Игрушка для чудовища (СИ) - Людмила Немиро

Спиной чувствовала обжигающий взгляд Марио, а Хавьер и без того мысленно меня расстреливал или расчленял, это уж смотря какая у него фантазия. По глазам его серым все было яснее ясного. Я с самого начала увидела всю ту боль и злобу, что охранник держал в себе, как только он вошел в дом.

— Летти, выполняй! — властный тон грека вывел из себя еще больше, но показывать это нельзя было.

Поэтому, усевшись на полу, с наигранным рвением принялась натирать и без того сверкающие туфли Кавьяра. В глубине души понимала — таким способом Клио пытался показать, что я его вещь, и пользоваться этой вещью кроме него никто не будет.

Только все равно до конца мотивы Кавьяра мне были не ясны. Зачем он устраивает это представление перед доктором и Хавьером? Что хочет этим сказать? И без того же понятно, что на меня и внимания-то не обратят, не говоря уже о проявлении заботы. Хотя… Что это там грек говорил о чувствах Марио?..

— Значит, ответь Стиву, Хавьер, чтобы он больше «быков» своих не присылал. Я уже предупреждал его… На этот раз рот его поганый закрою быстро и очень болезненно, — проговорил Клио и как будто случайно задел меня коленом, отходя в сторону.

Злая и красная, словно рак, сидела на полу посреди комнаты и тихо ненавидела всех присутствующих. Первым отозвался Мар:

— Давай помогу, — он подался в мою сторону, но Кавьяр перехватил его руку, протянутую мне, и, видимо, неслабо сжал, поскольку док жутко покраснел.

— Не смей, — ровный тон и четко очерченный профиль недвусмысленно намекнули мне, что грек очень недоволен происходящим.

Кашлянула. Не нарочно. Само вырвалось. А дальше уже и невозможно было сдерживаться. Пыталась прочистить горло, но все тщетно.

— Она больна, забыл? — удивил испанец напором. — Дай ее осмотреть.

Считанные секунды Кавьяр колебался, но затем отпустил запястье Марио, и тот приблизился ко мне. Помощь его я проигнорировала и даже оттолкнула, когда доктор попытался все же усадить меня на диван.

— Можно не здесь? — огрызнулась, имея в виду осмотр дока, за который он сразу же и принялся.

— Здесь! — рявкнул грек и добавил немного спокойнее: — И нигде больше. Выпиши ей что нужно и выметайся.

— В смысле? — не понял испанец и обернулся на Кавьяра. — Мне уехать?

Клио буравил доктора взглядом и наконец на что-то решившись, едва заметно улыбнулся.

— Пожалуй, останься, — вынес он вердикт. — Так даже веселее.

Что подразумевалось под этим «веселее» в полной мере пришлось ощутить спустя неделю, когда Клио вдруг объявил, что должен ненадолго уехать. От его лукавого взгляда и холодной улыбки в груди сразу же зародилось нехорошее предчувствие. То, что грек задумал очередную гадость, было более чем ясно. Он нарочно оставил меня на съедение Хавьеру и Марио. Только каждый из этих двоих наверняка будет «тянуть одеяло на себя». Хави пожелает моей смерти, а док, вероятно, начнет домогаться. Однако следовало не упускать и такого момента: охранник уважает своего хозяина, соответственно, может и не выполнить свои замыслы. Но вот насчет Марио я так уверена не была.

Вечер наступил незаметно, а грек, засранец этот, так и не вернулся. Мне становилось не по себе. Доктор вполне старательно игнорировал меня, отсиживаясь у телевизора и бездумно переключая каналы. А Хавьер гремел посудой на кухне, и спустя некоторое время по дому поплыл потрясающий запах кофе.

Сама не знаю, как я оказалась на крыльце, и даже неловко стало — снова сравнила себя с преданным псом. Возможно, и не осознавала, что на самом деле жду возвращения Кавьяра, но точно могла сказать, что его присутствие здесь было крайне необходимо. И не видела бы его самодовольной рожи, но вот только страшно мне было находиться в одном помещении с доктором и охранником. Не понимала почему, но даже испанец больше не внушал доверия, хотя, по сути, я его и предала. Вернее, подставила.

Стоило только подумать о Марио, как он тут же, словно из воздуха, материализовался.

— Вот держи, — протянул большую кружку с горячим напитком.

Вздохнула, но не отказалась, потому что сильно озябла, да и устала я от молчания. Вокруг тьма, а за спиной лишь один фонарь, от которого толку-то… Если бы не высокая изгородь, можно было бы полюбоваться на… На что? Сплошная пустота и грозный шум воды. Когда же я, наконец, доберусь до моря, а? Тоскливо же…

— Напрасно ждешь. Он, вероятно, с девочками «зависает», — пояснил доктор, опускаясь рядом. — Да и заболеть можешь… Опять.

