Не драконь меня! (СИ) - Романова Екатерина Ивановна

Тот, кто не отменил съемки даже тогда, когда умерла его жена?

И он задерживает съемки потому, что я себя неважно чувствую?

Я всмотрелась в режиссерское лицо, и заметила в его глубоко посаженных глазах тревогу. Внутреннюю. Такую практически невозможно заметить обычному человеку, но ее легко заметит актёр с богатой практикой. А ещё он необычно бледен, словно чего-то очень сильно боится. До паники, до ужаса. Боится настолько, что готов поступиться своими принципами.

Не потому ли, что чуть ниже его шеи виднеется едва различимое очертание ладони? Этот отпечаток, покрытый черным, дымком, едва заметно мерцал и источал холод.

«Пап, ты это видишь?» — спросила по нашей связи. Еще не хватало прилюдно выставить себя сумасшедшей. Но ведь я не сошла с ума, верно?

«Вижу, как твой блестящий шанс вот-вот уплывет у тебя из-под носа! Соберись, тряпка!» — прозвучало в моей голове.

«След на его шее! Это очертания ладони, пап».

Отец изумленно поднял бровь и приложил ладонь к моему лбу.

Я гневно сбросила ладонь, сухо кивнула режиссеру, коротко извинилась и вышла из шатра. Очевидно, что рассказывать правду они не собираются. Здесь что-то происходит, и я должна понять что.

Глава 40

Я гневно неслась по побережью. Мои пятки вколачивались в горячий песок, и наверняка под ними могло остаться стекло, имей я магию.

Присутствие Киллиана я ощутила почти сразу. Эльфа окутывала атмосфера спокойствия, стабильности и надежности, а это три качества, которых не могло существовать в моей конкретной ситуации ни при каком раскладе.

Недавно по побережью пронесся ураган и оставил в море раскидистые стволы деревьев. Я взобралась на ствол, напоминавший русалку, полоскающую в воде хвост, и закрыла глаза, позволяя бризу ласкать лицо, а каплям касаться щек маленькими солеными поцелуями.

— Расскажи, что произошло, — попросила, не оборачиваясь. Если присутствие Киллиана мне почудилось, то я точно схожу с ума. — Пожалуйста. Мне кажется, что я сумасшедшая. Я ничего не помню.

Эльф, как и всегда, был по-военному сух:

— Твой оборотень сделал тебе предложение.

Память быстро подкинула события в «Лунной вуали». Как Корас опустился передо мной на колено, как кто-то из посетителей ресторана подскочил и бросился нам наперерез. А еще помню вкус поцелуя. Яркого, волнующего, бархатного. Незнакомого.

Точно не Корас. Тогда кто?

Сердце заколотилось сбивчиво, словно в нем трепетали бабочки.

— Ты поцеловал меня? — я обернулась, чтобы видеть лицо Киллиана.

Золотые лучи ласкали красивое лицо эльфа, плескались в его черных глазах, отчего казалось, что в этой угольной бездне, далеко-далеко, горит свеча, на чей свет хочется идти…

— Ты попросила вмешаться, если что-то пойдет не так. Мне показалось, ты имела в виду именно такие моменты.

Попыталась сама вспомнить, что было дальше. Разумеется, оборотень пришел в ярость, пытался меня схватить, но мы с Киллианом прыгнули в лодку и спаслись бегством.

— Почему мы убегали?

— Корас решил, ты его оскорбила. Теперь он ищет тебя, чтобы сделать своей женой. Нам пришлось много скитаться, и на одной из переправ ты упала в воду…

Что-то такое припоминаю. Толщи чёрной воды, плывущей, почему-то, подо мной. Я словно парю над ней, будто умею летать. И страха, как ни странно, нет. Я всю жизнь боялась воды, почему эти воспоминания такие приятные? Из-за того, что Киллиан был рядом? Что обнимал меня, оберегал?

— Ты ударилась головой о камень и потеряла память.

С маминым-то амулетом я ударилась о камень? Сомнительно, но допустим.

— Где мы сейчас? Меня осмотрел доктор? Я могу работать? Память скоро вернется?

— Доктор сказал, что ты можешь работать, — Киллиан, приподняв полы балахона, вспорхнул на корягу и сел рядом. Его длинные теплые пальцы нежно накрыли мои, будоража воспоминания.

Как эти самые пальцы медленно скользят по моей обнаженной спине, а горячее дыхание стекает по моей шее.

