Ненавистник полицейских. Клин. Тайна Тюдора. - Эван Хантер

Реардон встречался с другой женщиной или Фостер был любителем грубых шуток, или Буш собирал деньги от рэкетеров, ну что-то вроде этого.

— Грубо говоря, да.

— Таким-то образом их деловые или семейные отношения были связаны, вероятно, с одним и тем же человеком, который по разным причинам хотел, чтобы все они умерли. Это вы хотите сказать?

— Немного сложновато, — ответил Карелла. — Я не уверен, что эти смерти связаны так сложно.

— Но мы же знаем, что всех троих убил один и тот же человек.

— Мы почти уверены в этом.

— В таком случае есть определенная связь между этими убийствами.

— Да, конечно. Но, возможно… — Карелла пожал плечами. — Трудно обсуждать эти вопросы с вами, поскольку я не уверен, что сам знаю, о чем говорю. У меня есть только предположение. И больше ничего. И сводится оно к тому, что мотив убийств может скрываться гораздо глубже, чем говорят те бляхи, которые носили эти мужчины.

— Понимаю, — Сэвидж вздохнул. — Ну, вы можете утешить себя знанием, что у каждого полицейского в городе, вероятно, имеется свое соображение по поводу решения этой трудной задачи.

Карелла кивнул, не совсем соглашаясь с Сэвиджем, но не желая ввязываться в длинную дискуссию. Ои посмотрел на часы.

— Мне пора, — сказал он. — У меня свидание.

— С вашей подругой? Как ее зовут? г

— Тэдди. Полное имя Теодора.

— Теодора… Как ее фамилия?

— Франклин.

— Прекрасно, — сказал Сэвидж. — Это серьезно?

— Вполне серьезно.

— Эти ваши соображения, — проговорил Сэвидж, — насчет мотива. Вы их уже докладывали начальству?

— Нет. Вы ведь не говорите о каждом осеняющем вас вдохновении. Вы сначала взвесите его со всех сторон, а потом, если увидите что-либо обнадеживающее, придаете вашей идее законченную форму.

— Согласен. Вы это уже обсудили с Тедди?

— Тедди? Нет, еще нет. ч

— Думаете, она будет за это?

Карелла смущенно улыбнулся и сказал — Она считает, что неверного шага я не сделаю.

— Похоже, она замечательная девушка.

— Самая замечательная. И лучше я пойду к ней, иначе потеряю ее.

— Конечно, — понимающе ответил Сэвидж. Карелла снова взглянул на часы. — А где она живет?

— В Риверхеде, — ответил Карелла.

— Теодора Франклин из Риверхеда, — произнес Сэвидж.

— Да. ,

— Хорошо, я вам признателен за ваши идеи.

Карелла поднялся. — Ничего из этого не должно быть опубликовано, запомните, — сказал он.

— Конечно, — ответил Сэвидж.

— Спасибо за коктейль, — добавил Карелла.

Они подали друг другу руки. Сэвидж остался сидеть в кабинке и заказал себе еще порцию «Тома Коллинза». Карелла отправился домой принять душ и побриться перед свиданием с Тедди.

Она была одета просто восхитительно, когда открыла дверь. Немного отступив назад, она ждала, когда он налюбуется ее нарядом. На ней был белый льняной костюм, на лацкане жакета сверкала брошь с красными камнями, в тон ей в ушах горели ярко-красные серьги. Туфли-лодочки из белой соломки дополняли наряд.

— Вздор, — воскликнул он, — а я-то думал, что застану тебя уже в нижнем белье.

Она с улыбкой начала было расстегивать жакет.

— У нас места заказаны, — сказал он.

— Где? — спрашивало ее лицо.

— В «А-Лум-Фонге», — ответил он.

Она радостно закивала головой.

— А где же твоя губная помада? — спросил он.

Она засмеялась и подошла к нему, он обнял ее и поцеловал, а она прижалась к нему так, будто он через какие-нибудь десять минут уезжал в Сибирь.

