Вернись, а то убью! - Вера Чиркова

В том здании, куда перевели Грега из храма, во времена гоблинов жили самые умелые из мастеров и их ученики. Они называли это сооружение — академия. Там они придумывали новые механизмы и новых существ, туда же их изобретения привозили на испытания из мастерских, расположенных на суше. Огромный механизм, встроенный в центр скалы, позволял проверить новинки по всем возможным параметрам, а в случае неудачи — быстро и безопасно уничтожить, или усыпить, а в некоторых случаях — разобрать на части. Те люди, которые искали артефакт, неправильно понимали значение испытательного механизма, и не догадывались, что он давно испорчен… мы не можем сказать, кем. Нам неизвестно, прошедшие тысячелетья так повлияли или нарушения произошли во время катастрофы. А возможно что-то сломали или переделали гоблины, оставшиеся в живых после катастрофы. Большинство спасшихся гоблинов бежало на кораблях и по мостам на запад, на те земли, где сейчас стоит Хасдан. Они объединялись с жившими южнее орками и с боями пробирались вглубь материка, намереваясь захватить все земли людей. Но эльфы не могли этого допустить и вступились за людей. Всё, что мне позволено рассказать про эльфов — они самый древний в мирах народ, который умеет проходить звездными путями. И единственный, чья кровь совпадает со всеми расами. Эльфы не могут жить без магической энергии и потому обречены скитаться между звезд, в старых мирах они гибнут от магического голода.

— Духи, — в глазах короля горел жадный огонек естествоиспытателя, — а вы не знаете, отчего произошла катастрофа?

— Это хорошо знали эльфы, а нам они сказали только, что виноваты были гоблины. Придумали какой-то сложный механизм… кажется, хотели доставать из недр острова раскаленный жидкий камень, и строить из него новые дома и острова. Но произошел мощный взрыв, от которого содрогнулся весь мир. Остров гоблинов раскололся на несколько обломков, которые постепенно ушли под воду. Гибель Наитара вызвала разрушения во всем мире. Огромные волны снесла несколько прибрежных городков, огненный смерч пронесся по человечьим землям. Небо закрыли черные тучи пепла и сажи, на несколько дней над миром воцарилась жаркая ночь. Горели леса и поля, задыхались люди и скот. В той катастрофе погиб весь наш род, эльфам удалось спасти лишь несколько цветов.

И хотя эльфы рассердились на гоблинов за такую неосторожность, все же попытались договориться с ними по-доброму, и предложили помочь перебраться на далекие южные острова. Но у правителя гоблинов были свои планы. Он отправил своих воинов захватить человеческие земли и тогда альфы встали на защиту людей. Это было нелегко, гоблины сумели переправить на берег очень мощное орудие. Едва завязался бой, они начали обстреливать защищавшихся огромными огненными стрелами. За несколько минут сгорело очень много людей и несколько эльфов. Вот тогда звездные странники рассвирепели. Не так уж велик этот народ, как все думают. Эльфы объединили свои силы и вызвали ураган такой силы, что он разметал гоблинов и орков на многое лиги вокруг. Большинство погибло, а те, кто выжил, бежали без оглядки. Но эльфы бросили вслед гоблинам проклятье… а чтобы они не забыли его смысл, создали табличку, на которой записали свое пожелание. Вот этот артефакт и хранился в подвале академии. Цветок предполагает что там его мог оставить последний правитель, специально бросив среди кучи похожих камней. Уничтожить артефакт невозможно.

Стихла безыскусственная речь древня, излагающего только проверенные факты и твердые предположения, но, тем не менее, настолько неожиданные и страшные, что королевская чета еще несколько секунд хранила задумчивое молчание.

— А что вы сказали про магию? — осторожно поинтересовался Леон и тут же поправился, — Духи?

— Магией владели в этом мире только эльфы, — почти сразу ответил его древень, — но, уходя, они специально смешали свою кровь с несколькими человеческими женщинами. Чтобы в будущем вашему роду было чем защищаться от набегов орков. От гоблинов вас защищает то заклинание, которое эльфы наложили на них.

— И ты можешь рассказать нам его смысл? — живо заинтересовалась Кларисса, впрочем, и все остальные застыли в напряженном внимании.

— Нет, — по-человечьи качнул зеленоватой головой древень, — мы не знаем гоблинского языка. Но зато мы почувствовали запах их присутствия… цветок считает, что вам следует их найти. И просит поторопиться. А теперь мы уходим, нам нужно отдохнуть.

— Немедленно собирайте высший совет, — мгновенно сделал правильные выводы из полученной информации Торрель и решительно поднялся с кресла, — ты была права, дорогая, мне нужно разговаривать с духами каждый день.

