Аберрация - Дмитрий Федотов

— Так что же все-таки случилось с «Хроносом»? — с нажимом повторил вопрос Павел.

— Кажется, на комплекс было совершено нападение, — неожиданно заговорил один из темнокожих парней. — Меня зовут Дин. Мы с Пальмом, — он кивнул на своего приятеля, — как раз делали обход коллектора шестого энерговода, когда все началось. По внутренней связи мы получили приказ немедленно вернуться в дежурку и ждать дальнейших указаний. Но не успели. Раздался очень низкий мощный гул, коллектор перекорежило какой-то судорогой, что ли?.. Я потерял сознание, ударившись о стойку энерговода. Очнулся, когда Пальм вытащил меня в коридор. Вокруг голубая дрянь, ничего не видно дальше вытянутой руки… Ну, мы и пошли по памяти в дежурку, да, видно, заблудились. А потом наткнулись вот на них. — Дин ткнул пальцем в притихших Гржимеков.

— Это правда, — откликнулся Михал. — В смысле, нападение на комплекс действительно было. Мы с Йонкой как раз направлялись к «Хроносу», мы должны были участвовать в эксперименте…

— …и вдруг лифт остановился, — перебила брата Пышка, — свет погас. С нами ехали трое техников. Они выбрались через аварийный люк на крышу кабины, пообещали, что вернутся. И исчезли…

— А потом все вокруг содрогнулось, — снова заговорил Михал, — кабину навылет пробила какая-то странная черная молния. Мы уцелели только потому, что стояли у противоположной стенки…

— И все равно нас что-то ударило… будто током. Только холодным… — Йонка неожиданно всхлипнула. — Страшно!..

— Ну, мы подождали немного и выбрались через дыру в коридор, — хмуро закончил Михал.

В кают-компании воцарилась тишина, нарушаемая лишь урчанием генератора. Потом Павел, чувствуя, что все ждут от него, как от руководителя, каких-то указаний или решений, набрал в грудь побольше воздуха и сказал:

— Похоже, что «Хронос» действительно включился. Поэтому нам нужно как можно быстрее добраться до зоны X и постараться разобраться в ситуации. Уверен, что остальные сотрудники комплекса… кто выжил… будут действовать также. «Хронос» работает в нештатном режиме, а значит, сюрпризы неизбежны. Сейчас каждый из нас соберет свой аварийный арсенал… ну, вернее, то, что сможет собрать… и немедленно выступаем!

— Мы, пожалуй, здесь останемся, — покачал головой Дин.

— Ваше право, — пожал плечами Павел. — Но учтите: связи, скорей всего, никакой не будет, а вернемся мы сюда или нет — большой вопрос.

— Я пойду с вами, — внезапно заявил Пальм. Голос у него оказался по-мальчишески звонким и задиристым. — Я энергетик и обузой вам не буду.

— Шкипер, ты уверен, что нам стоит туда идти? — уточнил Хольбаум.

— Я уверен в одном, Зануда, если мы останемся здесь, то долго не протянем, — жестко ответил Павел и направился к выходу из комнаты. — Десять минут на сборы всем!

И сразу люди зашевелились, смятение и беспокойство уступили место деловитой собранности. Один за другим они исчезали в голубом тумане, расходясь по своим лабораториям.

В кают-компании остались только Дин и Пальм. Они молча уставились друг другу в глаза и замерли, будто впали в оцепенение. Спустя пару секунд обоих техников вдруг охватила странная вибрация, их тела замерцали, временами почти совсем исчезая, словно голографические проекции. Затем вдруг мгновенно и неуловимо для стороннего наблюдателя обе фигуры слились в одну, облаченную в комбез со шлемом ремонтника, какой носил технический персонал комплекса. Человек в шлеме легко поднялся, шагнул к стене лаборатории и прошел сквозь нее, окутавшись на миг ослепительным жемчужным сиянием.

Когда же группа Павла вновь собралась в кают-компании, никаких следов пребывания техников не обнаружила.

