Всего лишь спор - Арина Вольская

— Это вряд ли, — Кирилл отрицательно покачал головой. Прозвенел звонок. — Неужели так сложно исполнить мою просьбу?

— Я и без твоей просьбы буду рядом, — фыркнула Иванка. — Алина, пойдем, пара уже началась.

— Иду, — кивнула, попытавшись освободиться от рук парня на моей талии. Но он меня не пустил. — Что еще? — со вздохом я вновь посмотрела на него.

— Ничего, — усмехнулся тот, наклонившись. Коснулся своими губами моих, и через пару секунд отстранился. — Иди, — и сам подтолкнул меня к кабинету. Я лишь бросила на него внимательный взгляд.

И все-таки, что творится в его голове?

Вроде бы и похоже на то, что я ему нужна, но целая куча сомнений не давали мне в это верить.

— Пойдем, — отвернувшись, я приблизилась к Иванке. Та бросила еще один взгляд на Сомарова, а после поторопилась в аудиторию. Я не отставала.

— Что происходит? — спросила меня девушка, стоило нам только опуститься на свои места.

— Хотела бы я сама понимать, — криво улыбнулась я.

— Хорошо, поставлю вопрос по-другому. Что с Сомаровым? Он какой-то… странный, — поджала она губы.

— Это я бы тоже хотела знать, — кивнула. — Я не знаю, что творится в его голове. А его поведение… Просто появилась одна особа… — я замолчала, раздумывая, как сказать. — В общем, у него, кажется, все же были серьезные отношения, и теперь эта его бывшая пытается насолить ему, если я правильно поняла. А я стала, как всегда, жертвой обстоятельств, — и безразлично пожала плечами. Меня действительно мало беспокоило то, что Даша постарается что-то сделать со мной. Куда больше меня волновал Сомаров и то, что творится в его голове.

— Что еще за бывшая? — нахмурилась Иванка.

— Даша. Милая такая, на первый взгляд, — я усмехнулась. — Никогда не думала, что внешность может быть настолько обманчива.

— В тихом омуте черти водятся, — отстраненно проговорила девушка, явно задумавшись. — А почему Сомаров так беспокоится на её счет? — и вновь внимательно посмотрела на меня.

— Ну, она чем-то смахивает на него, — я устремила взгляд на вошедшего преподавателя. — Своей манерой обращаться с людьми, — тихо добавила и замолчала.

— Господи, — вздохнула она, и тоже посмотрела на мужчину, который начал вести пару. Совершенно нехотя, мы достали тетради и ручки, и принялись за работу.

По окончанию пары я спокойно собралась и вместе с Иванкой пошла на выход. Ожидала увидеть Сомарова где-то рядом с аудиторией, но нет, его там не было.

— Знаешь, Алин, а я тут подумала… А может, оно и к лучшему все, а? — обратилась ко мне девушка, когда мы уже шли вдоль коридора. Я вопросительно посмотрела на неё. — Ну, может, Сомаров не такой уж и гад… — она неуверенно прикусила губу. — И что-то чувствует к тебе.

— Хотелось бы, — я вздохнула, уставившись себе под ноги. — Но в это мало верится. Да и я не верю в такие сказки. Типа, влюбился местный хулиган в серую мышку, да и жили они долго и счастливо.

— А я верю, — улыбнулась Иванка. — Так что, кто знает…

— Он знает, но молчит, — фыркнула я. Это была правда. Ведь Кирилл, надо признать, очень скрытный человек. И я очень сомневаюсь, что даже если он в меня влюбится, что маловероятно, то признается когда-нибудь в своих чувствах.

— Ну да… — невесело согласилась она.

Дальше мы пошли, уже молча, в следующую аудиторию. Совершенно ни на что не рассчитывая, я все же оглядывалась по сторонам, стремясь наткнуться взглядом на Сомарова. Но его нигде не было видно. Почему-то я ожидала абсолютно другого.

— Алина? — незнакомый мужской голос заставил меня вздрогнуть и обернуться. К нам в два шага подошел симпатичный, а если быть точнее, то смазливый блондин чуть выше меня.

— Мы знакомы? — я нахмурилась, полностью уверенная в отрицательном ответе. Иванка тоже недоверчиво рассматривала парня.

— Не совсем. Мне сказали, что ты курсовые пишешь? — он улыбнулся, подойдя недопустимо близко ко мне, и не обращая никакого внимания на Иванну.

— И кто же говорит? — мне стало дурно. Как-то с подобного разговора я нарвалась на Сомарова.

— Да многие, — усмехнулся тот. — Я хотел бы…

— Какая неожиданная встреча, — с ухмылкой произнес Леша, хлопнувший нового знакомого по плечу. — Как жизнь, Алексеев?

— Да супер, — блондин настороженно посмотрел на Солдатова.

