Ключ от Кеплиан. Магический камень - Андрэ Нортон

— Давай убираться отсюда поскорее, названая сестра. У меня скверное ощущение, что, если мы задержимся тут и эти твари будут видеть нас, они могут решиться на какую-нибудь глупость.

Однако кобыла, похоже, её опасений не разделяла: «А что они в состоянии сделать? Стоит им попытаться пересечь ручей, и они погибнут».

— А если до них дойдёт, что где-то этот ручей всё-таки кончается?

Тарна явно сильно удивилась, а может быть, и испугалась. Правда, ручей кончается, впадая в озеро, а это довольно далеко отсюда, но что, в самом деле, может помешать стае обежать озеро и продолжить охоту?

«Им пришлось бы бежать не один день… »

— Да, но ты же знаешь — когда ими владеет охотничий азарт, они забывают обо всём. По дороге перехватят что-нибудь, а на той стороне озера живут люди — чем плохая добыча?

Кобыла кивнула. Плохо, что обитателям тех мест неизвестно о том, какая опасность им угрожает.

Во время этого разговора подруги не стояли на месте, быстро удаляясь от ручья. Теперь они смолкли, слышен был лишь тупой стук копыт по каменистой тропе. Обе вспоминали события прошедшего дня. Уже почти не оставалось сомнений, что в этих краях что-то снова зашевелилось. Тарна была полна тревожных предчувствий; очень может быть, её названая сестра сочтёт нужным сунуть свой нос в эти дела, с чем бы они ни были связаны. Ведь Элири прекрасно владела не только луком, но и даром, и силой. Может быть, имеет смысл надоумить её попробовать сначала другие способы.

Элири внимательно выслушала Тарну. В последнее время золотистое сияние в конце каньона почти перестало её интересовать. Это место было запретно для входа. Прежде она изредка подходила поближе, в надежде, что её заметят и пригласят, но этою так ни разу и не произошло. О том, чтобы нарушить запрет, не могло быть и речи; об этом предостерегал её не только оживший кулон, который привёл их в каньон, но и простой здравый смысл. У Элири и без того хватало забот, постепенно оттеснивших мысль о золотистом тумане в глубину сознания.

— Нас все ещё не допускают туда, — запротестовала она.

«Как давно ты пыталась в последний раз? »

Это был вопрос. Элири мысленно вернулась назад. С тех пор прошли месяцы, много месяцев. Это было… Она сосчитала на пальцах… Да, это было в начале прошлого лета. Ну, можно, конечно, попытаться снова. Вреда от этого не будет, если вести себя вежливо. По крайней мере, она на это надеялась.

Сказано — сделано, но отчётливое ощущение запертой двери не исчезло. Что бы ни находилось внутри тумана, пока, во всяком случае, оно не выражало желания встретиться с ней. Элири медленно побрела прочь. Интересно, настанет ли день, когда ей будет позволено войти? Может быть, нужно как-то заслужить эту привилегию? Её разобрал смех. Да ладно, не хотят — не надо. Она не так уж туда и рвалась; просто было любопытно.

Тарна ждала её в глубине каньона. И, конечно, тут же заметила умышленно безразличный вид, который попыталась напустить на себя Элири. Похоже, вход в глубину тумана для них все ещё закрыт, а её названая сестра, вместо того, чтобы настойчиво повторять свои попытки снова и снова, просто развернулась и ушла. Не сказав ни слова, кобыла снова принялась щипать траву.

Элири заметила, что у Тарны изменилось настроение, и, подумав, поняла, почему. Ей стало ужасно неприятно, почти больно. Круто развернувшись, девушка вернулась к туману. Остановилась, пытаясь мысленно сформулировать то, о чём собиралась сообщить. Необычное поведение Серых, породившее подозрение, что внизу, на равнинах, происходит что-то скверное. Ощущение надвигающейся грозы, не в смысле ветра и неба, а в смысле силы и опасности. Сосредоточившись на этих образах и мыслях, она сделала то, что, как ей казалось, было равносильно стуку в дверь, преграждавшую доступ в туман.

И тут же ощутила ответный импульс. Там, внутри, зашевелилось таинственное нечто, явно заинтересовавшись её сообщением. Возникло чувство, как будто «оно» спрашивает: что именно произошло?

На этот раз она постаралась воссоздать в уме полную картину случившегося, включая детали местности. Как они с Тарной были поражены той настойчивостью, с которой Серые преследовали их. Как потом поскакали к ручью, надеясь, что бегущая вода остановит стаю. Как у них с Тарной возникло чувство, что даже после этого нужно как можно быстрее убираться оттуда — обе почти физически ощущали, что стая готова на все, лишь бы не упустить их. Как ей пришло в голову, что Серые могут решиться обежать озеро, не побоявшись проникнуть на неизвестную территорию. Какой страх охватил её при этой мысли — в том числе и за друзей, которые жили на другой стороне озера и теперь подвергались опасности.

Возникло ощущение, будто в сознании Элири распахнулось окно, через которое «нечто» получило доступ в глубь него. Вспышка интереса, сосредоточенного на кобыле Кеплиан. Они подружились? Да, и что в этом плохого, резко отреагировала Элири?

Взрыв радости. Напротив. Туман — или то, что находилось внутри него — был явно доволен. Элири ужасно удивилась и мысленно спросила: почему? В ответ возникло чувство двойного прикосновения, как будто она контактировала не с одним существом, а с двумя. Мужчиной и женщиной. Создалось впечатление, что в одном смысле они были людьми, а в другом — более чем людьми. Тогда кто же вы — адепты, спросила она? В ответ прикосновение исчезло. Вернулся образ запертой двери. Элири отступила, глядя на туман, который колыхался, свиваясь кольцами.

Девушка заторопилась к Тарне, чтобы рассказать о том, что произошло. Когда она закончила, они изумлённо уставились друг на друга. Потом, не сказав ни единого слова, кобыла принялась снова щипать траву. Следовало все хорошенько обдумать, а лучше всего это ей удавалось, когда она как бы пережёвывала мысли вместе с травой. У Элири осталось двойственное ощущение от того, что пришлось пережить. В каком-то смысле ей было даже неприятно, что эти существа так бесцеремонно вторглись в её разум. Конечно, никакого вреда от этого не было, обиженно думала она, но они могли, по крайней мере, спросить разрешения. Ведь, в конце концов, она даже не принадлежала этому миру. Эта мысль заставила Элири оторопеть. Она не принадлежала этому миру? Миру, который дал ей возможность быть самой собой; подарил дом и друзей? Где она чувствовала себя воином, что было бы невозможно в том мире, откуда она сбежала?

Да, сбежала — сюда. Добровольно отправилась путём, проложенным Идущими Впереди. Внезапно на неё нахлынула ужасная тоска по Фару Трейвелеру и их общему дому, но это длилось всего мгновенье. Прадед ушёл, а их маленький дом больше не был её домом. Даже если бы она смогла вернуться, все уже стало бы совершенно другим. Тарна и Хилан не смогли бы отправиться вместе с ней; в её мире им пришлось бы несладко. Она машинально погладила нож. Да, вот что главное — там она не смогла бы вести жизнь воина. Одного этого было достаточно, чтобы посмотреть правде б глаза.