Космо Хилл. Супернатуралист - Йон Колфер

— Паразиты забирают боль. Не жизненные силы, а только боль. Они помогают нам. Всегда помогали.

Стефан повернулся к Повторюшке. Он не желал это слушать.

— Чепуха. Ты готов сказать что угодно, лишь бы спасти свою шкуру.

— Вы помните, о чем спросил меня Линкольн на своей свалке?

Мона вспомнила.

— О твоих мутациях. Он спросил, не обладаешь ли ты внечувственным восприятием.

Повторюшка сел на верстак.

— Дети Бартоли часто обладают особыми талантами. У меня исцеляющие руки. Я могу забрать боль.

— Я знаю, — сказал Космо. — После того несчастного случая ты забрал у меня головную боль. Сказал, что это лекарство, а на самом деле это был ты.

Повторюшка кивнул.

— Этот дар похож на то, чем занимаются паразиты. Мы делаем одно и то же, может быть, поэтому я их вижу. Я чувствую их, а они чувствуют меня. Люди называют это ясновидением.

Космо вспомнил еще кое-что.

— Тогда на свалке Линкольн сказал, что у тебя исцеляющие руки. Тогда я подумал, что он говорит о тебе как о враче, теперь я пони маю, что он имел в виду дар детей Бартоли избавлять от боли.

Повторюшка посмотрел на свои руки.

— На самом деле исцеляют не они. Ничто не может исцелить тело быстрее, чем само тело. Я просто избавляю от боли.

Стефан отказывался в это верить.

— Чушь, полная чушь.

— Паразиты — это природа! — не сдавался Повторюшка. — Они — преобразователи энергии, как и я. Как и все существа на планете, в одном или другом смысле. Всю свою жизнь я был способен их видеть. Чувствовать их. Сначала они пугали меня, пока я не понял, что они делают то же самое, что и я. Они — совсем не зловредные существа. Их привлекает боль. Они забирают ее и конвертируют в энергию. Цикл любой жизни.

Стефан резко развернулся. Его лицо было красным от с трудом сдерживаемого гнева.

— А что ты скажешь о моей матери? Я видел, что с ней сделали паразиты.

— Она умирала, — едва слышно сказал Повторюшка. — Они помогли ей. Облегчили ее переход в иной мир. Паразиты избавляют от боли, когда тело уже не может само исцелиться. Так было, пока они не стали бесконтрольно размножаться. Пока мы не нарушили естественный порядок вещей.

— Назови мне хоть одну причину. Почему я должен поверить тебе сейчас, после того как ты врал нам на протяжении стольких лет.

Повторюшка сидел на столе и тер глаза ладонями.

— Эти создания всегда были здесь, насколько я себя помню. Мы не общались в привычном значении этого слова. Как люди. Мы чувствовали друг друга. Я знаю, когда они возбуждены или спокойны. Таким даром кроме меня обладал еще один ребенок Бартоли. Номер восемьдесят два. Но дар приводил его в ужас, сводил с ума. Сейчас он живет в Бушке и всегда носит повязку на глазах. Никогда ее не снимает. Я не сошел с ума только потому, что понял, что эти существа хотят нам помочь, хотят сделать боль терпимой, подготовить нас к следующей жизни.

— Существует следующая жизнь? — перебил его Космо.

— Да. Я иногда вижу ее мельком.

Даже Мона заинтересовалась.

— Какая она?

Повторюшка задумался.

— Другая.

— Тихо! — закричал Стефан. — Замолчите все. Почему ты не рассказал мне об этом еще несколько лет назад?

Повторюшка посмотрел на него.

— Миллион раз хотел рассказать, но у меня не было доказательств, кроме моих чувств. Впервые я стал частью семьи, и рассказ о моих ощущениях мог разрушить все, к чему я стремился. Ради чего? Ты ни за что не поверил бы мне без доказательств. В самом начале ты был просто фанатиком, если не сказать больше. Со временем ты стал добрее. В последнее время даже стал заботиться о своих солдатах. Такого никогда не было.

— Ты мог попытаться!

— Знаю, что должен был, но решил сделать все, что смогу, изнутри. Я все время знал, чувствовал, что на самом деле вы не уничтожали паразитов. Кроме того, я мог помогать жертвам несчастных случаев. Правда, я не знал, что мы помогаем этим созданиям размножаться.

— Борьба изнутри, — пробормотал Космо.

Повторюшка кивнул.

— Именно, и все было бы в порядке, не вмешайся «Маичи». Стефан, ты понимаешь, что натворил сегодня? Если ты говоришь правду, то погибло огромное количество этих существ. Жаль, что мне не хватило храбрости рассказать тебе обо всем раньше, но я не думал, что этот план с энергетическим импульсом сработает. С научной точки зрения, не должен был. Сколько людей мучается сейчас от боли, потому что я промолчал? Таких, как твоя мать?