Я вздрогнула и отобрала свою руку, будто ее сунули в огонь.

Мы с Киллианом переспали⁈

Он прекрасный мужчина. Красивый, сильный, надежный, но… Он никогда раньше не проявлял ко мне интереса, а я не рассматривала его с этой стороны. Неужели он… мы…

— Память вряд ли вернется, — мягко произнес мужчина, не пытаясь снова прикоснуться, понимая, что я не в порядке. — Но, поверь, это к лучшему. Там нет ничего, что тебе стоило бы вспоминать.

Возможно и так, но потерять память — это как потерять часть себя. Я пару раз играла амнезию, но действительные ощущения оказались несколько другими. Чувство потери чего-то важного выжигало дыру в груди. Куда там, казалось, что во мне впадина размером с океан…

Чтобы успокоиться, я потянулась к кулону на груди. Держатели камушка приятно покалывали пальцы, но ощущения несколько отличались от тех, к которым я привыкла.

Я опустила голову и обомлела.

— Киллиан, что это? Это не мой амулет!

— Теперь твой, — с подавленной злостью ответил эльф. — Мы многое пережили за эти дни…

Эльф замолчал, пытаясь подобрать слова. К горлу подобралась жгучая волна, глаза защипало от слез.

— Да расскажи все, как есть! Хуже не будет. Ты не представляешь, каково это понимать, что важная часть жизни просто выпала! Режиссер мечты меня боится, всегда честный и открытый, ты недоговариваешь, а материнский кулон, который на мне всю сознательную жизнь, до неузнаваемости изменился! Умоляю, — прошептала, сглатывая слезный комок. — Киллиан…

Я накрыла его ладони своими, и впитала ауру спокойствия и силы. С ним рядом хорошо. Надежно и спокойно. Почему раньше я разменивалась на мужчин в окружении славы, когда в действительности мне по душе вот это — тихое спокойствие, стабильность и уверенность?

Улыбка смягчила его суровое выражение лица, открыла для меня нового Киллиана. Того, который только мой и ничей другой. Это понимание затрепетало внутри влюбленностью.

— Хорошо. Ты хотела успеть на съемки, а я советовал пойти другой дорогой, чтобы избежать встречи с оборотнями. Тогда ты…

— Сбежала? — предположила я. Это было бы в моем духе. Я бы именно так и поступила.

Киллиан усмехнулся и с облегчением выдохнул, обнимая мои ладони, нежно переплетая наши пальцы.

— Да. Ты повела себя, как всегда.

— Но ты, как ангел-хранитель, всю жизнь следовал за мной безмолвной тенью… — прошептала, глядя в его бездонные черные глаза с искрами золотого солнца. Его взгляд завораживал. Музыка волн успокаивала. Бархатные прикосновения ветра обволакивали умиротворением.

И тревога отступила.

Бездна в груди постепенно уменьшалась.

— В этот раз ты действовала иначе. Оборотни добрались до тебя первыми. Они схватили и удерживали тебя в подвале.

В памяти вспыхнули картинки подземелья, какой-то сияющей сети и невероятно красивой женщины рядом с Корасом.

— Я помню какую-то сияющую сеть.

— В тот момент в тебе проснулась магия. Видимо, она дремала в вашем роду. Эта магия изменила твой амулет, ты ведь знала, что он всегда хранил в себе силу особого рода. Теперь он такой. Твой и только твой.

Память находила подтверждение всему сказанному, но сердце чувствовало фальшь. Что-то все же не сходилось. Было нечто еще, но… пока есть проблема посерьезней. Точнее, не проблема, а моя любимая работа! Я сбежала, спаслась от преследователей. Для чего был тот безумный рывок? Верно. Чтобы я воплотила свою самую яркую мечту, а потому я должна блеснуть в этом проекте, доказать миру, что Бриана Дероуз — звезда мирового масштаба, филантроп и просто прекрасная женщина. Это благотворительный проект, можно сказать, я работаю за макияж, еду и красивые снимки, строго говоря я понесу больше убытков, чем получу, но это работа на имидж.

Размышляя об имидже, я провела ладонью по локонам, и поняла, что их количество, длина, да и структура серьезные изменились!

— А что с моими волосами⁈ — я глянула в море, но в играющих волнах моего отражения не было. — Есть зеркало? Что со мной? С лицом все хорошо? У меня же нет шрамов, ран, ничего такого?