— Подкрасься и пошли, — предложил он.

Она вышла в другую комнату, подкрасила губы и вернулась, держа в руках маленькую красную сумочку.

— Такие носят на Улице[9],— сказал он. — Символ определенной профессии, — добавил он, а она за это шутливо шлепнула его пониже спины, и они вышли из квартиры.

Китайский ресторанчик, в который они пришли, славился изысканной кухней и экзотическим декором. Когда Карелла обедал в китайском ресторане, ему было недостаточно одних только блюд, всегда хотелось, чтобы во всем чувствовалось китайское. Он не мог оценить роскошный вариант вагона- ресторана в духе Калвер-авеню.

Они заказали уонтон-суп, колобки из омара, бараньи ребрышки, поджаренные на вертеле, дешлеяка «хон-шу-гай», мясное блюдо «стейк кью» и острое блюдо из свинины. Уон- тон-суп похрустывал китайскими овощами, сочным белоснежным горошком, водяными каштанами, грибами и кореньями, — всего этого Карелла же смог бы и перечислить, если бы даже и попытался. Суп был насыщенным и пикантным на вкус. Они почти не разговаривали во. время еды. После супа они сосредоточенно ели колобки из омара, потом принялись за поджаренные бараньи ребрышки.

— Ты знаешь, что такое барашек? — спросил он. — Диссертация Ои.

Она кивнула и опять занялась ребрышками.

Цыпленок «хон-шу-гай» оказался изумительно хрустящим, и они съели его без остатка. Казалось, что есть место еще и для другого мясного блюда «стейк кью», но как ни старались, все же вкусные кусочки мяса остались нетронутыми, что вызвало молчаливое осуждение официанта Чарли, подошедшего убрать посуду.

По их заказу на кухне он разрезал королевский ананас. Сумел сделать это так, что его корка снималась целиком, обнажая спелую золотистую мякоть. Ананас был нарезан тонкими длинными ломтиками. Они пили чай, наслаждаясь его ароматом и теплом, пребывая в приятном состоянии сытости и расслабленостн.

— Что ты скажешь насчет девятнадцатого августа?

Тедди пожала плечами.

— Это суббота. Не хотела бы ты выйти замуж в субботу?

— Да, — говорили ее глаза.

Чарли принес им печенье с сюрпризом и вновь наполнил чайник. Карелла взял одно и разломил. Потом, прежде чем прочитать написанное на узкой полоске бумаги, сказал — Ты не знаешь анекдот о том, какой сюрприз выпал одному из посетителей китайского ресторана?

Тедди покачала головой.

— Там говорилось: «Не ешь суп. Доброжелатель».

Тедди рассмеялась и жестом показала на его «послание судьбы». Карелла прочитал вслух:

— «Вы самый счастливый человек из всех живущих, что собираетесь жениться на Теодоре Франклин».

Она беззвучно выразила восхищение «О!» и взяла у него записку. Тонкими буквами там было написано: «Вам повезло с фигурой».

— Это про твою фигуру»— сказал он весело

Тедди улыбнулась и разломила свое печенье. Ее лицо мгновенно помрачнело.

— Что там? — спросил он.

Она покачала головой.

— Дай мне взглянуть.

Она держала листок, не желая отдавать ему, но он дотянулся и, выхватив из ее рук, прочитал

«Лев зарычит — больше не уснешь».

Карелла уставился на клочок бумаги. — Какую-то чертовщину положили в печенье, — сказал он. — Что бы это значило? — Он на минуту задумался. — Ах, да, Лев. Лев — это знак зодиака. С 22 июля по какое-то августа, не так ли?

Тедди кивнула.

— Тогда значение этого предельно ясно. Когда мы поженимся, то спать тебе будет некогда.

Он улыбнулся, и беспокойство вмиг улетучилось из ее глаз.

Она тоже улыбнулась, кивнула и через стол достала