— Действительно? — Леша приподнял брови. — А что ж ты тогда решил променять это на больничную палату? — я напряглась. Кажется, это один из тех самых людей, которые желают насолить Кириллу через меня.

— Солдатов, неужели ты все еще водишься с Сомаровым? — Алексеев насмешливо посмотрел на того.

— О да, вожусь, — с выражением абсолютного удовольствия ответил Леша. — И даже не помешаю на этот раз ему переломать тебе все косточки, — и с очень такой веселой улыбкой снова похлопал его по плечу. Впервые мне довелось видеть такого Солдатова. Я и не знала, что в нем такое есть.

— Не посмеете, — фыркнул тот.

— О, еще как посмеем, — Леша посерьезнел, и теперь привычно смотрел убийственно спокойно на него. — Возвращайся туда, откуда приехал, Алексеев. И Дарью с собой прихвати, пока Сомаров не решил сам вас туда отправить.

— Ты совсем не изменился, Леха, — усмехнулся блондин. — Все так же пугаешь Сомаровым, как сопливая девчонка, — упс, кажется, парень подписал себе смертный приговор.

— Ты тоже не изменился, Саня, — спокойно отозвался Солдатов, не оправдав мои ожидания. — Все такой же — без тормозов и здравого смысла.

— Ничего не поделаешь, какой есть, — фыркнул Александр и посмотрел на меня. — Может, встретимся после пар, и поговорим о деле, без лишних свидетелей? — и усмехнулся, явно подразумевая Лешу. Я только открыла рот, чтобы ответить, как Солдатов заставил меня закрыть его.

— Алина, Иванна, идите на пару. Вам нечего здесь делать, — спокойно проговорил он.

— Действительно, — согласилась девушка, дернув меня за руку. Я нахмурилась, даже не собираясь никуда уходить отсюда.

— Солдатов, не лезь ни в свое дело, — раздраженный голос Алексеева мне совершенно не понравился.

— А меня кто-нибудь спросит? — и зло посмотрела на парней. Леша приподнял брови, глянув в мою сторону. Александр лишь усмехнулся.

— Нет. Иди на пару, — я вздрогнула от спокойного голоса, раздавшегося прямо за моей спиной. И тут же обернулась, наткнувшись на грудь Сомарова.

— Ты, — ткнув в него пальцем, и почувствовав еще большее раздражение, я пыталась найти слова, которые так хотелось сейчас сказать.

— Я, — кивнул Кирилл, и коснулся ладонью моей щеки. — А ты идешь на пару.

— Сомаров собственной персоной, — фыркнул Александр. Взгляд моего любимого человека тут же направился за мою спину. Серьезный такой. И злой.

— Ты — труп, — четко проговорил он, заставив меня вздрогнуть.

— Это мы еще посмотрим, кто из нас труп, — усмехнулся тот.

— Леха, уведи их, — его рука соскользнула с моего лица.

— Чего ты боишься, Сомаров? — тут же вклинился Алексеев. — Что Алина предпочтет трахаться со мной, а не с тобой, как и Дашенька? — я вновь вздрогнула от его слов, почувствовав непреодолимое желание прижаться к Кириллу. Но этот дурацкий пуховик…

Теперь понятно, кто он такой. Тот, кто увел у Сомарова его пассию. Оказывается, Даша его предала. И теперь он допускал вариант, что я могу поступить так же. Вот к чему были его слова. Но…

— Алине самой решать, — голос Кирилла вновь прозвучал спокойно. И я отшатнулась от него, как от пощечины.

И вроде бы, он сказал правильные слова. Мне самой решать. Это мой выбор. Но…

Почему же так больно от того, что он мне предоставил выбор на этот раз? И именно такой выбор?

Только появившаяся мысль, что он что-то ко мне чувствует, была убита выстрелом в сердце и похоронена под десятками метров земли. Зная его, я была уверена, что он ни за что так не скажет относительно человека, который ему действительно небезразличен. Все ранее сказанные им слова были вычеркнуты всего тремя — «Алине самой решать».

Я резко двинулась в сторону необходимой аудитории. Больше мне здесь делать было нечего. Снова он меня сломал.

— Алина, — требовательно позвал Кирилл, не успев схватить меня за руку. Я даже не обернулась, лишь ускорив шаг. Иванка присоединилась через несколько секунд, сочувственно поглядывая на меня, но ничего не говоря. Она тоже прекрасно поняла смысл сказанных им слов.

Мы сели за парту как раз тогда, когда прозвенел звонок. На автомате я достала тетрадь и ручку. Вошел преподаватель. Начал лекцию. Я все так же безучастно писала все, что было необходимо. Было больно. Ужасно больно. И, к сожалению, совершенно не было слез, чтобы хоть как-то убавить эту боль.

Все зашумели, засобирались. Неужели пара уже закончилась?

Рефлекторно покидав все в сумку, я глянула на время. До конца еще оставалось пятнадцать минут. Значит, нас отпустили раньше.