Пришествие необычайного - Василий Головачев

— Вот гады! — помрачнел Северцев, принюхиваясь к запахам сгоревшего дерева и пластика. — Зачем им понадобилось все сжигать?

Лада промолчала, разглядывая почерневшие стены, бросилась в угол, вытащила из-под пласта пепла яркий клочок материи — все, что осталось от ее куклы.

— Барби сожгли…

— Не переживай, новую купим, — успокоил девочку Северцев, заглянул в соседнюю комнату — то же самое, черные стены и пол — и вернулся. — Пойдем отсюда. Предлагаю слетать в Астану, где мы встретились в первый раз. Не возражаешь?

— Нет…

— Тогда иди первая, я, как всегда, за тобой.

Лада безропотно включила синхрон.

Через несколько мгновений и Северцев переместился вслед за ней в «хронохвост» Астаны, отмечая преимущества нового синхрона по сравнению со старым. Этот аппарат позволял владельцу действовать гораздо оперативнее и быстрее.

Однако и в Астане черной ветви «оси S» Варвары не оказалось. Дом, в котором прятались Варвара с дочерью, сохранился, а вот квартира — нет. На ее месте беглецы обнаружили только провал от пятого этажа до первого. Похоже было, здесь взорвалась граната, и ослабевшие перекрытия рухнули, уцелели лишь стены здания.

— Все, довольно! — решил Северцев. — Летим в Москву. Там отдохнем и начнем искать твою маму другими методами. У тебя есть предложения?

— Нету, — вздохнула уставшая девочка.

— Ты в Москве была?

— Да… два раза… с мамой…

— Тогда твой синхрон должен помнить координаты резонанса. Выйдем мы на Воробьевых горах…

— Я знаю, там находится масс-центр Москвы.

— Ага… понятно… вот почему я все время попадаю в это место: синхрон переносит нас точно в центр масс-объекта… Спасибо за ценную информацию, ребенок. Итак, поехали?

Спустя минуту они были в Москве.

ГЛАВА 4

На сей раз фиксатор «не ерзал» по диапазону, ощущения Северцева притупились — то ли он устал, то ли переход из «хронохвоста» Астаны в Москву был полегче, — и на Воробьевых горах, напротив здания университета, он сошел с «оси S» практически как с поезда, без особых неприятных ощущений.

В Москве царил вечер. Солнце уже зашло, но небо еще оставалось голубым и сияющим.

Гуляющих по тротуару вдоль обрыва, с которого открывалась панорама столицы, было много, однако внезапное появление Северцева испугало лишь голубей. Молодые люди, парни и девушки, составляющие большинство гуляющих, были заняты собой, а также разглядыванием сувениров на уличных лотках и великолепного вида города.

Лада стояла у перил ограждения, сняв шубку, и зачарованно смотрела на городской ландшафт под горой. Она не впервые попала в Москву, но вид огромного и шумного города действовал на нее завораживающе.

— Нравится? — подошел к ней Северцев, обнимая за плечи.

— Очень! — искренне ответила девочка.

— Будет время, я организую экскурсию по Москве. Было бы здорово, если бы к нам и мама твоя присоединилась.

Лада вздохнула, с трудом отрывая взгляд от начавшего погружаться в сумрак ночи города. Северцев взял ее за руку, повел к дороге, приглядываясь к прохожим. Никто из них не обращал на пришельцев никакого внимания, и Олег слегка расслабился. Похоже было, что они наконец оторвались от преследователей и какое-то время могли чувствовать себя в безопасности.

Мобильный телефон Северцева остался в квартире Веры, позвонить друзьям он не мог, поэтому решил сразу ехать к ней, надеясь, что системники не рискнут оставлять там засаду. Лишний шум и напряг им был ни к чему, так как действовали они в основном по наводке наблюдателей. Теперь надо было постараться не попасть на глаза этим наблюдателям, чтобы погоня снова не села на хвост беглецам.

Через сорок минут частник на стареньком «Москвиче», согласившийся подвезти «отца и дочь» до места назначения всего за восемьдесят рублей, высадил их в Чертанове.

— Посиди здесь, — кивнул Северцев на детские качели во дворе соседнего с Вериным дома. — Никуда не ходи и ни с кем не разговаривай. Будет кто приставать — кричи.

— Что кричать? — слабо улыбнулась Лада.

— Караул, спасите, помогите! — серьезно ответил Северцев. — Я тебя услышу. Однако очень надеюсь, что все будет хорошо.

Девочка села на качели и с удовольствием стала раскачиваться, сразу забыв обо всех неприятностях. В сущности, она была и оставалась десятилетним ребенком, несмотря на свои недетские познания в области физики и экстрасенсорные возможности.

Северцев перевел себя в состояние «полет беркута», некоторое время вслушивался в шумы городской жизни, присущие любому уголку Москвы, и двинулся к дому Веры. В случае внезапного нападения он мог вытащить свое оружие — имплантор и пистолет — в течение долей секунды.

К счастью, оружие не понадобилось. Никто за домом, двором, подъездом и квартирой Веры не следил, никто не прятался в темноте лестничных площадок, за деревьями и на крышах домов. Все было спокойно. Системники, управляемые Виктором (сердце сжалось от горечи), не стали дожидаться возвращения беглецов, полагая, что они сюда больше не сунутся.

Северцев позвонил.

С минуту за дверью было тихо, свет в дверном глазке мигнул.

— Олег, ты?! — раздался неуверенный голос Веры.

Готовый к атаке Северцев с облегчением распрямился.

— Ты одна?

— Да.

— Открой.

Дверь приоткрылась. Выглянула Вера в халатике, держа в руке кухонный нож. Северцев бросил на нож короткий взгляд, улыбнулся, и Вера, порозовев, спрятала нож за спину, отступила в глубь прихожей:

— Проходи… я никого не ждала… у тебя все в порядке?

— Нормально. Никто больше не приходил?

— Приходили утром из милиции, поговорили и ушли.

— Что ты им сказала?

— Как ты и советовал, что в дверь ломились какие-то мужчины в масках.

— Что ж, будем надеяться, что эти мужчины… м-м, в масках больше сюда не ворвутся. Я забыл у тебя свой мобильник.

— Он в столе, сейчас принесу. Что стоишь? Проходи, устраивайся, сейчас поужинать что-нибудь сделаю.

— Не надо, я не один, во дворе меня ждет дама.

— Так зови ее сюда, чего стесняешься.

Северцев улыбнулся.

— Ты даже не спросишь, кто она?

— Наверное, сам познакомишь.

— Это десятилетняя девочка, дочь моей… знакомой. А оставаться нам у тебя нельзя. Кто знает, что взбредет в голову нашим врагам. Нет ли у тебя приятеля или подружки, где мы могли бы остановиться на ночь?

— Есть, конечно.

— Нужна такая, чтобы, как ты, умела держать язык за зубами.

— Сейчас позвоню Славе. Точнее, ее зовут Борислава, живет одна в двухкомнатной квартире, в центре, на Лесной.

— Прекрасно, звони. Только не сообщай все подробности, не надо, чтобы она знала о моих злоключениях.

— Я найду, что сказать. — Вера подсела к телефону и набрала номер.

Северцев же зашел в туалет, потом умылся и вышел из ванной облегченный и освеженный.

— Она вас ждет, — сообщила Вера, закончив разговор. — Слава не болтушка, так что можешь на нее положиться. Да и хозяйка хорошая, готовит отлично.

— Можно подумать, что ты мне ее сватаешь, — засмеялся Северцев.

— А что? — смущенно дернула плечиком Вера. — Ты ведь не женат. Пора бы уже остепениться.

— Спасибо, Вероника, ценю твою заботу. Честно. Только мое время остепеняться еще не пришло. Наверное, я слишком медленно взрослею. До связи. Не говори никому, что я к тебе заходил. Спасибо за все.

Он поцеловал бывшую одноклассницу в щеку и, не оглядываясь, пошел к двери.

— Звони и заходи, — сказала ему в спину Вера. Спросить, что происходит, она так и не решилась, за что Олег был ей весьма благодарен. Рассказать правду он не имел права, а врать, сочинять небылицы не хотел.

Лада все так же увлеченно качалась на качелях, наверстывая то, что было упущено в детстве. Качели в ее жизни практически отсутствовали. Слезла она с сиденья с большим сожалением.

— Никто не приставал. Только бабушка с собакой подходили и ушли.

— Отлично. Едем.

— Куда?

— Мне дали адрес, я сам толком не знаю, что там за люди, но, думаю, отдохнуть нам удастся. А утром предпримем кое-какие шаги для поисков твоей мамы.

Лада взяла его за руку, и они зашагали со двора на улицу, где ни днем, ни ночью не переставала шуметь автомобильная река.

К дому Бориславы на Лесной улице подъехали без четверти десять, когда окончательно стемнело. Поднялись на второй этаж старого семиэтажного здания с помпезными балконами и полуколоннами, вделанными в стены. Дверь открыла невысокая полная блондинка с короткими волосами. Лицо у нее было круглое, доброе, глаза карие, губы бледноватые, без помады. Не красавица, но и не дурнушка, серединка на половинку. Такие не становятся старыми девами, подумал Северцев, и причину ее незамужнего образа жизни следует искать в других областях бытия. Возможно, у нее был несносный характер.