Рок-звезда академии. Книга 1 и 2 (СИ) - Кравцов Артур

— Окей, тогда не буду вам мешать, занимайтесь. А я приду под конец записи и узнаю, что тут у вас получилось.

Хувэй ушёл со студии, и Цзин обратился к нам:

— Так, ребята, с чего бы начать… Наверное, первым делом сыграйте мне свою песню все вместе, как бы вы играли её на концерте. Я, конечно, видел ваше выступление, но мне нужно услышать вашу игру вживую. Понять, как всё это будет звучать в студии. Зайдите в комнату напротив, она как раз предназначена для того, чтобы в ней играла вся группа.

— А там есть инструменты? — спросила Фэй.

— Более чем достаточно, — улыбнулся Цзин.

Мы с ребятами зашли в комнату, о которой говорил звукорежиссёр. Про инструменты он не соврал, здесь стояла ударная установка, а также были клавишные и несколько видов гитар на любой вкус.

— Все инструменты уже подключены к моей аппаратуре, — послышалось из динамика, и мы резко встрепенулись от неожиданности. — Выбирайте любую гитару и приступайте.

— Умеет же он напугать, так и инфаркт можно схватить, — сказал Шэн, театрально положив левую ладонь на сердце.

— Я всё слышу, — послышалось с динамика.

Шэн скорчил рожицу, повернувшись к этому динамику.

— И вижу.

Только сейчас мы заметили камеру в углу над входом. У Цзина тут полный контроль над всем, я смотрю.

Я выбрал себе уже привычную гитару — такую же, как и в академии, только в другой расцветке. Лили и Шэн также не стали экспериментировать с более дорогими и крутыми гитарами, хотя соблазн у них точно был. Ну, а Фэй тут и выбирать не пришлось, ударная установка ведь была лишь одна.

— Мы готовы, — сказал я.

— Прошу, — послышалось из динамика.

В этот раз я не стал играться со звуковыми волнами, которые исходили из гитары. Но вот во время припева уже по традиции усилил звучание звуковых волн наших с Лили голосов, чтобы они казались объёмнее и громче. Мне просто интересно, как это будет звучать в студии и не произойдёт ли каких-нибудь сбоев в аппаратуре.

В целом же, сейчас мы явно сыграли ничем не хуже, чем на выступлении в актовом зале. Да, тут не было той энергетики, которая бы исходила от публики, но всё же в техническом плане вышло очень даже недурно.

— Хорошо, теперь возвращайтесь ко мне, — сказал Цзин, когда мы закончили играть.

Мы снова направились в комнату звукорежиссёра. У меня в голове крутится только один вопрос. Что же в итоге скажет по поводу нашей песни профессионал своего дела?

— Песня прекрасная, я это ещё во время просмотра вашего выступления подметил, — похвалил нас Цзин. — У неё точно есть потенциал стать хитом, если грамотно всё записать и склеить. Но у меня есть парочка замечаний.

Конечно, как же без этого?

— Ну, во-первых, не надо здесь использовать вот все эти ваши магические штучки. Я ведь уже столько лет работаю в этой студии, и до мелочей знаю, как всё звучит. На выступлении, может, это придаёт вам более крутого звучания, но у меня в студии никакая магия не нужна, просто пойте и играйте, как вы умеете.

Упс, спалился. Не думал, что звукорежиссёр меня так быстро раскусит. Но рано или поздно этого всё равно было не избежать. Лучше сейчас, чем если бы это случилось в какой-то важный момент.

— И, во-вторых, у меня сложилось впечатление, что песне чего-то не хватает. Какой-то изюминки, которая бы выделяла вас среди остальных рок-групп. Что, если добавить в песню партию фортепиано? Такое почти не встретишь в современном роке.

Вот же чуйка у профессионалов! Песня была написана в совершенно другом мире, а Цзин уже определил, как бы она могла лучше звучать. И действительно, в оригинале есть партия фортепиано, которая делает песню узнаваемой. Только вот, есть небольшая проблема…

— Но у нас ведь в группе нет клавишника, — заметила Лили.

— Это не важно. На выступлениях вы можете использовать подложку, пока не найдёте себе клавишника. А его я очень рекомендую найти, опять же ради того, чтобы создать уникальный стиль группы. Ну, а сейчас кто сможет записать партию фортепиано?

