Заброшка №3. Первая часть - Сергей Белмелов

сильно ноют ноги и руки, а шея болит так, словно по ней стадо слонов прошло, – в пещере хоть шкуры были, а здесь сырая земля. Хорошо, что он вчера догадался перед восстанием надеть старую одежду.

Рядом с собой на глиняной земле он увидел пару бананов, подобрал один их них, но аппетита не было, к тому же фрукты ему надоели. «Сейчас бы каши или супчика!» – подумал он, но все-таки решил съесть банан, так как ему была нужна энергия, и ловко очистил фрукт. Через силу подкрепившись, он поднялся на ноги и стал звать охрану:

– Ау, кто-нибудь, есть здесь кто? Пить хочу, принесите воды!

Вскоре в яму заглянул зиккуриец и опустил на тонком канате емкость с водой. Он подождал, пока Коля попьет, а потом велел мальчику зацепиться за канат, что тот и сделал.

– Куда это меня? – спросил Колька обезьяноида, тянувшего его наверх.

Солдат молчал.

– Слушай, как там тебя? Что случилось с Заком, он погиб? – спросил Коля, выбравшись из ямы.

– Да, – нехотя ответил зиккуриец, – пал смертью храбрых, защищая нашу гостью.

– Жалко Зака, он был самым-самым лучшим из вас, не то, что ты, – Коля даже презрительно плюнул. – А погиб он из-за этой дылды инопланетной.

Яма была вырыта на просторном дворе, огороженном каменными стенами, рядом с ней находилось десять таких же ям, закрытых деревянными решетками. Оттуда доносились стоны и слабые голоса. Коля сразу догадался, что в ямах томятся его соплеменники. Интересно, жив ли Петя?

– Петя, Пепек, Уб, Матук! – позвал он друзей.

– Кля, Кля – раздалось из одной из ям.

– Матук, это ты?

– Тук, – отозвался отметившийся в бою первобытчик.

– Все будет хорошо, ребята! – прокричал Колька.

Двор относился к секретной части лагеря. Высокая стена, построенная из крупных каменных блоков, похожих на блоки египетских пирамид, защищала это место от посторонних глаз. Колька предположил, что стены были возведены еще до строительства пирамиды: «Кто же их строил? Сами обезьяноиды вряд ли. Инопланетяне с помощью камнеподнимательной энергии?».

Выйдя из каменных стен, Коля оказался в знакомой ему части лагеря, где размещались оранжевые и желтые дома. Его повели в купол Ти Ворги.

Рыжеволосая восседала на высоком сиденье, одетая в темно-синюю мантию. Кольку подвели прямо к ней, но у него не было желания разговаривать, мальчик даже голову опустил в знак презрения.

– Ты смышленый, Кля! – начала разговор глумдорианка.

– Я Коля!

– Кля- Ко-Кля-Ко-Ля. Какая разница?

– Большая разница, у меня вообще фамилия есть – Кругляков! – обиделся Колька.

– Хорошо, Коля Кругляков! У меня к тебе дело, – инопланетянка встала и подошла к мальчику, а он отшатнулся от страха перед двухметровой каланчей – Хочу тебе место в здешней администрации дать.

– Начальником над обезьянами?

– Нет, будешь следить за местными дикими людьми и Зумр Зиккуру все докладывать.

Колька хотел сначала отказаться, ведь не будет же он «стучать» на людей, которые стали ему родными за три месяца, проведенные здесь, но потом передумал:

– Хорошо, но мне нужно немного подумать.

– Ладно, – согласилась Ти Ворга, пристально смотря мальчику в глаза.

– А ваша планета там? – Колька ткнул указательным пальцем в небо.

– Да, там наша планета Глумдор.

– А Землю нашу вы куда дели?

– Землю? – переспросила Ти. – Так земля здесь, – инопланетянка показала пальцем на пол. – Вот земля.

– Как это? А мама, брат, сестра, папа где?

– Какие папа и мама?

– В Москве мои папа и мама…

– В Москве, а что это такое?

Колька понял, что она не сможет объяснить, как он здесь оказался, ну и ладно, он сам как-то разберется… Что же ему делать? Что, если согласиться следить за первобытчиками, а потом помочь им освободиться? Куда же родители делись, почему же тогда Зак так говорил, словно он Москву знал, типа, что Москву еще не придумали, может, найти Зика и у него разузнать?

– Понимаете, – начал Колька, – мы нашли секретную комнату в Москве, а она была на Земле, а там я нашел вот эти часы. – он снял и протянул инопланетянке часы. – Потом я, когда в гонках участвовал, вдруг сюда попал.

– А ну ка, – рыжая положила часы в ладони и закрыла глаза, но через пару секунд вздрогнула. Вокруг ее ладоней образовался едва различимый расплывчатый контур.

– Я тебя видела, мальчик, у Ма Моорги во дворце, я тебя видела и еще одного мальчика… Все сбывается, – она отдал часы обратно, но сидела еще некоторое время, закрыв глаза.

– Ступай, Коля, – произнесла она рассеянно.

– А вы первобытных отпустите?

– Какая тебе разница?

– Несправедливо так, вы захватчики! – от возмущения лицо Круглякова покраснело.

– Ты мне будешь указывать? – прокричала гостья, и сразу же прибежали солдаты.

– В яму его! – велела им длинноносая.

Когда Кольку вели обратно, он внутренне чувствовал, что никогда больше не вернётся обратно в лагерь.

«Зачем она здесь с другой планеты, зачем? Она ведь злая… Зак говорил, что у них планета погибает, причем здесь Земля?».

Вечером на небе зажглись огромные звезды и стало холодно, а Кольке не спалось. Причиной был не только озноб, а мысли – он не знал, что с ним будет, что делать и на кого надеяться. Колька боялся, что все потеряно, что он никогда не возвратится к родным.

Коля свернулся калачиком, сложил ладони и положил на них как на подушку голову, и вдруг услышал тиканье часов. Когда он поднес циферблат к лицу, тот загорелся, стрелки поползли по светящемуся полю, зазвучало «тик-так-тик-так», внутри часов что-то щелкнуло, а в окошечке высветилась комбинация «0001».

– Работает! – только и успел произнести Коля.

Сырая яма и звездное небо исчезли, Колины руки и ноги налились невероятной тяжестью, а потом он оказался в воздушном потоке, несшим его неизвестно куда…

Глава 18. Шен Са

Это казалось невероятным, но Колька опять участвовал в гонках! Не успел он и глазом моргнуть, как воздушный поток вынес его на картодром, усадив в седло старого велосипеда, который, как и в прошлый раз обгонял спортивную машину толстячка. Боковым зрением Колька увидел папу, который махал ему рукой:

– Молодец, Коля!

– Папа, папа! – заорал Колька, оборачиваясь к отцу. – Ты не представляешь, что случи….

Отвлекшись, Колька врезался в ограждение, а потом полетел… Все происходило почти как в прошлый раз: мир вокруг скривился, как отражение в кривом зеркале, Колька падал медленно-медленно, а невидимая тягучая масса опять сковала его конечности. Во время падения в голове мелькнула досадная мысль «опять туда, на камни, или в яму?», он даже зажмурил глаза, ожидая болезненного приземления, но упал на что-то мягкое.

Он лежал на асфальте, точнее на гоночной дороже,