Джагатай-Хан: Боевой Ястреб Чогориса - Крис Райт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Да, вот таким мы тебя создали».
— Все они мертвы? — негромко спросил Цинь Са.
Мрак рассеялся. Каган подрагивающей рукой прицепил шлем к броне. С примарха все так же стекала кровь — он стал красным, как Ангел Сангвиний, пусть и не таким миловидным.
Кивнув, Джагатай убрал клинок в ножны.
— Здесь закончили, — сказал он.
13
На очищение дальних уголков Кровавой Пасти ушло еще много часов. Воины обоих легионов сражались, убивали и умирали, пока не подавили сопротивление чужаков окончательно. И все равно, чтобы избавиться от орков необратимо, цитадель — как и любое поле сражения с ними — потребовалось затем выжигать на протяжении нескольких суток.
Битва за Гар-Бан-Гар завершилась глубокой ночью. Обычно в такое время люди праздновали бы победу. Они развели бы огонь, но не для того, чтобы спалить трупы ксеносов, а в знак памяти и облегчения. Еще один мир вошел в состав владений человечества, а такие события всегда отмечали у костров.
Большая часть имперской группировки именно так и поступила. К звездам понеслись кличи Лунных Волков, скандировавших лозунги старинных банд безжалостной Хтонии. Они искали общий язык с чогорийцами, братьями если не по манере поведения, то настолько же дикими по духу. И находили его: вместе смеялись, протирали латные перчатки от сажи и брали трофеи, выдирая зубы из орочьих черепов. Командиры разрешили им развеяться, понимая, что после долгих месяцев беспрестанного самопожертвования легионерам нужно дать выход тому, что сохранилось у них от врожденных чувств. Так космодесантников охватило нечто вроде лихорадочной разрядки.
Ранее, когда воины выполнили основную часть кровавой работы, их сменила ауксилия. В туннели потянулись колонны подразделений зачистки, по большей части состоящие из солдат с рад-вооружением, одетых в защитные комбинезоны. С орбиты грузно спускались тяжелые транспорты, набитые имперскими чиновниками, наблюдателями, ксенобиологами, терраформистами и магистрами Лекс Обсеквио. Вскоре эта река превратится в потоп, и сотрудники Администратума превзойдут в численности Легионес Астартес.
Из участников сражения в воронке остались только апотекарии, занятые привычными для себя делами. Если специалисты XVI легиона исполняли свой долг без эмоций, методично вырывая прогеноидные железы из плоти, то их коллеги-эмчи трудились медленнее. Белые Шрамы шептали каждому мертвому брату слова из обрядов поминовения души и только затем переходили к следующему телу.
Прежде Хан всегда участвовал в торжествах. На родине он неизменно возглавлял пиры по случаю взятия очередного города, лакомясь богатой добычей, после чего делился ею с бойцами. В других мирах Каган поступал точно так же, сохраняя обычаи войны с великим князем Чогориса на холодных тропах среди звезд.
Но не здесь. Джагатай отправил Хасика проследить, чтобы кипучая кровь легионеров не хлынула за край, а сам покинул орочью крепость, взяв с собой только Цинь Са. Вместе они поднялись из чаши по туннелям, сырым от крови и полным отголосков, и вышли наружу, в стынущий вечерний воздух. Оставив праздничное буйство позади, соратники зашагали на север. Трескучее пламя за их спинами взметнулось выше, озарив закатное небо.
Спустя некоторое время, выйдя из зоны патрульных обходов и облетов, чогорийцы наконец ощутили нечто вроде уединения, пусть и временного.
Повернувшись, Хан осмотрел разоренный край. Вдалеке тлела во тьме полностью разрушенная котловина Кровавой Пасти.
— Я проявил слабость, — произнес он после долгого молчания.
— Никто так не говорит. — с неизменным спокойствием заметил Цинь Са.
— Прежде я уже терял воинов, но…
— Он был с нами всегда.
— Рано или поздно кто — то из нас все равно бы погиб.
— Неужели?
— Всё преходяще.
— Кроме доброго меча, ощущения ветра на коже… и клятвы.
Джагатай невольно улыбнулся, хоть и криво.
— Са, ты вообще умеешь злиться? — спросил он.
— Если бы вы стали похожи на других людей, если бы вслед за его гибелью вы поступили как — то иначе, если бы пощадили хотя бы одного из чужаков… Тогда я разозлился бы, Каган, — ответил вождь кэшика.
Хан поразмыслил над его словами. Подняв руку, он убрал спутанные волосы с покрытого шрамами лица и провел пальцем вдоль свежей кровавой полоски.
— Мне надо привыкнуть к этому, — сказал примарх.
— Думаю, вы никогда не сможете.
Тут до них донеслись звуки шагов и тихий скрежет: по склону поднимались легионеры в терминаторской броне «Катафракт». Из сумрака возникли пары светящихся линз. Большинство воинов остановились в двадцати шагах, но их командир Сеянус подошел к Джагатаю.
Гастур поклонился. Он не надел шлем, и в полумраке его глаза отливали стальным блеском.
— Как же ты похож на моего брата, — пробормотал Каган.
— Господин, я хотел бы отдать почести вашим павшим сынам, — объяснил капитан. — Но если вы желаете побыть в одиночестве…
— Я признателен тебе.
— Для вас есть послание от Хоруса Луперкаля, — с легким беспокойством добавил Сеянус. — Мне подумалось, что вы хотели бы услышать его как можно скорее.
Джагатай покосился на Цинь Са.
— Мы условились встретиться после этой кампании, — произнес он. — Объединить силы для штурма центральных миров.
— Хорус уже начал. Появилась возможность для атаки, и он решил, что обязан ею воспользоваться.
Примарх очень долго взирал на Гастура.
— Я о таком и не подозревал.
— Мне велено заверить вас, что речь не идет о неуважении. Хорусу представился шанс, который нельзя упускать. Луперкаль приглашает вас посетить «Дух мщения», где он подробнее все разъяснит, — после того как уничтожит текущую цель.
Хан улыбнулся своим мыслям:
— Он… приглашает меня?
— Формулировка именно такая, господин.
— Не приказывает?
Вопрос