Стефана затрясло.

— Замолчи!

— Ты не хочешь меня слушать, потому что все эти годы у тебя был виновник смерти матери. Это — правда. Прими ее.

— Не знаю, что это, но только не правда. Ты никогда не говорил нам правду. Ты не узнал бы правду, даже если бы она выскочила из люка и укусила тебя за твой мальчишеский зад.

Повторюшка достал телефон.

— Просто позвони Фаустино. Скажи, что у тебя возникли сомнения. Попроси ее приказать своим ученым исследовать возможность того, что эти создания не высасывают жизненные силы, а избавляют людей от боли. Естественная анестезия.

— Почему я должен это делать?

— Потому что, если я прав, тысячи людей сейчас страдают от нестерпимой боли. А они не должны страдать, как не должна была страдать твоя мать. Как не страдал ты, если удосужишься вспомнить.

Космо вспомнил, как после падения с крыши у него мгновенно исчезла боль, стоило только паразиту прикоснуться к нему. Он помнил, что чувствовал только спокойствие. Никакого страха.

— А если ты ошибаешься?

Повторюшка встал на верстаке и выпрямился во весь рост.

— Если я ошибаюсь, то выскочу из люка и укушу себя за свой мальчишеский зад.

Когда Стефан позвонил, Эллен Фаустино находилась в машине.

— Я почему-то думала, что ты должен был мне позвонить, — сказала она, и легкая улыбка тронула уголки ее губ. — Это ведь ты побывал на спутнике, верно? Флойд Фаустино, не плохо придумано. Как тебе удалось достать коды доступа? Неужели я по неосторожности позволила тебе взглянуть на экран моего компьютера?

— Не понимаю, о чем вы говорите, — невинным тоном произнес Стефан.

— Я думала, что ты примешь решение заняться этим делом самостоятельно, — продолжала Эллен. — На самом деле надеялась, что ты так поступишь. Иногда канцелярские проволочки слишком мешают делу.

— Вы начинаете говорить так, будто я работаю на вас, профессор Фаустино.

Фаустино улыбнулась шире.

— Тебе так показалось? Полагаю, институт Клариссы Фрейн посетил тоже ты. Супернатуралисты не привыкли терять время даром, верно?

Стефан старался правильно подбирать слова.

— Если это были мы, а я и на секунду не могу предположить такое, то у нас, возможно, возникла проблема.

Эллен нахмурилась.

— Проблема? Но энергетический импульс сработал идеально. Я, конечно, предпочла бы, чтобы ты не лишал света десять кварталов города, но отключения было краткосрочным, и моя команда собирала тела «НУ-ВИД 4» все утро.

На этот раз нахмурился Стефан.

— Собирала тела? Для чего? Почему?

Эллен приложила палец к губам.

— Не хочу ничего говорить по линии компании. Я и так сказала слишком много. Полагаю, от радости. Сам увидишь во время следующего визита.

— Когда буду получать зарплату? — насмешливо спросил Стефан.

— Стефан, я очень занята. Какая проблема так сильно тебя обеспокоила?

— Один член моей команды, который скоро станет бывшим, считает, что паразиты, то есть «НУ-ВИД 4», не так зловредны, как мы все считаем. Он полагает, что они лишь облегчают наши мучения. То есть избавляют от боли. Если его предположение верно, нет необходимости бороться с ними.

— Что? — Фаустино на мгновение замолчала. — Не могу представить, как такое возможно, но немедленно прикажу моей команде проверить. Никаких энергетических импульсов, пока не будет установлена истина. Состояние боевой готовности отменяется до завершения некоторых экспериментов. Результаты будут получены всего через пару недель. Вы можете подождать?

— Я ждал три года, — ответил Стефан. — Подожду еще пару недель.

Фаустино опустила глаза.

— Понимаю, как трудно будет тебе это признать, но помни, пока ничего не доказано. Возможно, мы все еще на правильном пути.

— Две недели, — сказал Стефан, закрывая телефон.

Повторюшка выпустил из груди воздух, который удерживал в течение почти всего разговора.

— Две недели. Я прав, сам увидишь.

Стефан бросил ему телефон.

— Ничего не хочу слышать, Повторюшка. Какими бы ни были результаты опытов профессора Фаустино, ты врал нам на протяжении многих лет. Мы доверяли тебе наши судьбы и жизни, а они не имели для тебя никакого значения.

— Я ни разу никому и ничему не навредил и не должен извиняться за это.

— Извиняться слишком поздно, Повторюшка. Ты обманывал всех нас. Мы не можем тебе доверять. Хочу, чтобы ты убрался отсюда с рассветом.