Для крутых закон не писан - Андрей Бадин

А настырная дамочка приподняла подол, потом стянула платье и осталась в чем мать родила. Она была сильно возбуждена и не хотела скрывать своего сексуального желания. Гладила себя по интимным местам и призывно шептала:

— Милый, я так тебя хочу, возьми меня, удовлетвори свою заложницу, свою рабыню.

Марина выставила на его обозрение свою великолепную грудь четвертого размера, погладила соски, потрясла ею, потом повернулась к нему спиной и похотливо повиляла попой.

— Возьми меня дорогой, я так тебя хочу! — вновь взмолилась она.

Марина не была шлюхой и за Виктора Тарасова вышла по любви, но, как это часто и у многих бывает, за десять лет замужества чувства притупились, сгладились, а сексуальные отношения стали редкими и вялотекущими. Некогда пылкие любовники охладели друг к другу, и осталось только взаимное уважение, привычка да дружба до гробовой доски.

Но и некогда любимый муж Марины очень сильно изменился. Хорошо поднялся в бизнесе и политике, заимел власть и стал деньги лопатой загребать. А богатство и власть, как известно, человека лучше не делают. Он начал относиться к простым людям как к дерьму, уважал только равных себе и почитал лишь тех, кто умнее либо богаче его. К тому же он частенько загуливал в ресторанах с девочками, дома не ночевал и имел нескольких любовниц.

Марина сначала ревновала, устраивала скандалы и хотела с ним развестись, но потом остыла и стала относиться к его любовным утехам проще. «Он обеспечивает меня и сына, и хрен с ним — пусть гуляет».

Марина была умнее, красивее и привлекательнее всех его любовниц, но она ему надоела, и он развлекался с ними, а до жены не дотрагивался месяцами. Она страдала, но заиметь себе любовника не решалась, да и на примете никого не было, и поэтому она полностью отдалась тренировкам и воспитанию сына.

Но природу не обманешь, страстная плоть требует услады, и это обстоятельство возбудило в Тарасовой любовный магнетизм к молчаливому, сильному и злому похитителю. По необъяснимой причине ее потянуло к нему всем сердцем и душой. От того, что он не домогался ее, а мог бы, не бил и не насиловал, а мог бы, она прониклась к нему уважением и страстью. Последнюю, самую важную деталь в развитие ее чувства привнесло то обстоятельство, что он спас ей жизнь.

Марина сладострастно посмотрела на Николая, и от этого взгляда у него сперло дыхание. Она приблизилась к нему и обняла за плечи.

— Не бойся меня, милый, я тебе ничего плохого не сделаю, если хочешь, свяжи меня. — Девушка вновь хотела поцеловать его, но он хладнокровно отстранился и произнес:

— Я тебя не хочу, и сегодня не тот день, чтобы этим заниматься.

Марина еще раз попыталась поцеловать мужчину, но он отвернулся и немного грубо уперся ладонью в перчатке в ее обнаженное плечо. Видимо, его решимость повлияла на нее охлаждающе, и девица отошла от него и замерла в недоумении.

— Ну, если ты меня не хочешь, навязываться не буду, — гордо произнесла она, подняла с земли платье и быстро его надела.

— Сегодня не тот день, — повторил Николай и тяжело вздохнул.

Через пару минут Тарасова окончательно успокоилась, с надменной ухмылкой взглянула на отстранившего ее мужчину и, грациозно виляя попкой, пошла к машине. Заглянула в окно и, убедившись, что сын спит без задних ног, вернулась к капитану.

— Все равно спасибо за спасение, — улыбнулась Тарасова и оперлась о багажник «Волги». — Если не хотите меня, то хоть расскажите, что с вами произошло?

— Не ваше дело, — буркнул капитан.

— Как хотите, но когда душу изольешь, становится легче.

— Мне станет легче, когда освободят Павлика.

— Кто он вам? — не удержалась Тарасова.

— Он мой сын, мой четырехлетний сын, — ответил Николай и пошел в машину.

Услышав ответ, Марина вздрогнула, с ужасом посмотрела на похитителя и поняла, что все ее недавние домогательства действительно были не к месту.

Вдруг запищала рация, Бугров достал ее, включил и поднес к уху.

— Это я, — услышал Николай голос Алексея Толмачева. — Все нормально, Павлик у меня, и мы на объекте. Он сидит в комнате, пьет сок, ест творожки и спрашивает про тебя и про маму. Я сказал, что ты скоро приедешь, а ему надо спать. На, поговори с ним. — Леха передал рацию сынишке, и Николай услышал его тоненький голосочек.

— Папа, папа, это ты? — пролепетал малыш.

В этот миг у Бугрова ком подкатил к горлу, и он не смог вымолвить ни слова. Он слушал речь своего Пашеньки и не нарадовался. А сынок все лопотал и лопотал, порой несвязно, нескладно, но лопотал.