— Куда же они подевались? — искренне недоумевал Михал. — Ведь вместе же собирались…

— Я бы задал более интересный вопрос, — мрачно откликнулся Хольбаум: — А были ли они здесь вообще?

— Что ты имеешь в виду? — воззрился на него Павел.

— Только то, что среди энерготехников никогда не было ни одного чернокожего, — отрубил Курт.

Плато Шира, предгорья Килиманджаро

3 марта 2061 года, 07:33 по СМВ

Десантная «Акама» взвыла винтом, взбила, растрепала пучки серо-зеленой травы и стремительно унеслась прочь, навстречу розовеющим вершинам Горы Бога.[49] Роулинг проводил винтолет долгим взглядом и обернулся к застывшим в нерешительности членам команды.

— Что ж, господа, наше время пошло, — преувеличенно бодро сказал он. — Чем быстрее мы разберемся с проблемой, тем лучше для всех.

— Ты по-прежнему уверен, что нам туда надо идти? — мрачно поинтересовался Нганакаа, поправляя сползающий по спине рюкзак. Несмотря на раннее утро он уже был весь мокрый от пота. Не спасало даже спецбельё десантника, которым их снабдили на базе СКБ.

— А ты предпочитаешь сидеть и ждать?

— Почему бы нет? Не мы все это затеяли…

— Ну да! Не ты ли еще недавно доказывал мне, что «Хронос» — это будущее всей цивилизации? А как запахло паленым — в кусты?

Роулинг разозлился не на шутку. И это ему говорит человек, в которого он верил, как в самого себя?! Наверное, надо было послушать Джамара и взять другого хронофизика, да хотя бы того же русского, как его… Илью Завгороднего?..

— Господа, вам не кажется, что сейчас не время выяснять отношения? — вклинился в их перепалку сухопарый и подтянутый Береснев. Утренний ветерок взъерошил его пышную русую шевелюру, лучистые пальцы проснувшегося солнца вызолотили волосы, и всем без исключения членам маленькой группы на миг показалось, что у Кирилла вокруг головы вспыхнул божественный нимб. Ирен Мати, не удержавшись, громко присвистнула:

— Надо же! А еще говорят, что русские — безбожники. Да вы, Кирилл, готовый святой!

— К сожалению, должен вас разочаровать, Ирен, — мягко улыбнулся ей Береснев, — я даже не верующий.

— Ладно, — тряхнул головой Роулинг, делая над собой усилие и успокаиваясь. — Извини, Мбонга, это у меня от нервов…

— Все в порядке, Фрэнк, — пропыхтел тот, вытащил из кармана огромный клетчатый платок, стянул с головы панаму и принялся вытирать обширную лысину. — Командуй, шеф!

Роулинг принял официальный вид, расправил плечи.

— Итак, господа, есть ли у кого вопросы по ходу нашей миссии? Вчера на инструктаже вы все были более чем скромными…

— Не вижу смысла в разговорах, — пожал плечами Береснев. — Будем на месте, там и поговорим.

— Согласна, — кивнула тоненькая и изящная даже в мешковатом комбезе Мати.

— А ваше мнение, юноша? — обратился Роулинг к молчаливо стоявшему в стороне «геккону». Он единственный из всех с самого начала операции сохранял невозмутимый, даже какой-то отстраненный вид. Судя по внешности, парень не был чистокровным хиндустанцем, в нем чувствовалась сильная примесь славянской крови. «Похоже, у Джамара в пору юности была большая любовь с какой-нибудь русской красавицей!..» — хмыкнул про себя бывший председатель Совбеза, впервые увидев вчера сына в кабинете отца. С трудом верилось, что этот высокий, тонкий в кости юноша на самом деле «геккон» — по сути, киборг, сверхчеловек с необыкновенными способностями и возможностями, далеко превосходящими кондиции любого обычного человека. «Сбереги его, Фрэнк, — тихо попросил Джамар, когда они вчера садились в стратолет СКБ на аэродроме Ираклиона. — Он — единственное, что у меня осталось в этой жизни…» Роулинг лишь кивнул утвердительно, а сам подумал, что у него самого нет даже этого, единственного…