как тут, снова вцепившись в его конечность. Я не отпускал его руки, а он, пользуясь возможностью, бил меня по лицу. Потом ударил в живот. Меня согнуло пополам, а он выхватил с моего пояса какую-то Иглу и воткнул ее мне в бок. Я взвыл, выдернул Иглу и в свою очередь ткнул ею колдуна в грудь. Он запоздало отбил мою руку в сторону, и Игла сломалась.

Я бросил взгляд на обломок, оставшийся у меня в руке.

Твою мать…

Это был мой обратный билет в Найрован.

Кахмаш, воспользовавшись моим замешательством, оттолкнул меня назад, вскинул над головой руку, собираясь бросить вамни…

…и исчез.

— Черт!

Я с досады пнул попавшийся под ногу табурет.

Ну, и как я теперь вернусь на север?!

В свете последних событий я уже не исключал возможности того, что остаток жизни мне придется провести в лесном домике на юге Фавера. Только как теперь до него добраться?

— Черт!!!

Впрочем, я мог принять предложение Войтера и остаться в Джавге-Да-Зане.

Чтобы каждый день приходить на берег озера, смотреть на портал, ведущий в родной мир и кормить хлебушком большого змея, стоящего на пути к заветной цели.

— Черт, черт, черт!!!

Я уселся на кровать исчезнувшего колдуна, обхватил голову руками и тихо пробормотал:

— Все пропало…

Глава 12

Это был самый безумный день в моей жизни. Хозяин леса, черная пантера, ходлики, безумный колдун… И все хотели меня убить. Мое многострадальное тело покрывали десятки порезов и синяков. Я устал настолько, что не было сил даже встать и промочить пересохшее горло. Как сидел, так и улегся на кровать, подозревая, что колдун не скоро вернется в Йолу. И тут же погрузился в сон…