— Вот гархай, — раздосадовано ругнулся голос ведьмы, — и куда нас занесло?

— Тебе лучше знать, — проворчал кто-то совсем рядом знакомым голосом, заставив меня осторожно приоткрыть зажмуренные от солнца глаза и пристальнее присмотреться к своему должнику.

И неважно, что темноволосый наемник считает, что мы в расчете, в тот раз он спас не меня, а банду Сифона.

— Ну, — усмехнулся он, заметив мой внимательный взгляд, и откинул со лба волосы, — и что ты так удивленно таращишься? Думал, только тебе одному позволено менять внешность по два раза в день?

— Нет, не думал, — честно признался я, — меня больше интересовало, почему Сахта до сих пор не залечила твои ссадины, и где ты так научилась махать мечом? И еще я хотел сказать, что вполне мог в тот раз разделаться с бандитами безо всякой помощи.

— Другими словами, намекаешь, что я до сих пор перед тобой в долгу?

— Не намекаю, а говорю прямо.

— Тогда может, попробуешь встать против меня в честном бою? — Она явно начинала закипать.

— Не стоит, — равнодушно качнул я головой, — нам, как мне кажется, предстоит неблизкий путь, а идти по жаре с пробитой рукой не такое уж большое удовольствие.

— А с чего ты взял, что я только пробью тебе руку? — уже более миролюбиво протянула она, вроде как нечаянно поднимаясь на ноги.

— С того, что у меня не хватит подлости убить человека, чей хлеб я ел. Тем более, женщину.

— Наглец, — весело констатировала должница и, выхватив меч, сделала в мою сторону молниеносный выпад.

Я уже упоминал, что учился не столько нападать, сколько избегать чужих ударов? Могу не хвастаясь признаться, что в этом исскустве я почти профессионал. И Артемия моментально убедилась в моем мастерстве. Ее меч только срезал желтые макушки полыни, среди которой я лежал миг назад.

Госпожа разочарованно фыркнула и так же молниеносно развернулась ко мне лицом, чтоб оказаться напротив вставшего между нами Тура.

— Немедленно вложите оружие в ножны и никогда не обнажайте против моего учителя!

А я до сих пор и не знал, что он может говорить таким ледяным голосом, даже самому неуютно стало.

— К тому же Таржен прав, — ворчливо буркнула Сахта, — не стоит нам сейчас ссориться.

— А вот я хочу знать, что значат твои слова про смену внешности и почему мне никто не сказал об этом раньше?! — Таким же ледяным тоном, что и маг, осведомилась Камира, молча наблюдавшая за нашей маленькой стычкой. — Ну, я жду. Мама?!

— Ну а мама тут причем? — раздраженно приподняла бровь Артемия, — они твои люди. Я сама удивилась, когда увидела рядом с магами вместо стройного темноволосого мужчины рыженького толстячка с жуткой растительностью в половину лица. Но поскольку ты молчала, считала, что так и нужно. Не хватало, чтоб я заботилась о каждом наемнике.

— Таржен? — теперь Камира в упор уставилась на меня, словно пытаясь разглядеть под рыжими волосами мою настоящую внешность.

Госпожа, а вы случайно не забыли, что меня-то вы не нанимали, и потому я могу просто не пожелать отвечать на ваши вопросы? Хотелось съязвить мне, но усилием воли я сдержался. Такое выступление прозвучало бы слишком грубо, да и несвоевременно. Нам предстоит провести в одной компании довольно долгое время, пока духи найдут меня и покажут путь магам. Поэтому благоразумнее не обострять обстановку, а попытаться наладить мирные отношения.

— Таржен поменял внешность по моему распоряжению, — тем же холодным тоном произнес Тур, и я от изумления едва не прикусил себе язык, — я с детства знаю, каким гадом был Терон. Потому, когда услышал от Таржена, что однажды они поссорились из-за какой-то женщины, приказал Олли дать ему свои зелья. Она и помогла учителю перекрасить волосы и заклинанием заставила вырасти бородку.

Все верно, Олли нет, значит, можно свалить на нее что угодно. Молодец ученик, быстро сообразил, как выкрутиться. Вот только Сахту не учел, ведьма явно ощутила мое искреннее удивление таким истолкованием. Хотя, это чувство вполне можно объяснить. Например, сказать, что я не ожидал от ученика заступничества, потому что привык сам отвечать за себя.

— Правильно сделали, — тихонько бурчит Сахта, отрясая от мусора заправленные в сапожки широкие штаны, обычную одежду ведьм, — эта скотина еще много гадостей нам бы устроила, чувствовала я, что он подлость какую-то задумал.