Заказ - Константин Кульчицкий

Когда стало известно, что на ипподроме их поведут в гостевую ложу Королевского скакового клуба, куда теоретически может заглянуть и сама Высочайшая Особа, носильные вещи делегатов были подвергнуты грандиозному шмону. И выяснилось страшное: у доброй трети народа вообще не оказалось приличествующей случаю одежонки. Фабрики «Пролетарское знамя» и питерская «Большевичка» продукцию свою для «саммитов» как-то не предназначали… Компетентные товарищи, отвечавшие за лицо страны, с проблемой разделались просто. До «Гранд Нэшнл», сказали они, ещё целых два дня. Раздобудешь одёжку – поедешь на ипподром. Не раздобудешь – по телеку будешь смотреть… Вот тут Цыбуля задёргался. Мало ли что стипль-чез в Эйнтри не был его основной целью. А надумали пронести мимо носа – стало обидно! Отправился он к тому самому «дяде Пете»:

– Олег Палыч, ты мужик опытный, жизнь посмотрел, мир повидал… надоумь! Сам понимаешь: валюты кот наплакал – суточные да загашник долларов несколько… Чё на них купишь?

Олег Павлович Дегтярёв, делегационный «конник в штатском», испытующе поглядел тогда на Василия… а потом изрёк таким тоном, будто что-то чрезвычайно секретное сообщал:

– Завтра… – и бросил взгляд на часы: – Часика этак в три… Пойдём с тобой, побродим… Авось придумаем чего…

Русский авось, как водится, не подвёл. Назавтра они баснословно задёшево купили шикарный костюм в магазинчикеsecond hand при ломбарде. «Дядя Петя» недаром был полковником КГБ. Костюм сидел на Василии как родной. Поздно вечером, уже в гостинице, Олег Павлович тщательно разглядывал приобретение. С видом знатока вывернул изделие наизнанку, просмотрел швы… и вдруг охнул:

– Вася, ты только посмотри – это ж от «Джона Сильвера»!

Цыбуля только плечами пожал. «Сильвер», и пускай его «Сильвер»!.. Главное, как сидит!.. Только потом, когда «дядя Петя» пил тёмный «Гиннес», проставленный ему благодарным Цыбулей, Василий узнал, что Джон этот самый – очень популярный мужской кутюрье, чья мастерская практически никогда не выпускает серийные вещи и обшивает чуть ли не исключительно миллионеров… Цыбуля, помнится, сразу покосился в зеркало. И обомлел. Из стеклянных глубин на него с этаким прищуром взирал заморский миллионер, коротающий вечерок в баре. Загорелый седоусый плейбой, собравшийся на спортивные состязания…

Естественно, на ипподром его взяли.

На жаре в гостевой ложе Эйнтри «Сильвер» сделался невыносимым, но Цыбуля к пуговицам не прикоснулся. Чего не вытерпишь ради престижа страны!.. Он снова поднёс бинокль к глазам…

– Excuse me, sir, – неожиданно раздалось справа. – Who is the number five there?[17]

Цыбуля неохотно оторвал глаза от бинокля. Рядом стоял невысокий подтянутый сухощавый мужчина. Они с Василием были примерно ровесниками…

НИКАКИХ КОНТАКТОВ! – бескомпромиссно гласил инструктаж. Труженикам незримого фронта везде мерещились вражеские агенты. Ну а что первым долгом содеет советский человек, оказавшийся за границей? Естественно, кинется к тем самым агентам, чтобы «всё рассказать». Если, конечно, не следить за ним в оба…

Ну так и что теперь делать – притвориться, будто не расслышал вопроса?..

Нет, не получится. Иностранный господин смотрел прямо на Василия и с вежливой улыбкой дожидался ответа. Цыбуля опустил бинокль. Как-никак в школе и в институте у него по английскому стояла крепкая тройка… Пауза некорректно затягивалась, и Василий принял решение. А-а, была не была!.. Он криво усмехнулся и выдал:

– Jockey or horse?[18]

Ах, стыдобища наша вечная – не выученный в школе английский!.. Василию бы вежливо поинтересоваться, кто конкретно привлёк внимание собеседника: конь или наездник. Но по-английски…

– Меня Красный Ром интересует, – c трудом разобрал Цыбуля новый вопрос, причём кличку «Red Rum» воспринял сначала самым традиционным образом и точно опростоволосился бы, если б вовремя не вспомнил программку. Между прочим, у его собеседника программки в руках не было. «Тоже, на скачки пришёл, самым основным не запасся…»

Красный Ром, в ту пору ещё не увенчанный оглушительной славой, значился в списке участников Большого Национального под номером восемь. Василий преодолел языковой барьер очень просто. Развернул свою программку, прижал пальцем соответствующую строчку… и выговорил по-русски:

– Вот.

Иностранец так и расцвёл:

– Oh! Thank you. So, I see, you are guest too? May I ask, what is your country? Poland? – Заметил характерный южный загар Василия и поправился: —No, let me guess… Greece?

Turkey? Jugoslavia?[19]

– Россия.

– You are Russian? Really?![20] —оживился разговорчивый господин.

– О чём беседуем, джентльмены?.. – вкрадчиво послышалось из-за спины. Цыбуля обернулся. Позади стоял второй секретарь посольства. Как обычно, при голливудской улыбке, намертво приставшей к лицу. – Позвольте помочь с переводом…

Секретарь своё дело знал: тут же поманил рукой кого-то из группы. Мигом подошёл переводчик, а с ним и «дядя Петя». Весьма озабоченный.

– Да вот… за коней гутарим. – Василий с усмешкой продемонстрировал программку. – Думаем, кто скачку выиграет. Мистер вот считает, что Красный Ром.

– Yes, I’m pretty sure, – подтвердил незнакомец. – Red Rum.[21]

– Какой-какой ром?.. – встрял «дядя Петя». – А-а, лошадка… Я-то решил, на троих соображаете, присоединиться хотел. Помните?.. «Четвёртым будешь?» – «Буду! Погодь, а почему четвёртым? Вас же двое всего?» – «А троих мы уже послали…»

Василий слушал этот бред с облегчением и благодарностью. Похоже было, Олег Павлович его спас. Не от «иностранного агента», конечно.

Представление участников скачки – а их было более тридцати – тем временем подходило к концу, зрители занимали места у перил, волновались, вытаскивали бинокли. Зашевелились и наши. Посол, привлечённый поведением обычно незаметного «дяди Пети», тоже двинулся к Цыбуле, стоявшему у самых перил, и вот тут-то двери, ведущие в ложу, широко распахнулись. По балкону стремительно прошагали два молодых человека – настороженные, с пронзительными глазами… а следом неспешно выплыли две дамы. Обе невысокого роста. Одна – пожилая. Другая – чуть постарше Цыбули. В неярком голубом костюме а-ля конно-спортивный редингот и такого же цвета шляпке с узкими кругленькими полями… Эту даму держал под руку рослый, очень худощавый, лысоватый джентльмен. Следом шествовал офицер-гвардеец в форме вроде средневековой. Он держал на руках маленькую собачку; пёсик сидел свесив передние лапки, словно так тому и следовало быть. Дамы о чём-то оживлённо беседовали…

Посол прошептал углом рта, но так, что услышали все окружающие:

– Внимание, товарищи! Королева!..

Мог бы и не предупреждать. Перед Высочайшими Персонами в ложе немедленно образовался живой коридор, и охрана тут была ни при чём. Королевы приветствовали знакомых учтивыми наклонами шляпок. Возле некоторых приостанавливались: слегка пожимали руки, обменивались несколькими фразами. Никто не падал перед ними ниц, но кланялся каждый. Естественно и привычно…

Членов советской делегации кланяться не обучили. И, дабы дело не кончилось международным конфликтом, весь «табунок» тихо отступил в глубину ложи. Вот только послу, Василию и «дяде Пете» отступать было некуда. Они как стояли у перил, так там и остались. Не удирать же, проталкиваясь, словно в трамвае, на другую сторону импровизированного коридора…

Королевы не спеша двигались мимо.

Василий всё же попытался убраться за солидную спину посла – человека бывалого, понимающего в этикете: уж он-то небось знает, что делать… Не успел. Елизавета Вторая узнала посла, остановилась напротив, и Василию пришлось замереть.

А она протянула руку в перчатке:

– Оказывается, русские дипломаты тоже интересуются скачками? Вы поставили на кого-нибудь? За кого вы болеете?

Посол нашёлся мгновенно. Галантно раскланялся, пожал кончиками пальцев ей ручку и вежливо произнёс:

– Я, к сожалению, не специалист в вашем национальном спорте, Ваше Величество. Я лишь сопровождаю делегацию наших ведущих коннозаводчиков… – Тут он обернулся, как бы ища поддержку у себя за спиной, но, кроме Василия Цыбули и «дяди Пети» – полковника госбезопасности, никого не обнаружил. Однако снова не растерялся: – Позвольте представить вам, Ваше Величество, одного из перспективнейших коннозаводчиков нашей страны…

И осёкся. Фамилии и имени Василия он не знал. Что ж! Он подтолкнул Цыбулю вперёд и, продолжая улыбаться королеве, коротко приказал: