Менталистка. Отступница - Люка Маре

от слова совсем. Было необходимо сплести множество блоков плотным кружевом. Но мне не удавалось удержать столь сложную конструкцию. О том, чтобы в ментальную магию вплести еще энергию души, речи вообще пока не шло.

— Все, — сдалась, — больше не могу. Мозги уже кипят от нагрузки, но я нисколько не продвинулась, — констатировала очевидный факт и обратилась к своему преподавателю: — Возможно, есть какие-то способы облегчить задачу? — Я не верила, что Кхемед сразу выдаст мне свои техники, но не могла не спросить.

— Я тебе уже говорил: углубляй свой транс. Как только ты сроднишься с этим состоянием и перестанешь выходить из этого медитативного состояния, плетение сложных заклинаний перестанет быть для тебя большой проблемой, — ожидаемо ответил старик, в очередной раз стараясь подавить мою личность. Именно так, потерей личности, я воспринимала отрешенное безэмоциональное состояние, даруемое трансом.

— Я стараюсь! Очень. В последние дни почти все время провела в нем, — немного извратила факты, умолчав, какие причины меня сподвигли не выходить из транса, — но все равно ничего не получается, — добавила в голос немного отчаяния, — я чувствую, в последнее время что-то происходит. Надо быть готовой ко всему, а сейчас мое развитие стоит на месте. — Видя, что старик никак не реагирует на мои расплывчатые высказывания, решила добавить немного фактов, перемешанных с ложью. — Я довольно тесно связана с бандой Астутуса. Вчера конкуренты объявили ему войну. А учитывая, что немного раньше от ментальной магии погиб один из членов шайки Аста, боюсь, что другая бандитская группировка может быть связана с менталистом. А значит, может быть связана и с правительством. Думаю, мне не стоит говорить, чем это грозит всем нелегальным магам. — Видя, что мой учитель задумался, решила дожать его и задать интересующий Аста вопрос: — Вы планируете кого-то поддержать в этой войне?

Надо сказать, что ответ очень интересовал и меня лично. Ведь если Отступники втянутся в противостояние банд, это дело станет для меня опасным. Они могут ненароком выяснить, что именно я помогаю Децимусу. Да даже просто противодействовать им я вряд ли сумею.

Но Кхемед не спешил мне что-то говорить.

— Или вы и есть тот менталист, который поддерживает другую группировку? — сделала я вид, что мне неожиданно пришла в голову такая «гениальная» идея, надеясь, что это хоть немного подстегнет мужчину к откровенности.

— Нет, ни я, ни кто-то другой из наших не поддерживает разбойников. У нас сейчас есть более важные задачи, нежели бандитские разборки, — задумчиво протянул мужчина. Он сделал небольшую паузу, что-то для себя решая, и продолжил: — Думаю, ты права. Ситуация накаляется. Тебе необходимо до конца влиться в наше общество. Тогда я смогу раскрыть тебе некоторые секреты Отверженных, которые помогут в обучении.

— Спасибо, — обрадовалась я, что мне удалось задуманное.

— Подожди. Это еще не все, — осадил меня Кхемед, — к сожалению, я слишком мало тебя знаю. Я не могу, как лидер, просто не имею права доверять тебе. А без доверия в нашу организацию тебе не попасть, — он внимательно посмотрел на меня, отслеживая реакцию, и неожиданно огорошил: — прежде чем я открою тебе тайны, хочу прочитать твои мысли с помощью моей магии. Это не больно и не страшно. Тебе же нечего бояться? Ты же ничего против нас не замышляешь?

— Нет, конечно. Как я могу что-то замышлять против своего учителя? — машинально соврала, параллельно обдумывая ситуацию.

Мне ни в коем случае нельзя давать влезть учителю в свою голову. Слишком много тайн у меня скопилось, и слишком сильно я хочу навредить Отступникам. Кхемед довольно сильный и опытный маг, чтобы считать все мои намерения.

С другой стороны, отказывать ему тоже нельзя. Если я воспротивлюсь его вторжению в мою память, у него точно появятся подозрения. А учитывая, что он несравнимо могущественнее меня, скорее всего, просто силой залезет в мою голову, проломив естественную защиту. Не думаю, что для него это будет трудно. Но последствия такого насильственного вмешательства для меня могут быть в разы хуже, чем если я добровольно дам согласие на чтение мыслей. Насколько я помню, маги, которые вышвырнули меня из родного мира, говорили, что можно повредить мозг, если считывать информацию из памяти, грубо проламывая природную ментальную защиту. Превратиться в безмозглый овощ мне не хочется.

В общем, выбор у меня не ахти.

— Хорошо, но у меня будут некоторые условия, — медленно проговорила, судорожно продумывая, как лучше поступить, — во-первых, как ты знаешь, я не так давно прибыла в этот город. И то, что было до этого момента, является тайной. Я не могу это разглашать. Поэтому ты должен пообещать, что не будешь просматривать события раньше, чем я познакомилась с Астом. В ответ я могу поклясться, что мое прошлое никак не связано с Отверженными или с планами как-то им навредить, — дождалась кивка Кхемеда, которому мое требование явно не понравилось, однако он его принял, — а во-вторых, мне говорили, что у меня очень хорошая естественная ментальная защита. Я не умею ее снимать. Ты должен научить меня этому. Я бы не хотела, чтобы ты, проламывая щит, сжег мне мозги.

— Твои требования разумны, — нехотя признал учитель, — я легко научу тебя снимать защиту. А над текстом клятвы надо будет подумать.

Кхемед быстро объяснил, как почувствовать природную защиту и как ее снять. Оказалось, это не очень сложно. Стоило почувствовать еле-заметную серебристую пленку у себя в голове, я сразу поняла, что смогу ей легко управлять.

Однако показывать учителю, что задача мне далась так легко, я не стала. Вообще сделала вид, что у меня ничего не получается. Нужно было хоть немного оттянуть процедуру просмотра памяти. Мне нужно было время, чтобы придумать, как защититься от Кхемеда, как не дать ему узнать мои планы и вообще лишнюю информацию.

Отступник провозился со мной еще два часа и был очень недоволен, что у меня так и «не получилось» снять свой щит.

В итоге он распрощался со мной, пригрозив, что долго ждать не станет. И надеется, что к завтрашнему дню я смогу самостоятельно освоить это несложное действие: управление собственным щитом. Кроме того, мы договорились, что к завтрашнему дню каждый из нас составит клятву друг для друга, которая всех устроит.

В общем, когда мы с учителем расстались, я смогла немного расслабиться. Такой нужной мне отсрочки я