Русский романс - Антология

Иван Тургенев

(1818–1883)

262. Весенний вечер[273]

Гуляют тучи золотыеНад отдыхающей землей;Поля просторные, немыеБлестят, облитые росой;Ручей журчит во мгле долины,Вдали гремит весенний гром,Ленивый ветр в листах осиныТрепещет пойманным крылом.

Молчит и млеет лес высокий,Зеленый, темный лес молчит.Лишь иногда в тени глубокойБессонный лист прошелестит.Звезда дрожит в огнях заката,Любви прекрасная звезда,А на душе легко и свято,Легко, как в детские года.

263. Баллада («Перед воеводой молча он стоит…»)[274]

Перед воеводой молча он стоит;Голову потупил, сумрачно глядит;

С плеч могучих сняли бархатный кафтан;Кровь струится тихо из широких ран.

Скован по ногам он, скован по рукам:Знать, ему не рыскать ночью по лесам!

Думает он думу, дышит тяжело:Плохо!.. видно, время доброе прошло,

«Что, попался, парень? Долго ж ты гулял!Долго мне в тенета волк не забегал!

Что же приумолк ты? Слышал я не раз —Песенки ты мастер петь в веселый час;

Ты на лад сегодня вряд ли попадешь…Завтра мы услышим, как ты запоешь».

Взговорил он мрачно: «Не услышишь, нет!Завтра петь не буду — завтра мне не след;

Завтра умирать мне смертию лихой;Сам ты запоешь, чай, с радости такой!

Мы певали песни, как из леса шли.Как купцов с товаром мы в овраг вели…

Ты бы нас послушал — ладно пели мы;Да недолго песней тешились купцы…

Да еще певал я — в домике твоем;Запивал я песни — все твоим вином;

Заедал я чарку — хозяйскою едой;Целовался сладко — да с твоей женой».

264. В дороге («Утро туманное, утро седое…»)[275]

Утро туманное, утро седое,Нивы печальные, снегом покрытые…Нехотя вспомнишь и время былое,Вспомнишь и лица, давно позабытые.

Вспомнишь обильные, страстные речи,Взгляды, так жадно, так робко ловимые,Первые встречи, последние встречи,Тихого голоса звуки любимые.

Вспомнишь разлуку с улыбкою страннойМногое вспомнишь родное, далекое,Слушая ропот колес непрестанный,Глядя задумчиво в небо широкое.

АФАНАСИЙ ФЕТ

(1820–1892)

265. «Красавица-рыбачка…»[276]

Красавица-рыбачка,Причаль свою ладью,Пойди и сядь со мною,Дай руку мне свою.

Доверчиво головкойНа грудь склонись ко мне;Ведь ты ж себя вверяешьБеспечно глубине.

С приливом и отливом,Что море, грудь моя,И много чудных перловВо глубине ея.

266. «На заре ты ее не буди…»[277]

На заре ты ее не буди,На заре она сладко так спит;Утро дышит у ней на груди,Ярко пышет на ямках ланит.

И подушка ее горяча,И горяч утомительный сон,И, чернеясь, бегут на плечаКосы лентой с обеих сторон.

А вчера у окна ввечеруДолго, долго сидела онаИ следила по тучам игру,Что, скользя, затевала луна.

И чем ярче играла луна,И чем громче свистал соловей,Все бледней становилась она,Сердце билось больней и больней.

Оттого-то на юной груди,На ланитах так утро горит.Не буди ж ты ее, не буди,На заре она сладко так спит!

267. «Я пришел к тебе с приветом…»[278]

Я пришел к тебе с приветом,Рассказать, что солнце встало,Что оно горячим светомПо листам затрепетало;

Рассказать, что лес проснулся,Весь проснулся, веткой каждой.Каждой птицей встрепенулсяИ весенней полон жаждой;

Рассказать, что с той же страстью,Как вчера, пришел я снова,Что душа все так же счастьюИ тебе служить готова;

Рассказать, что отовсюдуНа меня весельем веет.Что не знаю сам, что будуПеть, — но только песня зреет.

268. «Облаком волнистым…»[279]

Облаком волнистымПыль встает вдали;Конный или пеший —Не видать в пыли!

Вижу: кто-то скачетНа лихом коне.Друг мой, друг далекий,Вспомни обо мне!

269. Узник («Густая крапива…»)[280]

Густая крапиваШумит под окном,Зеленая иваПовисла шатром;

Веселые лодкиВ дали голубой;Железо решеткиВизжит под пилой.

Бывалое гореУснуло в груди,Свобода и мореГорят впереди.

Прибавилось духа,Затихла тоска,И слушает ухо,И пилит рука.

270. «Уж верба вся пушистая…»[281]

Уж верба вся пушистая      Раскинулась кругом;Опять весна душистая      Повеяла крылом.

Станицей[282] тучки носятся,      Теплом озарены,И в душу снова просятся      Пленительные сны.

Везде разнообразною      Картиной занят взгляд,Шумит толпою праздною      Народ, чему-то рад…

Какой-то тайной жаждою      Мечта распалена —И над душою каждою      Проносится весна.

271. Серенада («Тихо вечер догорает…»)[283]

Тихо вечер догорает,      Горы золотя;Знойный воздух холодает, —      Спи, мое дитя.

Соловьи давно запели,      Сумрак возвестя;Струны робко зазвенели, —      Спи, мое дитя.

Смотрят ангельские очи.      Трепетно светя;Так легко дыханье ночи, —      Спи, мое дитя,

272. «Свеж и душист твой роскошный венок…»[284]

Свеж и душист твой роскошный венок,Всех в нем цветов благовония слышны,Кудри твои так обильны и пышны,Свеж и душист твой роскошный венок.

Свеж и душист твой роскошный венок,Ясного взора губительна сила, —Нет, я не верю, чтоб ты не любила:Свеж и душист твой роскошный венок.

Свеж и душист твой роскошный венок,Счастию сердце легко предается:Мне близ тебя хорошо и поется.Свеж и душист твой роскошный венок.

273. «Шепот, робкое дыханье…»[285]

Шепот, робкое дыханье,      Трели соловья,Серебро и колыханье      Сонного ручья,

Свет ночной, ночные тени,      Тени без конца,Ряд волшебный изменений,      Милого лица,

В дымных тучках пурпур розы,      Отблеск янтаря,И лобзания, и слезы,      И заря, заря!..

274. «Люди спят; мой друг, пойдем в тенистый сад…»[286]

Люди спят; мой друг, пойдем в тенистый сад.Люди спят; одни лишь звезды к нам глядят.Да и те не видят нас среди ветвейИ не слышат — слышит только соловей…Да и тот не слышит, — песнь его громка;Разве слышат только сердце да рука:Слышит сердце, сколько радостей земли,Сколько счастия сюда мы принесли;Да рука, услыша, сердцу говорит,Что чужая в ней пылает и дрожит,Что и ей от этой дрожи горячо,Что к плечу невольно клонится плечо…

275. «Ласточки пропали…»[287]