Самая темная страсть - Джена Шоуолтер

опьяняюще.

Оливия кивнула.

Она удивленно улыбнулась.

— Ты не догадался? Подумал что у меня есть опыт?

Не совсем, но он не хотел портить ее волнение.

Кроме того, ему очень нравилась ее неопытность.

Ему нравилось быть первым, единственным.

Чувство собственника переполняло его.

Собственничество, которое на которое он не имел никакого права.

— Возможно мы должны попробовать еще раз. — не сдавалась она.

— Согласен.

Невинность и рвение, в симпатичной обложке.

Да.

Опьяняюще.

— Я не это хотел сказать.

Нам нужно остановится.

Прежде, чем он захочет больше, чем поцелуй.

Прежде чем он покажет Гневу небеса.

Небеса, которые он никогда не захочет покинуть.

— Только на этот раз, — добавила она, не обращая внимания на его слова. — я буду сверху.

Я всегда хотела это попробовать.

Ну, с тех пор как встретила тебя.

Она оказалась сильнее, чем он думал и ей удалось перевернуть его на спину, прохладный хлопок прижался к его голой коже.

Не дожидаясь его разрешения, она устроилась у него на талии.

Ее юбка была настолько короткой, что собравшись на бедрах, открыла ему вид на ее трусики.

Они были такими же голубыми как и ее блузка, и крошечными.

Очень маленькими.

Его рот наполнился слюной, он уперся руками в ее колени, и прежде чем смог остановится отодвинул, ее подальше, так чтоб она скользнула по его напряженности.

Сладкие небеса.

Черт, черт, черт.

Небеса.

Он не должен был это делать.

Еще.

Застонав, она откинула голову назад и ее длинные шелковистые волосы щекотали ему живот.

Она выгнулась дугой, и соски спрятанные под блузкой, стали еще заметнее.

Бюстгалтер она не носила.

Это очаровало его.

Их взгляды встретились, воспламеняя их души.

— Я не шутила, когда сказала что мне нужно отвлечься.

Нападение Легиона напомнило мне о том, что со мной сделали другие демоны.

Я хочу забыться, Аэрон.

Мне нужно забыться.

— Что они сделали с тобой? — спросил он, даже не смотря на то, что однажды он сказал, что не хочет знать.

Страстная дымка покинула ее глаза, притупляя их сияние, и она покачала головой

— Я не хочу говорить об этом.

Я хочу тебя целовать.

Она наклонилась к нему для поцелуя, но он увернулся.

— Скажи мне.

Для него узнать об этом стало важнее, чем получить удовольствие.

— Нет.

Она надула губы.

— Скажи.

Он узнает правду и отомстит за нее.

Просто так.

Гнев зарычал в знак согласия.

Рычание Гнева в защиту ангела удивило их обоих.

— Кто бы мог подумать, что человек отречется от небес что бы сделать…

другие вещи.

Он сжал зубы.

Упрямая женщина.

— Даже если я поцелую тебя, я не буду с тобой заниматься любовью — сказал он.

Предупреждение Лисандра эхом пронеслось в его голове.

Если ты еще осквернишь.

Я похороню тебя и всех тех, кого ты любишь.

Он замер.

Как он мог забыть о такой угрозе?

— Я не прошу тебя со мной спать, — чопорно ответила она.

— Как я уже говорла, я просто хотела еще один поцелуй.

Может быть, это была правда.

А может и нет.

Да, ее голос утверждал, что это так, но он ему не мог поверить.

Не хотел поверить.

Не то чтоб он никогда такого не мог допустить.

Если бы он мог бы переспать с ней, когда она так жаждала этого, она бы ожидала большего.

Женщины всегда ожидают большего, рад он тому или нет.

И больше, чем поцелуй он бы ей дать не смог.

Не только из-за ее грозного наставника.

Осложнения, напомнил он себе.

Они ему были не нужны.

Еще!

— Если я тебя снова поцелую, — сказал он, думая заткнись, заткнись черт тебя побери, — я не буду тебя больше задерживать.

Только поцелуй, не "более", — сказал он себе.

Поцелуй не может осквернить.

Поцелуй, это просто поцелуй, и она возвышалась на нем, ради богов.

— Это ничего не изменит между нами.

Лучше ей понять это сейчас.

— Кроме того, ты должна мне рассказать, что тебе сделали.

Переговоры? Действительно? Способ увильнуть.

— Я — уверенная, свободная женщина, поэтому, я — согласна, что поцелуй ничего между нами не изменит, — сказала она с случайно — раздраженно? — пожала плечами.

— Объятия это не самое главное.

Но рассказать о том что произошло? Обещать не буду.

Эта "уверенная" и "свободная" женщина действительно не хочет прятаться за него и и крепко держать его, как только что его губы? Она действительно хотела его поцелуя и ничего иного? Это восхищало его.

Действительно.

Это не разочаровало его.

Разве что чуть-чуть.

— Сейчас я просто хочу целовать твои губы и тело, — сказала она и ее щеки залил румянец.

Она уже не так уверена как вначале?

— Но не волнуйся.

Я только немного потрусь о тебя.

Так, что если мы закончили этот разговор, я бы хотела приступить.

Несмотря на некоторое разочарование — он восхишался тем, что она была готова его поцеловать, ничего не прося в замен, в его крови вспыхнул пожар, и распространился по всему телу.

Его вены превратились в реки лавы, мышцы пылали от напряжения.

Использовать его тело? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

Я сказал еще!

Она была необычным смешением невинности и геодонизма.

Он — нежелания и восторга.

Он должен остановить это сейчас, пока все окончательно не вышло из-под контроля.

Контроль.

К черту его.

Он должен действовать рационально, вместо того чтоб разговаривать с самим собой, и быть с ней.

На самом деле, ему было необходимо поговорить с собой и с демоном, прекратить все это и оставить ее.

— Ты мне напомнила, что могла сегодня умереть, — мрачно сказал он.

Хорошо.

Ничто не беспокоило его больше, чем мысли о смерти.

— Ты ранимая.

Возразил он.

— Ну и что?

— Ну и что? — он мог только покачать головой.

Похоже ее это не тревожит так сильно, как людей за которыми он наблюдал.

Она не сдавалась и ничего не боялась, на протяжении долгого времени, и похоже не собиралась это менять.

Он до боли сжал челюсти.

Она должна была жить вечно.

— Неужели ты сейчас хочешь поговорить? — спросила она, краснея.

Если нет, то я думаю, что могу прикасаться к тебе еще немного.

Мне понравилось это делать.

И думаю, что понравиться снова.

Не дождавшись его ответа, она прикоснулась к его груди и застонала.

— Да.

Мне нравится.

Возможно она и не смущалась, до этого.