Звуорежиссёр посмотрел на нас, а мы все уткнули свои взгляды в пол.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Что, никто не умеет играть на фортепиано? — удивился Цзин. — Ладно, так уж и быть. Сегодня я для вас запишу эту партию. Но клавишные мы будем записывать уже в самом конце, после всех инструментов. А вначале я предпочитаю записать ритм-гитару. Так что, давай, Хао, бери гитару и дуй в кабинку.

Кабинкой Цзин называл комнату, которая была прямо напротив его микшерного пульта и отделялась от его комнатой только шумоизоляционным стеклом. В самой же кабинке также была идеальная звукоизоляция, я это чувствовал по абсолютному отсутствию здесь звуковых волн.

Я выбрал ту же самую гитару и подключил её уже в кабинке.

— Давай начнём с гитарного вступления, — послышался голос Цзина из динамика.

Я кивнул и начал играть ему вступление, но звукорежиссёр остановил меня где-то посередине.

— Стоп, — послышалось из динамика. — Какой-то медленный темп, на том шоу вы звучали немного бодрее.

В подтверждение его словам ребята утвердительно закивали головами. Хотите, чтобы я сыграл быстро? Будет вам быстро.

— Идеально. То, что нужно! — сказал Цзин, когда я закончил. Странно, мне казалось, что я переборщил со скоростью. — Вот в таком же темпе сыграй и остальные части песни.

Я сделал то, о чём просил звукорежиссёр. Было, конечно, пару неудачных «дублей», но в целом свою партию ритм-гитары я записал всего минут за двадцать максимум. Цзин должен будет выбрать самые удачные моменты и слепить их в одно целое.

После меня в кабинку пошла Фэй записывать свои барабаны. Затем Шэн — бас, а в самом конце — Лили со своей соло-гитарой. Партию сестры записывали дольше всех из-за её сложности, а также из-за того, что Лили слегка волновалась и у неё иногда звучало всё не так, как должно.

Когда пришло время записывать клавишные, я продемонстрировал Цзину на гитаре как бы они могли звучать. Просто нагло скопировал на слух, как это звучало в оригинальной песне. Звукорежиссёр в свою очередь идеально повторил эту партию уже на фортепиано. Ну вот, начинаем звучать не совсем, как китайская пародия на Linkin Park.

В целом же на запись всего инструментала у нас ушло почти два часа. А теперь вот настало время записи вокала. И тут я осознал, насколько же привередливый этот Цзин!

Куплет свой я записал ещё довольно быстро. Правда, не обошлось без замечаний звукорежиссёра о том, что я пою то тихо, то громко, то мямлю слова. А вот на припев я уж и не знаю, сколько пришлось потратить «дублей».

Среди самых популярных фраз Цзина во время записи припева были: «давай по новой», «ещё раз» и «это не то, что нужно».

Я, конечно, понимаю, что он хочет, чтобы всё вышло хорошо. Но эти его постоянные замечания только сбивают.

После очередного упрёка я не выдержал и решил, что сейчас устрою ему. Спою настолько идеально, что он не посмеет мне что-то сказать после такого.

В итоге спел почти так же, как и в оригинале, попал во все ноты. А из динамика только послышалось:

— Слишком идеально.

Да он издевается!

— Хао, ты пойми, что на записи всё равно вокал будет звучать идеально после обработки, — объяснил звукорежиссёр. — Мне же надо, чтобы ты выразил в голосе свои эмоции, никакой програмой этого не сделаешь.

— Просто спой, как на шоу, — сказала Лили в микрофон.

Вот такой совет мне и нужен был!

Я представил, что стою сейчас на сцене, а передо мной толпа фанатов. Почувствовал, как по телу прокатывается энергия. Закрыл глаза и начал петь припев.

Когда я закончил, на пару мгновений вокруг была только тишина. Это потому что ребята и звукорежиссёр аплодировали мне за шумоизоляционным стеклом. Цзин активировал микрофон и произнёс:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Молодец, Хао! Вот это уже то, что нужно!

Фух, наконец-то! После этого злосчастного припева я записал ещё бэк-вокал, с которым было намного проще. И затем Цзин разрешил мне выйти из кабинки.

Туда отправилась Лили, и, к моему удивлению, у неё получалось записывать вокал чуть ли не с первых «дублей». От её волнения, которое присутствовало во время записи соло-гитары, не осталось и следа.