— Милый мой Пашечка, как ты? — наконец перебил его отец.

— Хорошо, — ответил сын, — где мама? Дяди ее увели, и я ее больше не видел.

— Хороший мой, мама сейчас занята, но утром она приедет, и мы вместе поедем домой, — произнес опостылевшую фразу Николай. — А сейчас ложись спать, а дядя Алексей будет с тобой.

— Ладно, папочка, целую тебя, пока.

— Пока, — попрощался отец и вновь услышал голос Толмачева:

— У тебя как?

— Нормально, заеду домой за Настей, а потом сразу к тебе. А то чем черт не шутит…

— Думаешь, могут опять напасть?

— Не знаю. — Бугров поморщился и хотел отключится, но Алексей добавил:

— Может, мне с тобой поехать?

— Не надо, оставайся с сыном, я сам справлюсь.

— Ну, пока, — Алексей выключил связь.

Николай переключил канал и позвонил Настеньке. Та уже давно спала, но как только услышала писк рации, проснулась, взяла ее со столика у кровати и поднесла к уху.

— Да.

— Доченька, это я, как ты? — ласково спросил Бугров.

— Папочка, я сплю, а вас с мамой все нет и нет.

— Ну, спи, милая, извини, что разбудил, я скоро приеду.

— Ладно, — сонно ответила Настя, снова улеглась на подушку, выключила рацию и положила на столик.

Капитан засунул прибор в карман, посмотрел на безоблачное ночное небо, на далекие звезды, потом на часы и выяснил, что наступил час ночи.

— Все нормально, — сказал он подошедшей Тарасовой, — Павлик у моих людей, и сейчас я отвезу вас домой.

Марина обрадовалась, поспешила к машине, открыла дверцу и села на переднее сиденье. Бугров устроился за рулем, вставил ключ в замок зажигания, завел двигатель, включил фары, переключил скорость и медленно поехал по узкой дорожке.

Неожиданно в сумочке Тарасовой раздался телефонный звонок, она открыла ее, взяла трубку и ответила.

— Это я, — услышала она голос мужа, — у вас все нормально?

— Все нормально, Павлика освободили, и мы едем домой.

— Прекрасно, я приеду на виллу через час, — сообщил банкир и отключился.

— Не надо домой, — вдруг сказала Марина Николаю, — везите меня в Москву, к маме.

— К маме, так к маме, — буркнул тот и выехал на дорогу, ведущую к Рублево-Успенскому шоссе.

Глава 16

Через полчаса Бугров подвез Марину и сына на Кропоткинскую улицу, остановил машину в ста метрах от ее дома и заглушил мотор.

— Отсюда сами дойдете, — проговорил он и добавил: — Простите, что пришлось взять вас в заложники и доставить столько ужасных минут.

— Ну что, давайте прощаться, — тихо сказала Марина.

— Давайте.

— Может, скажете на прощанье, как вас зовут? — спросила девушка.

— Это неважно.

— Все равно, спасибо вам за все, — грустно сказала Тарасова и хотела обнять Николая за плечи, но тот отстранил ее. — Спасибо за то, что не убили, и за то, что спасли мне жизнь.

— Я не хотел вас убивать, — оправдался он.

— Мы больше никогда не встретимся? — вдруг произнесла девушка.

— Не встретимся, — сурово ответил Бугров.

— Жаль, очень жаль. Такого мужчину, как вы, я искала всю свою жизнь. Ведь у меня с моим мужем давно ничего нет. Я могла бы взять развод, уйти от него, и мы…

От этих слов у Николая глаза на лоб полезли, он пристально посмотрел на бывшую заложницу и подумал: «Она, часом, не свихнулась?»

Но Марина вела себя спокойно, говорила внятно и производила впечатление здравомыслящего человека. Но смысл ее слов вводил капитана в недоумение.

— Хватит, — наконец перебил ее Бугров. — Мы больше никогда не увидимся, и точка, не надо строить иллюзий. — Он махнул рукой, и Марина поняла, что пора выходить из машины.

— Ладно, — понурилась она, открыла дверцу, вылезла на улицу, взяла сына за руку и пошла по дороге в направлении солидных домов сталинской постройки.

— Стой! — окликнул ее Бугров и вышел из «Волги».

Марина остановилась, обернулась и удивленно взглянула на капитана.

— Я хочу вам сказать вот что. Ваш муж — отпетый подонок, и именно он организовал похищение Павлика. Поэтому мне и пришлось взять в заложники вас.

Марина от удивления открыла рот, но ничего не сказала.

— И поверьте — это правда, — добавил Николай, сел за руль, включил двигатель, дал газу и умчался восвояси. Тарасова повернулась и пошла прочь.