Белый Лотос - Бхагаван Раджниш

Тут Ананда не выдержал. Когда они остались одни, он сказал: «Я не смогу уснуть сегодня ночью, если ты не ответишь мне. В один день, на один и тот же вопрос — и ты даешь три разных ответа. Первому человеку ты сказал: «Нет, Бога не существует».. Второму ты сказал: «Да, Бог есть». А третьему ты просто с огромной любовью жестом велел сесть и закрыть глаза. Ты ничего не сказал ему, но, должно быть, нечто произошло, потому что человек погрузился в глубокое безмолвие, коснулся твоих ног и поблагодарил тебя за ответ, хотя я находился рядом и видел, что ты не дал ему никакого ответа. В чем дело? Ты привел меня в сильное замешательство».

Будда сказал: «Я отвечал не тебе. Почему же ты пришел в замешательство? Это был их вопрос и мой ответ, ты не принимал в этом участия». Но Ананда сказал: «Я не глухой, я был там и все слышал. И вот теперь твои три ответа привели чет р большое смятение».

Будда сказал: «Первый человек был верующим, он верил в Бога. Он пришел не с целью выяснения вопроса, а с целью получить подтверждение. Он хотел, чтобы я поддержал его верование, чтобы он мог пойти и говорить людям: «Не только я верю в Бога, Будда тоже верит». Он хотел воспользоваться мною в своих собственных целях, поэтому я вынужден был дать отрицательный ответ. И мне нужно было быть очень твердым с ним, так как он был так переполнен своими идеями, что просто не стал бы слушать меня. Он был ученым, хорошо знающим священные писания — я мог слышать шум у него в голове, я мог видеть смятение в его существе. Я должен был быть очень жестким с ним и твердым, как молот, потому что только в этом случае была возможность того, что он мог услышать. Ему нужен был шок, и я шокировал его, потому что я не желаю поддерживать ничьи верования. Все верования ошибочны. Знание— совершенно иная вещь.

«А второй человек был атеистом, он не верил в Бога. Он также был ученым, он также был набит всевозможными идеями, но он был просто противником первого человека. Он также пришел с той же самой целью. Они были противниками, врагами, но цель у них одна и та же. Он хотел, чтобы я поддержал его неверие, его отсутствие веры. Вот почему я должен был сказать ему с таким авторитетом: «Да, Бог существует — только Бог существует, и ничто иное». Таким путем я разбил вдребезги его верования.

«Третий человек был подлинным искателем. Он не хотел получить ответ, он хотел испытать. Он пришел не задавать вопросы — он не имел никаких идей, никаких предубеждений — он пришел открытый, доступный. Он был уязвим для меня, он был человеком, обладавшим большим доверием. Он хотел, чтобы я нечто открыл ему, поэтому я не стал отвечать ему, а просто велел ему сесть рядом со мной. И ты прав, действительно нечто произошло…»

Потому что всегда нечто происходит, когда два человека смогут сесть в глубоком безмолвии. И если вы сможете сидеть в глубоком безмолвии вместе с Буддой, непременно случится нечто потрясающее, ценное. Его безмолвие заразительно. Если вы доступны и открыты, его безмолвие начнет вливаться в ваше существо. Это будет похоже на ванну; вы будете купаться в его сознании. Вы будете чиститься, вы будете очищаться. С вашего зеркала исчезнет пыль. Внезапно вы сможете видеть, ваши глаза станут чистыми.

«…Поэтому хотя я не дал ему никакого ответа, он получил ответ. Он получил оівет всех ответов, который есть безмолвие. Вот почему он был так благодарен, вот почему он склонился и коснулся моих ног, вот почему он поблагодарил меня».

Когда вы приходите к Будде или Бодхидхарме, вы должны бдительно следить за тем, с чем вы приходите. Не приходите с предубеждениями, иначе вы будете задавать детские вопросы.

Маленький мальчик в первый раз пошел в школу и учитель объяснил ему, что если он захочет в туалет, он должен поднять два пальца.

Мальчик удивился и спросил: «Разве это поможет остановить это?»

У него детские представления, и он удивлен.

«Почему ты такой грустный?» — спросил учитель маленького Джонни.

«Я не завтракал», — ответил Джонни.

«Бедняжка, — сказал учитель. — Однако вернемся к уроку по географии, Джонни. Где лежит польская граница?»

«В постели с мамой — поэтому я сегодня и не завтракал».

Не только дети набиты детскими идеями, но и так называемые взрослые не отличаются от них. Да, они в возрасте, но не взрослые. Они выросли годами, но не выросли сознанием. Чем больше вы вырастаете годами, тем больше идей вы накапливаете— в смысле: больше переживаний, больше слов, больше теорий, больше идеологий.