Громко цокнув, перевела взгляд на испанца. Ну, вот ничуточки мне не нравится. Вот совсем нисколько. Слишком смазливое лицо. Я таких никогда не любила.

Ой, а подобных Кавьяру, значит, просто боготворила? Вообще, не обо мне. В принципе, судя по моей тяге к одиночеству, не напрасно в колледже называли лесбиянкой. А что? С парнями не встречалась, кроме того единственного раза с потерей девственности, но о том случае никто и не узнал, потому что паренек тот, кажется, под кайфом был. Мерзость. Неужто я на это пошла?

Алкоголь, мать его, и юность, а в целом — гремучая смесь, попахивающая неумелой пошлятиной. Вот только контролировать две эти вещи я уж точно никогда не умела. Гормоны «били» по мозгам, а алкоголь вызывал желание выглядеть развратной. Именно поэтому в тот вечер, когда грек привез меня сюда, отказалась пить водку. Ну ее на хрен. Проблем потом не оберешься.

— Твое молчание слишком красноречиво, — не дал ответить Марио.

— Не умничай, ладно. Я вовсе не жду Кавьяра. Просто сдохни мой похититель раньше времени, кто же тогда мной займется?

— Интересно узнать, что означает твое «раньше времени»?

Ох, какой ты сегодня тупой, док…

— Это значит, что я не успею засадить его за все, мягко говоря… А нет, скажу, как привыкла, за весь тот долбоебизм, который он себе позволил, — улыбнулась широко и искренне. Наверное, искренне.

— А вот мне кажется, что причина твоего нервного напряжения немного иная, — не переставал глумиться док.

Нервного напряжения? Что-то как-то не очень прозвучало. Будто на секс намекнул. Посмотрела на Марио.

Да ладно! И вправду о сексе речь идет.

— Головой стукнулся? — вырвалось немного агрессивнее, чем хотелось. — Думаешь, я страдаю от недостатка кавьяровского внимания? — Кивнул. — Тогда иди на хуй, ладно?

Испанец совершенно неожиданно расхохотался.

— Заметил одну закономерность, — проговорил он, успокоившись. — Ты материшься, когда твои чувства задевают. Или в душу лезут. А? Каково это, Летти, неприятно?

Вот и подошло время объяснений.

— Так я уважал тебя и жалел, — сетовал док. — А сейчас ну вообще не понимаю, как к тебе относиться? Верить-не верить? Запутался абсолютно.

— Знаешь, что я тебе скажу, Марио, — поднялась, чтобы хоть как-то увеличить расстояние между нами. — Ты такой же, как и Кавьяр. Просто завуалированно преподносишь себя. Молодца! Отлично получается, вот только жаль, наверное, но меня ты «не надул». Мимо. Мой мозг не настолько четко работает, чтобы разбираться в тонкостях твоей душевной организации, но со своей фальшивой заботливостью ты реально промахнулся.

Испанец вскочил, и мне вновь стало немного не по себе. Он-то выше меня и сильнее. К тому же док неслабо разозлился после моих высказываний.

— Не надо так со мной, — отчеканил Марио, прищурив карие очи. — Никто и никогда в этом доме не будет ценить тебя так, как это делаю я. Запомни, Клио не изменится. Он сломлен и…

Жаркую речь, — как назло на самом интересном, — оборвал визг тормозов, раздавшийся за воротами. Громкий и пронзительный звук клаксона разрезал вечернюю тишину. Впрочем, в этой местности не имело значения: ночь сейчас или день — все равно полное одиночество не давало повода забеспокоиться о несуществующих соседях или прохожих.

Хавьер пронесся мимо нас так стремительно, что почти сбил меня с ног, но Марио, ухватив за рукав, пригвоздил к месту. Вырвалась из его рук и уставилась на въезжающую во двор машину. Что-то было не так. Я сразу это почувствовала. Поняла по тому, как внедорожник рывками притормозил и заглох, наконец. По тому, как из него долго не выходил Кавьяр.

И не вышел бы, наверное, если бы не Хави, примчавшийся на помощь.

— Летти, уйди, — раздалось за спиной, и я не сразу сообразила, что спускаюсь по лестнице.

Марио потянул меня за свитер.

— Иди в дом.

А Хавьер в это время вытащил из внедорожника грека, который почему-то не реагировал на действия охранника. Хотя тот уже хлестал его по щекам. Голова Клио откинулась назад, и в этом положении он и повис на руках Хавьера.

— Мертв?.. — хриплый голос принадлежал мне, что очень удивило.

Доктор, ринувшийся к охраннику, помог взвалить Кавьяра на плечо Хави и повернулся ко мне.

Крови, кстати, я не заметила. Что за хрень?

— Эй, он что, сдох? — вырвалось у меня, и от ярости даже кулаки сжались.