Похищение зеленой хризантемы - Анна Этери

Маневрируя между столиками и служанками с подносами уставленными кружками янтарного пива и вина, дети прошествовали к столику, оккупированному аристократом с целым набором разнокалиберных бутылей. Драцена рассмотрела его получше — и вздрогнула. Личность перед ней предстала совсем незаурядная, даже на фоне других представителей голубых кровей. Но встретить его в таком месте, в таких условиях… Куда катится мир? Впрочем, ей выпадала уникальная возможность проверить, на что способен человек ставший легендой еще при жизни, а заодно удостовериться, не потерял ли он навыков.

Подсев за соседний столик, где дым, казалось, был особенно густ и непрогляден, она передала мешочек со звякнувшими монетами в руки, отмеченные символом смерти — скорпионом.

Дело непременно заладится. Главное иметь правильный подход.

Торми с отвращением посмотрел на лужу под ногами натекшую с промокшей одежды, вовсе не блистающей чистотой, и мрачно поинтересовался у своей спутницы:

— Ну и зачем надо было переодеваться?

Лайнерия захлопнула за собой дверь, отсекая шум дождя, и пренебрежительно проигнорировала вопрос, выжимая перчатки на заляпанный пол. Мальчик вздохнул, не дождавшись ответа, и решил выяснить более существенный вопрос, оделив своим пристальным вниманием помещение:

— Ты уверенна, что он здесь?

— Здесь, здесь. Я уверенна, — Лайн, закончив с перчатками, досадливо махнула рукой на остальную одежду и целеустремленно ввинтилась в праздно коротающее вечерок общество. Торми постарался не отставать от нее, и через пару мгновений оказался перед столиком, заставленным внушающей невольное уважение коллекцией бутылок и окруженным разномастной компанией, одним из участников которой, был сенсей. Затемненные очки, пряди длинных волос в живописнейшем беспорядке рассыпавшиеся по плечам и глупейшая улыбка на губах — несомненный результат неумеренных возлияний во славу Лулона.

— Учитель! — голосом, сочетавшим в себе явное неодобрение как нахождению здесь, в то время как они страдают от экспрессивного присутствия герцога дома, так и выбранному времяпровождению, не способствующему личностному и духовному росту, Торми удрученно обратился к заседающему за столом молодому человеку. Следует отдать должное, отреагировал тот моментально — оторвался от беседы с собутыльниками на тему правильного вызова и упокоения отсутствующих в мире смертных, и величественно повернул голову к мальчику, словно давно его дожидался.

— А Торми. Мой ученик! — гордо поведал он присутствующей за столом братии. И с некоторым удивлением добавил, заприметив Лайн: — И племянница.

Торми закатил глаза к закопченным потолочным балкам, призывать богов в свидетели было бесполезно, а вот перевести дух от открывающейся перспективы доставлять это малосознательное тело по подраскисшей дороге домой…

— Вы все это выпили, чтоб дойти до такого безобразия? — поинтересовался мальчик, кивнув головой на рад опустошенных тар.

— Нет, что ты. Достаточно одной бутылки… Не то пятой, не то седьмой, — меланхолично улыбнулся тот.

— Собирайтесь, мы возвращаемся домой… если вы, конечно, не хотите в его стенах кровавого побоища… — Многозначительный намек вовсе не заставил Анемона немедленно подскочить, он наоборот расслаблено навалился на стол, заграбастав початую тару красного вина.

Как- то Торми не подумал, что будет делать, если сенсей не захочет последовать здравому рассудку. Да он и не предполагал, в каком скверном местечке тот околачивается. Тут для подмоги понадобится как минимум Мазахака. Представлялось с трудом, как они с Лайн справятся своими силами. Мальчик на глаз прикинул каков шанс, что он сможет дотащить сенсея до ближайшей канавы, в которую они обязательно сваляться, смачно хлюпнув грязью. И понял, что в общем и целом шанс есть, но вот желания-то никакого. Это что же, придется коротать ночь в провонявшем дымом и алкогольными парами помещении, упрашивая сенсея проявить сострадание?

— Идеи есть? — мрачно осведомился он у спутницы.

Лайнерия сделала знак помолчать и кивнула на выход, предоставляя решение вопроса ей.

Он не привык с ней спорить. Почти не привык. Но когда она была серьезна, как сейчас, то это было даже опасно.

Едва Торми сделал около десяти шагов, как от ужасающего грохота за спиной, волосы на загривке встали дыбом. Осколки полетели по закоулочкам. А он сам с трудом увернулся от летящей бутылки, живо поприветствовавшей соседа. Стол, за которым сидел учитель, теперь валялся в стороне в окружении осколков и тех, кто вовремя не успел улизнуть и сейчас постанывал, придавленный предметом мебели.

Анемон продолжал как ни в чем не бывало заседать на табурете, удерживая в каждой руке по чудом спасенной бутыли, и только съехавшие набок очки свидетельствовали о странном инциденте.

Мгновенье тишины, дарованное всеобщим шоком, сменилось визгами служанок, от которых Торми едва навсегда не оглох. Однако успел вовремя прикрыть уши, и быстренько ретировался поближе к выходу, соображая на ходу как теперь выбраться из заведения с минимальными потерями и желательно вместе с учителем. Лайн сохраняя непрошибаемое спокойствие и величавость походки, прислонилась рядом к стене, успев по дороге обзавестись плошкой с ягодами, и теперь невозмутимо наблюдала за разворачивающимся действием, с видимым удовольствием поглощая раннюю клубнику. На возмущенный взгляд Торми, девочка пожала плечами и небрежно заметила, делясь содержимым посудины:

— Не пропадать же добру.

— Кстати, а чего этот тип так взъерепенился? — поинтересовался он, уже совершенно спокойно, по достоинству оценив вкус предложенного лакомства.

— Я на него кружку опрокинула. Естественно не пустую. И поставила перед Анемоном, — поделилась девочка, жмурясь от сладкого ягодного сока.

Торми поперхнулся. Столь радикального способа решения проблемы он как-то не ожидал. Но, так или иначе, сенсею придется покинуть трактир. В эффективности выбранного метода сомневаться не приходилось, а помимо прочего с их стороны усилия на уговоры были сведены к минимуму. Определенно, что-то в этом есть.

Меж тем, оживление в зале нарастало как снежный ком, небрежно спущенный с горы. Кое-кто из посетителей решил срочно покинуть гостеприимные стены заведения, ну а другие с искренней радостью, успешно подогретой винными парами и щедрыми возлияниями, с энтузиазмом присоединились к новой забаве. Анемон продолжал успешно уворачиваться от покушений на свою персону и между делом опустошать одну из спасенных бутылок. Глупая улыбка, поселившаяся на его губах раздражала даже Торми стоявшего у стены, что уж говорить про все более распалявшегося неудачами детины, с упорством достойным лучшего применения нападавшего на молодого человека в криво сидящих темных очках. Анемон избежал встречи с тарелкой, оросившей присутствующих мясным рагу и золотистыми кружочками поджаренного картофеля, увернулся от стула, завалившего нетрезвую парочку позади него, и залпа из двух кружек от рассвирепевшей парочки, когда та поднялась, уклонился от изящного полета винной бутылки — лишь темным изумрудом посверкивали стеклянные бутылочные осколки под ногами. Неловким пируэтом поскользнулся на нечистом уже полу и благополучно приземлился под соседний стол, избежав, таким образом, увесистого кулака мужика, которого Лайн окатила пенной жидкостью свистнутой из-под анемонского носа. Сама же зачинщица произвола отбросила в сторону пустую плошку для ягод, и устремилась к предмету мебели, где упокоился учитель.