Чем больше вы вырастаете сознанием, тем меньше идей, философий, теологии. Вместо этого в вас возрастает безмолвие. Остерегайтесь осведомленности; это величайшее препятствие между вами и истиной. Осведомленность обманывает вас, она создает у вас впечатление, что вы уже знаете. Именно это происходит с тысячами пандитов, ученых, профессоров, педагогов. Веря, что они знают, они не знают ничего. Они не вступили в храм мудрости — они даже не на пути к этому храму. На самом деле они движутся прямо в противоположном направлении. Знание — это одна вещь, а осведомленность — совсем противоположная. Остерегайтесь осведомленности, чтобы вы когда-нибудь смогли получить знание.

Это не вопрос накопления информации, напротив, это вопрос полного опустошения вашего ума от всего его содержимого. Если ум пуст, если ему нечего сказать, не во что верить, если он не имеет никаких идей ни о чем, тогда ему внезапно открывается реальность. В этой пустоте вы становитесь зеркалом. Быть пустым значит быть зеркалом. И тогда все сущее просто отражается в вас.

Первый вопрос…

Все эти вопросы являются глупыми, но Бодхидхарма очень терпелив. Зная, что они глупые, он отвечает — надеясь не на то, что он дает вам правильный ответ, а на то, что однажды вы поймете, что жизнь — это не предмет вопросов и ответов. Его ответы таковы, что они не отвечают на ваш вопрос, а уничтожают ваш вопрос.

Таков образ действий подлинного Мастера: он не отвечает на ваш вопрос, он просто уничтожает его. Поэтому если вы ожидаете конкретный ответ, то вы окажетесь в проигрыше. Многие возвращались от Будд с пустыми руками, только потому что они ожидали получить готовые конкретные ответы. Будды не дают таких ответов. Напротив, они лишают вас вашего вопроса.

Эти ответы предназначены именно для того, чтобы лишить вас ваших вопросов, чтобы вы могли стать более чистым, более* пустым. Эти вопросы подобны облакам в небе. Как только облака исчезают, перед вами открывается бездонное небо со всей своей красой, славой и величием.

Первый вопрос: «Что вы называете алчным умом?»

С поверхностной точки зрения этот вопрос выглядит абсолютно нормальным, но если вы присмотритесь повнимательнее, то вы увидите, что алчным является сам вопрошающий. Он задает вопросы; Бодхидхарма отвечает на один вопрос, — он даже не успел ответить на него, как тут же вспыхивает другой вопрос. И другой вопрос представляет собой не что иное, как новую формулировку старого вопроса.

Дело не в том, что есть «алчный ум»; ум сам по себе алчен. Алчность и ум — это не две разные вещи; алчность — это природа ума. Ум алчен потому, что он хочет накопить как можно больше. Это могут быть деньги, власть, знание, добрые поступки, добродетели, — что бы ни было, ум алчен. Он хочет накопить как можно больше, он боится стать пустым, потому что в пустоте ум исчезает, испаряется. Только когда вы загромождены ненужной обстановкой…

Как раз вчера я рассматривал фотографию квартиры Зигмунда Фрейда. Она действительно заслуживает внимания. Вся квартира до такой степени забита вещами, что удивляешься, как Зигмунд Фрейд ухитрялся в ней жить. В ней нет никакого пространства. Даже в его кабинете стоит по крайней мере сотня статуй, больших и малых; он похож на музей. Куда ни кинешь взгляд — везде вещи, вещи… В такой комнате нужно ходить очень и очень осторожно, следя за тем, чтобы ничего не уронить; вы постоянно на что-то натыкаетесь. Обстановка этой комнаты свидетельствует о его уме — уме алчном. Отсутствие пространства в комнате указывает на его внутреннее состояние— в его уме тоже нет пустого пространства. Зигмунд Фрейд — очень знающий человек.

Перелистывая эту книгу, я все больше и больше начинал жалеть этого бедного человека. Какую жизнь он должен был вести? Она дол Лін а была быть сплошным кошмаром. Он накапливал все, что попадалось ему на глаза — и нужное, и ненужное. По крайней мере в кабинете должно быть просторно — а его кабинет похож на магазин. Он сидит в своем кресле, а на столе перед ним 50 статуэток, и он в таких условиях читает. Так много вещей отвлекает его! А на стенах картины и календари— все стены увешаны ими. И так много столов и кресел! Он жил так, словно боялся пустоты. Он очень боялся смерти. Говорят, что одно упоминание слова «смерть» шокировало ею. Два или три раза с ним случался обморок, когда кто-то начинал говорить о смерти; это был настоящий обморок, во время которого он падал с кресла на пол. Так бояться смерти? Это просто означает, что он, должно быть, боялся пустоты, потому что смерть и пустота — одно и то же.