Личная помощница врага (СИ) - Ольга Дмитриева

без ножа, хоть я и понимала, что он не может сказать правду. Мелькнула мысль, что возможно, правду он говорит как раз отцу и остальным. И я всего лишь игрушка, милая и такая полезная. Но я вспомнила, каким тоном ночью учитель просил дать ему клинок, и отогнала эту мысль.

А Юлиус Ару продолжал:

— Что я здесь увидел? Ты еще спрашиваешь?! Вы только что спали в обнимку, сидя на диване. И ты был не совсем одет, если помнишь.

— И что? — равнодушно пожал плечами учитель. — Мне было плохо, она помогала мне. Да, мы уснули. Если бы я уснул в обнимку с банкой лекарственной мази, ты бы мне тоже этим пенял?

— Нет, — возразил его отец. — Но она — не банка с лекарством и не кукла, а дочь кровного врага. Того, кто убил твоих родственников и ушел безнаказанным. К тому же, это девушка. Хочется верить, что еще невинная. И ты выдал ей самую главную тайну рода!

Теперь его палец обвиняюще указывал на грудь Ару. Я чувствовала, что внутри обоих горит огонь, жестокий и беспощадный. Каждому хотелось дать волю своей силе, но они сдерживались. Пока.

Учитель не выдержал первым. Оттолкнул руку отца и процедил:

— Потому что твой дружок Шендан попытался избавиться от меня с помощью врат вне категорий.

В глазах Юлиуса Ару появилось недоверие.

Не глядя на меня, учитель произнёс:

— Ариенай. Маргарет, должно быть, уже приготовила завтрак. Спускайся. У нас дневной патруль.

Не знаю, как я нашла в себе силы подняться. На ватных ногах я вышла из комнаты. Дверь за моей спиной захлопнулась, и это внезапно придало мне сил. Я оглянулась и замешкалась. А затем осторожно шагнула назад и приложила к гладкой деревянной поверхности ухо.

И тут же отпрянула, зажимая его рукой. Дверь оказалась нестерпимо горячей, а треск пламени заглушал все звуки. Кто из них позаботился, чтобы я ничего не услышала? Мне ничего не оставалось, кроме как отправиться в свою комнату. Нужно было умыться и спускаться на завтрак, но вместо этого я села на кровать и обхватила колени руками.

О чем они говорят? Что думает Юлиус Ару? И что делает учитель, как отпирается? Интрижка с ученицей сама по себе была кощунством, а уж интрижка с дочерью кровного врага… Наши роды враждуют несколько столетий. Я тут же вспомнила о встрече с Шенданом. Он обещал рассказать моему отцу о том, что я учусь у одного из Ару. И тот будет страдать, представляя ужасы, которые со мной может сотворить кровник. И ему, конечно, не придет в голову, что запугивание отчислением и обвинения в глупости каким-то образом перешли в объятия, поцелуи и подарки.

Я со стоном откинулась на подушки и уставилась в потолок. За последние сутки произошло слишком много всего, и я была неспособна переварить эти события разом. Наверное, именно поэтому я снова провалилась в сон.

Когда я открыла глаза, в комнате уже было темно, а в окно барабанил дождь. Рядом раздался напряженный голос учителя:

— Проснулась?

Я подскочила на постели и обнаружила, что Ару сидит рядом со мной, уже в жилете, его сюртук небрежно брошен на спинку кровати, а портупея с пистолетами лежит прямо передо мной. Опережая мои вопросы, он сказал:

— Ты проспала весь день. Что произошло?

— А как вы попали в мою комнату? — спохватилась я.

— Ты не закрыла дверь, — ответил он. — И уснула. Я не смог разбудить тебя утром и ушел в патруль один. Твоя тварь весь день сидит на крыше. Что произошло?

Я снова ощутила легкое тянущее чувство в груди и тут же вспомнила все, что произошло за последние сутки.

— Он ушел? — прошептала я, глядя в сторону двери. — Ваш отец? Вы ему все рассказали?

— Не все, — ответил Ару, и провел пальцем по моей щеке. — Есть вещи, о которых я умолчал.

Я оперлась на спинку кровати и прошептала:

— Почему? Если вы…

Я так и не смогла задать связный вопрос. И, воспользовавшись моей заминкой, Ару повторил свой:

— Что с тобой? Ты потратила много сил?

— И это тоже, — пробормотала я. — Но… Этого быть не может, знаю.

— Не тяни, — поторопил меня Ару, и в его голосе проскользнуло раздражение. — Что произошло?

Я сцепила руки на коленях и осторожно сообщила:

— Вчера, когда я пыталась заморозить Адскую метку, у меня появилось странное чувство. Оно было похоже на то, что я испытала в пещере, когда получала половину круга. Но этого же быть не может, правда?

— Почему? — удивился он. — Это все объясняет.

Учитель невольно коснулся груди, а затем продолжил:

— Медальон не всегда показывает реально существующий уровень, а пещера испытаний — лишь способ заставить тебя выйти за пределы собственной магии. Вчера… Я думал, что не справлюсь, но ты смогла создать достаточно льда, чтобы усыпить метку.

Внезапно я пожаловалась:

— Сначала я испугалась, что у меня не получится. А потом произошло… нечто. И силы стало больше.

Я отвела взгляд, и в глаза бросилась портупея учителя. Я снова увидела на обоих пистолетах выгравированные буквы “Р” и “А”. Я осторожно коснулась их пальцем. А затем ни с того, ни с сего спросила:

— Что значат эти буквы?

— Всего лишь мое имя — Рой Ару, — немного удивленно ответил учитель. — А что?

Я тут же вспомнила гравировку на своих пистолетах и задумчиво произнесла:

— А почему тогда на моих “А.А.”?

Я подняла взгляд и увидела, как в глазах учителя промелькнуло замешательство.

— Не имеет значения, — спохватившись, отрезал он. — Ты прошла третью четверть круга. И с этим тебя можно поздравить. Экзамен — лишь формальность, которая поможет тебе закрепить нужный объем ядра. И это все объясняет. И то, что ты справилась, и то, что весь день спала. Меня не могли разбудить двое суток после того, как я получил бессмертие.

Я нервно потеребила медальон в виде половинки круга и вздохнула:

— Никогда не слышала о том, что сила может не соответствовать медальону…

— Это встречается довольно редко, — сухо ответил учитель. — И обычно — в обратную сторону. Элизабет носит медальон в три четверти круга, но пользоваться может лишь половиной.

— Почему?

— Она повредила ядро. В тот день, когда я родился.

Он замолчал, а я ничего не стала спрашивать. Учитель поднялся, подхватил сюртук, портупею и посоветовал:

— Спускайся на ужин. Ты ничего не ела целые сутки. И позови своего демона, а то он пугает соседей. А еще запирайся, и лучше водным заклинанием.

С этими словами он вышел из комнаты. Я услышала, как в гостиной хлопнула входная