Кривой Домишко - Дэйв Дункан

Барсук кивнул. Он решил не умолять сохранить ему жизнь. Если ему суждено умереть на плахе, как Кери, он с гордостью примет свою судьбу. Честь, долг и преданность покинули его. Осталась только мужество.

Не отводя своего пронзительного взгляда, Роланд продолжил.

— Должно быть, ты сдал его колдунам. Они знали о предназначении броши. Но потом ты дал ему нож, чтобы он освободился. Сражался на его стороне. Объяснишь ли ты свои цели? Почему ты сменил сторону и кому теперь принадлежит твоя преданность?

Барсук пожал плечами.

— Кто может в точности сказать, от чего совершил тот или иной поступок? Мотивы могут быть очень сложными, лорд-канцлер.

Великому Дюрандалю ответ не понравился.

— Ты циничен. Я всегда считал долг достаточным мотивом.

— Долг? Я был воспитан в уверенности, что мой долг — убить короля Амброза любой ценой. Даже пожертвовав собственной жизнью. Моя мать заставила меня поклясться в этом на смертном одре.

Наступила тишина.

— Понятно, — холодно сказал Роланд. — И в чем же теперь твой долг?

Барсук не задумывался об этом. Ему потребовалось мгновение.

— Я не думаю, что у меня есть какие-нибудь долги или перспективы в Шивиале, милорд. Полагаю, мне стоит поискать их в другом месте, если у меня будет такой выбор.

Это было слишком похоже на просьбу о милосердии.

Канцлер взял из кучи листок бумаги и протянул его Барсуку. Это было письмо Бевана Смейли, сына Модреда, барона Смейли, в котором тот отказывался от всех претензий на земли и титул барона Смейли, а также от любых заявлений о том, что какой-либо член его семьи когда-либо имел королевский статус в Нифии. Он также обещал покинуть Шивиаль и Нифию как можно скорее и никогда более не возвращаться, а также никогда не сражаться против короля Шивиаля и принца Нифийского. Он заверял, что документ подписан им не под принуждением и без всякого давления. Последние строки, вероятно, были правдой до тех пор, пока он не спрашивал об альтернативах. Но документ был составлен умно.

Барсук потянулся за пером, окунул его в чернильницу и подписал.

— Сестра, — сказал канцлер. — Не были бы вы так добры подписать эту бумагу, как свидетель? Благодарю, — он посыпал чернила песком. — Не могли бы вы оказать любезность, позволив мастеру Смейли поехать завтра с вами в Ломут? Теперь, когда договор с Баэлзами заключен, ему не составит труда найти корабль.

Мужчина бросил кошелек. Поймав его, Барсук по весу понял, что держит золото. Тучи рассеивались быстрее, чем он надеялся. Он будет жить! Он был свободен! На мгновение — в конце концов, он был Смейли в Зеве Смейли — он задался вопросом, не ловушка ли это. Но, взглянув на Дюрандаля, не смог в такое поверить. Этот человек почти светился честностью. Никто не мог усомниться в том, что канцлер заслуживал своей репутации, как и в том, что сила девяти десятых правительства Шивиаля была сейчас по другую сторону стола.

— Ваше Превосходительство очень великодушны.

К его удивлению, сестра Изумруд была с этим не согласна. Она была очень решительной девушкой.

— Разумеется, ему предоставят немного времени, чтобы закончить дела, лорд-канцлер? Какими бы ни были вчера его действия, Шивиаль многое должен ему за то, что он совершил этим утром.

— У меня нет дел, миледи, — быстро сказал Барсук. — Я свободно говорю по-исилондийски. Я фехтовальщик, обученный в Айронхолле. От голода не умру.

Завтра он попросит её остановить их экипаж рядом с деревом. Ненадолго. Он отправиться на поиски счастья с хорошим мечом.

— Тогда я буду рада проводить тебя в доки.

Роланд немного оттаял.

— Разумеется, завтра у вас будет конвой, сестра, и он выполнит все, что обещал. Могу я позволить себе просить вас о последней услуге? Когда вы увидите, как мастер Смейли взойдет на борт — не раньше! — передайте ему этот пакет?

Сверток был завернут в плотную ткань, но, судя по размеру, скрывал в себе кинжал с зеленым драконом на рукояти.

— Вы более чем великодушны, милорд, — сказал Барсук. Он надеялся на снисхождение. Но не ожидал щедрости. Прежде он никогда не встречался с нею. Он не знал, как с этим бороться.

Темный взгляд Роланда подсказал, что мужчина догадался о мыслях юноши.

— Как сказала сестра Изумруд, мы в долгу перед тобой. Я должен предупредить, что прежде чем уйду отсюда, сравняю это место с землей. Здесь камня на камне не останется. Земли будут присоединены к королевскому лесу Браквуд. Если хочешь что-то забрать отсюда — забирай сейчас.

Он подумал о картинах.

Заколебавшись, он ответил:

— Ничего. Сожгите все.

***

Дверь за Барсуком и Изумруд затворилась. Доблестный остался стоять на месте, потому что так ему велели. Следующие несколькие минут будут сложными, и его временное сходство с королем тут не помощник. Дюрендаль одарил его взглядом василиска. Когда сомневаешься — атакуй...

— Могу я узнать, как вам удалось приехать сегодня утром, милорд?

— Нет. Ты признаешь мое право отдавать тебе приказы?

Технически министр не имел никакой власти над Клинком Королевской Гвардии. Но сейчас время для этого было неподходящим.

— Я сделаю все, что вы скажете, милорд, — в ордене было три и только три Клинка, которых он не должен был называть "брат". — Предводитель, Великий Магистр и лорд-канцлер. И канцлер удостоился этого не за должность. Лишь за то, что был Дюрандалем.

— Завтра, — сказал великий человек, — ты со своей охраной переедешь в один из охотничьих домиков короля. Там ты останешься до тех пор, пока не станешь сам собой. Примерно неделю или около того, если верить словам пленников. В течение этого времени будешь подчиняться приказам Рольфа. Будешь подчиняться ему во всем, без возражений и оговорок. Это ясно, сир Доблестный?

Доблестный всхлипнул.

— Йомен?

Если в Гвардии прослышат про это, он будет уничтожен.

Взгляд Роланда стал еще более угрожающим.

— Могу я получить твое обещание?

Вздох.

— Да, милорд.

— Три дня назад я поздравил тебя с успехом первой операции. Твое второе задание впечатляет куда меньше.

Доблестный вытер пот со лба. Его водянистое тело сильно потело. К тому же, оно постоянно хотело есть. Он проглотил две огромные порции и все равно был голоден.

— Возможно, я позволил успеху сделать меня немного самоуверенным.

— Немного?

По мнению Доблестного он столкнулся с множеством неудач, но только дурак проклинает свою удачу.