Розы во льдах - Розалинда Лейкер

– Пошли, фрекен Ларсен уже давно тебя ищет, – сказал он, подавая руку дочери.

Джулиана взяла отца за руку, другую протянула Бет, и они втроем стали спускаться по длинному склону. Когда они, наконец, оказались внизу и должны были разойтись по домам, Пауль обратился к Бет:

– Не подумайте, что я забыл об обещании показать вам, где растет арктическая роза. В том месте она расцветает поздно. Как только прояснится, я отведу вас туда.

– Очень вам обязана, сэр, – ответила Бет официально, чувствуя, что ей меньше всего хотелось бы оказаться с ним наедине в горах, что, разумеется, не было связано с цветком. Она решила, что тогда, во время обвала, совсем потеряла голову от его поцелуев. Это было какое-то сумасшествие.

Джулиана настаивала, чтобы Бет пошла с ними в Нилсгаард, но девушка повернула к старому дому, пообещав навестить их в скором времени. Бет заметила, что походка ее стала легче, чем утром, когда она выходила из дома, и подумала, что прогулка с Джулианой пошла ей на пользу.

Пауль сдержал слово. Через пару дней, когда снова выглянуло солнце и вся долина была залита теплым светом уходящего лета, он заехал за ней в двухместном экипаже. Одет он был как подобает для неблизкой поездки – клетчатые брюки, сюртук и дорожная шляпа. Он объяснил, что должен в тот же день отправиться в Кристианию:

– Мне казалось, что удалось уладить дела по почте, но я ошибся. Так как парохода не будет ни сегодня, ни завтра, придется ехать через перевал. Арктическая роза растет в тех же местах, мы сорвем ее, я отвезу вас в деревню и поеду.

Он помог ей взобраться на сиденье. Бет вспомнила, что уже видела этот экипаж – он ехал на нем из Лиллехаммера. Щелкнул кнут, они отъехали не спеша, свернули на дорогу, ведущую к Нилсгаарду, оттуда на восток и вскоре поднимались по извилистой тропинке в гору. Бет никогда не ездила этим путем. За деревьями были видны Нилсгаард и живописно раскинувшееся озеро. Пауль охотно рассказывал Бет обо всех местных достопримечательностях, о том, как хорошо изучил местные горы, когда мальчишкой приезжал в Нилсгаард, показал несколько склонов, которые выглядели доступными, но на самом деле были не менее опасными, чем Торденгорн, – не потому, что грозили обвалами, но потому, что нужно было обладать незаурядным мастерством, чтобы не свалиться в пропасть.

– Это значит, что из долины, действительно, можно выбраться только двумя способами – либо через перевал, либо водным путем, – заметила Бет.

– Именно так, особенно если время дорого. Когда живешь в горах, привыкаешь уважать их; только глупец может недооценивать силу гор.

– Торденгорн – самая опасная из них?

– Самая опасная и самая непростая. Нет ни одного местного жителя, – а я причисляю к ним и себя, – кто бы не относился к ней с особой любовью и гордостью. Однако все знают, как знали и многие поколения до нас, что однажды придет день и она станет причиной ужасной катастрофы в Тордендале: неизбежный результат процесса формирования этой горы.

– Проклятие Тордендаля…

Слова вырвались помимо воли Бет, она мгновенно пожалела о них, но вернуть их было уже невозможно.

– Ну-ну, – успокоил ее Пауль. – Мне это повторять не надо, я вижу, что вы начинаете верить в местные предания.

Еще раз Пауль напомнил, что она не может оставаться равнодушной к мрачным легендам Тордендаля, и Бет посмеялась над собственной глупой самоуверенностью, из-за которой когда-то была убеждена, что ничто не сможет испугать ее. Но она знала, что Пауль только и ждет такого признания, чтобы почувствовать себя победителем и испортить неплохо начавшуюся поездку. Не то чтобы ей особенно приятно было его общество, но… Конечно, следовало признать, что все попытки наладить нормальную жизнь в Доме у Черного Залива ни к чему не привели. Ей не удалось удержать обитавшего в его стенах духа или кого бы там ни было в узде одним лишь невероятным усилием воли. Но Пауль не должен был знать о ее ежедневных страхах и тревогах, о том, как она постоянно напрягает слух и зрение, готовая в любую минуту увидеть или услышать неизвестно что. Или как вдруг внезапно прерывает работу, словно ощущая рядом в комнате чье-то холодное дыхание.

– Мне кажется, я начинаю чувствовать себя в Тордендале как дома, – сказала Бет, подумав. – Хотя местные жители недовольны моим пребыванием в Доме у Черного Залива, я не могу сказать, что их отношение ко мне заметно изменилось в худшую сторону. В магазине со мной разговаривают почтительно, женщины здороваются, маленькие девочки приседают в реверансе, все желают доброго дня. Тем не менее на похороны Гарольда Дженсена пришли все, и ходил слух, что на него пало старое проклятие.

– Я тоже был на похоронах и слышал об этом. Зигрид старается извлечь из случившегося максимально возможную выгоду, но всем уже известен бесспорный факт, что вы – внучка старого Холстейна и имеете законное право жить в доме не как гость, но как человек, чьи корни глубоко уходят в землю Тордендаля. Всем бы хотелось, чтобы вы переехали из Дома у Черного Залива, но никто не винит вас лично, виноватым считают только меня. А вы как на это смотрите? Хотите перебраться отсюда?

– Не думаю, что мне удастся найти что-нибудь взамен. Вряд ли кому-то захочется принять меня в своем доме. Местные жители считают, что я потревожила горы и выпустила из их недр проклятие. И так будут думать еще долгое время.

– Но есть Нилсгаард. Мой дом – всегда ваш дом.

– Спасибо, нет! Для моей работы мне нужно одиночество, я уж проживу оставшееся время в старом доме… – Она чуть не добавила: «Потому что я должна…», но вовремя остановилась.

Уже вверху, недалеко от узкой тропинки через перевал, Пауль остановил лошадь, спрыгнул, помог сойти Бет и привязал лошадь к дереву. Они свернули и прошли довольно большое расстояние по заросшей мхом поверхности, обходя источники, которые били из земли прямо у них под ногами, перепрыгивая через ручейки. Пару раз Бет взглянула вниз на долину, удивившись, что за одну-две ночи ее тронули краски осени: трава слегка пожелтела, на листьях появились багряные тона. Почти на всех фермах урожай уже был собран, но везде были видны люди, готовившие зерно к обмолоту.

– Мы почти у цели, – подбодрил Пауль, сочтя, что Бет устала. – Вон за теми валунами.

Им пришлось подняться по козьей тропе, потом спуститься на другую сторону. Там Бет увидела небольшую рощицу, похожую на блюдце, в которой росли крупные яркие цветы. Она не сдержала крика радости, побежала вниз по склону и упала на колени прямо среди цветов, Достав из сумки альбом. Бет начала зарисовывать весь этот великолепный благоухающий ковер – на тонких стеблях алели пурпурные головки, несколько более темного оттенка, чем те, которые она видела на склонах Торденгорна, листья были колючими, но все же мягкими на ощупь.