Галактика. Принцесса и генерал - Ольга Гусейнова

— А зачем свою ДНК использовала? — с некоторым недоумением спросил Башаров. — Можно же было искусственную синтезировать…

Я поджала губы и ответила с большой самоиронией:

— Потому что гениям, как и обычным людям, свойственно спешить и совершать глупости. А теперь вот пожинаю результаты: можно сказать, не рассчитывая на уединение, всегда хожу с группой товарищей. Но я учла эту ошибку и с тех пор не тороплюсь.

Профессор смотрел на меня озадаченно секунду-другую, а потом — расхохотался, искренне, от души. И этот смех ему очень шел. Весьма симпатичный, мужественный, энергичный мужчина. К таким невозможно остаться равнодушной.

Он успокоился, шагнул ко мне и, не опуская взгляда, взял мою руку в свою — горячую, сухую (видимо, от постоянной обработки антисептиками), сильную. Хорошая у него рука, надежная.

— Ты уникум, Дарья Сергеевна…

— А мы уже на «ты» перешли? — спросила я с веселым недоумением.

— А ты против? — Его брови слегка приподнялись, глаза заинтересованно вспыхнули. Он со мной откровенно заигрывал: — Мне было бы приятно, если бы такая красивая и, главное, умная девушка звала меня по имени. Зови меня Ильей, а?

Я усмехнулась и, попытавшись вытащить руку из крепкой мужской ладони, тоном примерной ученицы заявила:

— А мой папа всегда учил: на работе нельзя заводить… личных отношений. Нужно создавать исключительно дружескую атмосферу, не более. Только она способствует поддержанию хорошей репутации и достижению отличных результатов.

— Дарья, я исключительно с серьезными намерениями! — Илья приложил мою ладонь к своей груди у сердца.

Я почувствовала твердые мускулы под теплой кожей, а мои щеки загорелись смущением:

— Илья, в данных обстоятельствах серьезные намерения лучше сосредоточить на выяснении того, что за зараза угрожает нашим жизням…

Не отпуская моей ладони, он положил вторую руку мне на талию и бережно, осторожно притянул к себе. Башаров не отличался высоким ростом, чуть выше среднего, и идеально подходил, чтобы вот прямо сейчас… целоваться… с мужчиной, взгляд которого завораживал, соблазнял… Приподняв лицо, я смотрела ему в глаза и не знала, как реагировать на подобные вольности. С одной стороны, было приятно ощущать себя центром внимания и интереса совершенно незаурядной личности, с другой — не готова я к отношениям. С ним!

— Даш, уверен, ты и сама понимаешь, что ситуация патовая. Неизвестно, удастся ли нам быстро разобраться с розовой, а впереди целая зараженная планета ждет. Боюсь, вопрос о нашем выживании стоит слишком актуально.

— Я не совсем понимаю тебя, — оборвала я вкрадчивый монолог Башарова.

Его ладонь с моей талии сместилась на спину, вынуждая еще ближе, теснее встать к нему, ощутить напряженное мужское тело и одну весьма красноречивую выпуклость…

— Когда я увидел тебя, сразу решил, что хочу, — признался мужчина с теплой улыбкой. — Мне сорок, определенных успехов достиг, честолюбие удовлетворил. Но женщину, которую бы захотел пустить в свою жизнь, встретил только здесь. Причем на корабле фактически смертников.

Я уперлась ладонью ему в грудь, пытаясь отстраниться:

— Я не настолько пессимистична, чтобы заранее нас хоронить.

— Хорошо, давай не будем о плохом, — шире улыбнулся Башаров. А потом приказал киберу: — Включить музыку громче на три пункта.

И теперь настоящий партнер мягко повел меня под упоительные звуки медленного танца. Мы кружились по лаборатории в вальсе и, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза.

— Илья, честно говоря, я не готова строить с тобой серьезные отношения, — чуточку нахмурившись из-за неловкой ситуации, в которую попала, предупредила и вновь попыталась выбраться из его объятий.

— Ладно, а просто заняться любовью? — усмехнулся он. Незлобиво, необидно. Но его предложение задело.

— Ты всем женщинам после нескольких часов знакомства предлагаешь сексом заняться?

— Сексом — не каждой, но бывает. Любовью, можно сказать, впервые. Я же говорил: ты для меня идеальный вариант жены.

— Простите, профессор, — я не выдержала и рассмеялась: невозможно на него обижаться, — но вынуждена отказаться от столь лестного предложения.

— Я догадывался, — весело поморщился он, — нет, даже боялся этого, но все же надеялся на свое природное обаяние и харизму.

— Вы невыносимы, хоть обаятельны и харизматичны. — Я уперлась двумя руками ему в грудь и мягко оттолкнула.

— И такое бывает, часто говорят, — наигранно уныло кивнул мужчина. Дальше веселье в его глазах растаяло, и добавил он совершенно серьезным тоном: — А еще я очень настойчивый в достижении поставленных целей.

Я перестала улыбаться и отошла от него в сторону. Не знала, как ответить, и пожала плечами.

Илья, засунув руки в карманы брюк, посверлил меня внимательным взглядом, а потом неожиданно предложил:

— Пойдем перекусим, Дарья. А то ты уже часов десять тут безвылазно сидишь…

— Так долго? — удивилась я, поднимая запястье и сверяясь с временем на коммуникаторе. И правда засиделась. — Хорошая идея. — Я неуверенно улыбнулась этому пока непонятному для меня мужчине.

Я надела жакет, направляясь к выходу. В коридоре меня нагнал вопрос:

— Ты давно знакома с х’шетом Хеш’аром и командором Рейш’аром?

— Пятнадцать лет. Они спасли меня во время катастрофы на Х’аре.

— Весомый аргумент. — Было похоже на мысль вслух.

— В каком смысле?

— Не важно. — Улыбнувшись, махнул рукой мужчина.

Мы поели в белом салоне. А затем нам по киберу напомнили про сдачу личных биообразцов.

В лаборатории, куда мы явились, кроме двух медиков-х’шанцев находились Сей Шитцини и Кшеола Ом. Ученые сидели, склонившись над горизонтальной панелью компьютера, и тихо, увлеченно о чем-то спорили. Их профессии в некотором роде смежные, поэтому они понимали друг друга с полуслова.

Увидев нас с Башаровым, все четверо устало улыбнулись.

— Как у вас дела продвигаются? — спросил Ом, потерев виски. Его слегка голубоватая кожа чуть потемнела.

— Весьма посредственно, — весело гаркнул наш патоморфолог и сразу добавил, отметив унылые лица коллег: — Дарья Сергеевна пока отказывается становиться моей женой, но надежда еще есть. Ее «нет» было немного неуверенным.

Я не могла подобрать слов и наверняка выглядела ошеломленной и смешной с приоткрытым ртом, который поспешила захлопнуть, потому что х’шанцы начали тихонько посмеиваться. Кшеола, отметив мое состояние, перевел недовольный взор на патоморфолога. А цитранец, поморщившись, возмутился: