Без следа - Нора Робертс

— Не смей закрывать передо мной дверь.

Она пыталась понять, почему ей ужасно хотелось сейчас расхохотаться.

— Я закрываю не дверь, а шторку в душе. Конечно, я предпочла бы закрыть дверь, но придется ограничиться тем, что есть. — И она снова задернула шторку.

Трейс одним сердитым рывком сорвал ее с петель. Джиллиан отбросила назад мокрые волосы.

— Ну что ж, это был впечатляющий жест. Если ты закончил срывать свою злобу на неодушевленных предметах, то можешь идти.

Трейс отшвырнул шторку.

— Какого черта тебе надо?

— В данный момент я хочу спокойно вымыть волосы. — Она специально подставила голову под струю воды.

Но, несмотря на свою решимость, она не сдержалась и завизжала, когда он оттолкнул ее в сторону. Теперь он стоял под душем рядом с ней, мокрые шорты прилипли к его ногам. Потоки воды лились на них и хлестали на кафельный пол.

— У меня нет времени на оправдания. У меня есть работа, поэтому мы все должны прояснить, чтобы я мог сосредоточиться на делах.

— Прекрасно. Внесем ясность. — Она запихнула мыло в мыльницу. — Ты хочешь оправдания? Считай, что ты его получил.

— Мне не в чем себя винить. — Он приблизился к ней, и струи воды забарабанили по его груди. — Ты сама на меня накинулась.

Джиллиан отбросила волосы с лица. Горячий, влажный пар постепенно заполнял комнату.

— Да, я это сделала. Ты дрался, как тигр, но я победила. — Она уперлась рукой ему в грудь. — Лучше выметайся отсюда, О’Харли, пока я снова на тебя не набросилась.

— Ты хитрая, маленькая… — Он начал наступление, как вдруг задохнулся от удара, который она нанесла ему со всей силы в живот.

Вода по-прежнему лилась на них горячими потоками, а они уставились друг на друга в одинаковом изумлении. Неожиданно Джиллиан громко расхохоталась и закрыла рот ладонью.

— Что здесь смешного?

— Ничего. — Она с трудом сдерживала смех. — Ничего, если не считать, что ты выглядишь сущим болваном, а я чувствую себя точно так же. — Она со смехом подставила лицо под струи воды. — Лучше убирайся, О’Харли, пока я не разозлилась по-настоящему.

Трейс приложил ладонь к животу, удивляясь, как умудрился пропустить удар. Он слишком отвлекся. И затем, поскольку гнев исчез, он снова положил ей ладонь на плечо.

— А ты крута, док.

Возможно, всему виной было ее воображение или желание услышать похвалу, но ей вдруг показалось, что он говорит не только о ее ударе.

— Спасибо.

— Ты включила слишком горячую воду.

— Мне хотелось чего-нибудь погорячее.

— Угу. — Он коснулся ее щеки, проведя пальцем по легкой россыпи веснушек. Она подумала, догадался ли он сам, что сейчас извиняется перед ней.

— Может, я потру тебе спинку?

— Нет.

Он обнял ее.

— Тогда ты потри мою.

— Трейс. — Она подняла ладони вверх, словно защищаясь. — Это не ответ.

— Мне больше ничего не пришло в голову. — Он наклонил голову и ласково коснулся губами ее губ. — Я хочу тебя. Разве не это ты хотела услышать?

Если бы все было так просто. Если бы только она так не переживала. Джиллиан вздохнула и прижалась к его щеке.

— Прошлая ночь была особенной. Я могу понять, что это ничего не значило для тебя, но я не могу заходить дальше, потому что для меня это многое значило.

Он немного помолчал, понимая, что для них обоих будет гораздо лучше, если он обойдется без слов, хотя и знал, что эти слова необходимо произнести.

— Для меня эта ночь тоже много значила, Джиллиан. — Он обхватил ее лицо ладонями и посмотрел ей прямо в глаза. — Слишком много.

Ее сердце замерло.

— И это все осложняет для тебя.

— Осложняет для меня, а для тебя вообще делает невозможным. — Он собрался опустить руки, но она удержала его. — Я не нужен тебе.

— Вовсе нет. — Она улыбнулась, пристраивая его руки у себя на талии. — Шоколадный торт мне тоже не нужен, но я никогда не в силах перед ним устоять.

Трейс не был уверен, правильно ли поступил, взяв с собой Джиллиан в трущобы, но сумел убедить себя, что это необходимо. Будет лучше, если она собственными глазами увидит, как низко ему приходится опускаться в своей работе и с какими людьми часто приходится иметь дело. То, что произошло между ними сегодня утром, не изменило его мнения насчет бессмысленности их отношений, но заставило осознать, что между ними установилась тесная связь, нравится ему это или нет. Поэтому теперь он должен сделать все от него зависящее, чтобы Джиллиан ясно поняла, во что ввязывается.

И вот он повел ее окольными путями, пока от них не отстали шпионы Кендесы и агент, которого Эддисон приставил к нему. Появления шпионов он не только ожидал, но и смирился с их появлением, как с непременными правилами игры. А исчезновение агента МСБ наталкивало на мысль, что, возможно, МСБ или же сам Эддисон решили предоставить ему полную свободу действий. И он должен был ее принять.

Убедившись, что сумел обставить противников, Трейс на всякий случай сделал дополнительный круг, а затем устремился в грязные лабиринты лачуг, заполонивших трущобы.

Трейс собирался идти пешком и потому спрятал один пистолет под пиджак, а другой пристегнул к ноге вместе со складным ножом. И хотя он недолго задерживался здесь, Трейс отлично знал дорогу, так же как и дорогу через многие другие трущобы и гетто.

По узким улочкам и переулкам без дела слонялось множество народу. Но к ним никто не приближался. Трейс не был похож на туриста, который заблудился, или на искателя приключений, который забрел сюда, чтобы сфотографировать другую жизнь Касабланки.

Здесь стояло зловоние. Джиллиан не произнесла ни слова, следуя за Трейсом. Она пыталась понять, ощущает ли он этот ужасный запах. И это был не просто запах пота, животных и гнили. Над всем здесь витал тяжелый дух злобы и ненависти. Она видела нищету в Ирландии, сталкивалась с бездомными и бедняками в Нью-Йорке, но никогда ей не приходилось встречать такое запустение, грязь и нужду.

Здесь бросались в глаза следы свежей крови. Здесь болезни терпеливо дожидались момента, чтобы схватить за горло свою жертву. И здесь повсюду была смерть, которую гораздо легче постигнуть, чем жизнь. Она видела, как мужчины провожают ее жестокими черными глазами. Женщины не снимали с головы платков.

Трейс приблизился к одной из лачуг. Другое слово здесь и подобрать было нельзя, хотя в домике были окна и даже небольшое подобие дворика. Костлявый пес оскалил зубы, но отступил, когда Трейс, не удостоив его взглядом, продолжил двигаться вперед. Во дворе на куче земли виднелись овощные грядки. Кто-то пропалывал их, и ряды выглядели ровными и аккуратными.