Каменщик - Ной Бойд

— Подчиняться ты будешь только ему.

Вэйл засмеялся:

— Ты становишься настоящей вербовщицей, приберегая самое приятное для заманивания в ловушку, поскольку знаешь, что у меня это последняя линия обороны.

Кэт сплела пальцы и опустила на них подбородок.

— Давай дальше, Стив. Хочу услышать, насколько изобретательным будет твой отказ.

— Можно мне подумать?

— Всерьез?

— Всерьез.

Подошел официант, и они заказали телятину.

— Нина здесь? — спросил Вэйл.

— Она на кухне. Хотите поговорить с ней? — указала она в глубь ресторана.

Когда официант отошел, Вэйл повернулся к Кэт:

— Ты принесла фотографии Радека и его людей?

— Они нужны тебе сейчас?

— Извини.

Кэт достала из сумочки тюремные снимки и протянула Вэйлу.

— Когда ты позвонил и сказал, что они тебе понадобились, я решила, что речь идет о завтрашнем дне. Твой рассказ о консьержке становится подозрительным.

Вэйл наполнил ее бокал густым красным вином, которое прислал владелец. Встал и коснулся щекой ее щеки. Помедлив секунду, он коснулся ее уха и прошептал:

— Стал бы я тебя обманывать?

Кэт пожала плечами, пытаясь скрыть охватившее ее волнение, и задиристо произнесла:

— Учитывая мужскую психологию — несомненно.

Вэйл засмеялся.

— Ты почти не оставляешь мне простора для действий.

И направился к владельцу ресторана.

— Арманд, спасибо за вино.

Саргассо пожал протянутую руку и улыбнулся.

— Вам я послал бутылку не из ящика.

— Превосходный напиток. — Он оглянулся на свой столик. — И надеюсь, крепкий.

Ресторатор оценивающе посмотрел на Кэт.

— Molto bello.[13] Может, для верности прислать еще бутылку? — игриво повел он бровями.

— Спасибо, но, думаю, этого достаточно. Можно мне пройти на кухню и поговорить с Ниной? Обещаю никому не мешать.

— Пошли, — пригласил Саргассо.

Вэйл последовал за ним и был представлен Нине, коренастой женщине, умело нарезавшей соломкой овощи.

— Это человек из ФБР, о котором я тебе говорил. Его интересует любитель чеснока. Пожалуйста, помоги ему, если сможешь.

Саргассо хлопнул Вэйла по плечу и вышел через вращающуюся дверь.

Вэйл достал фотографии Радека, Симмса и Хадсона. Поскольку Солтон был мертв, а Пандерен находился в заключении, покупать еду они не могли. Пока он раскладывал их на столе, Нина продолжала резать желтые и зеленые овощи.

— Тот, что справа, — сообщила она, сдув с глаз прядь седеющих волос.

Это была фотография Виктора Радека.

— Он как-то прокомментировал свой заказ?

— Когда я заметила, что чеснока слишком много, он сказал очень странную вещь. «Только если собираешься это блюдо есть».

— Здесь больше смысла, чем вам кажется. Еще что-нибудь?

— Нет, это все. Расплатился кредитной карточкой и улыбнулся так, что меня бросило в дрожь.

— Почему?

— Улыбка фальшивая, словно раньше он никогда это не делал.

— Спасибо, что уделили мне время.

Вэйл вернулся к столу, на котором стояла новая бутылка.

— Ну и ловкач же ты! Еще одна бутылка с комплиментами от владельца.

Она подняла бокал, словно собираясь выпить за здоровье Вэйла.

— Я сказал ему, что от тебя трезвой ничего не добьюсь.

— А эта Нина моя соперница? — лукаво поинтересовалась Кэт.

— Разве кто-то может с тобой соперничать?

— В этом ресторане не хватит вина, чтобы я попалась на эту удочку.

— Я предупреждал тебя, что не мастер на комплименты.

— Не паникуй раньше времени, каменщик, ты все правильно делаешь.

— Поддразниваешь меня, чтобы я рассказал о своем визите на кухню?

Она туманно улыбнулась:

— Ты думаешь?

Вэйл взглянул на нее, словно принимая решение.

— Ладно, на тот случай если это поможет довести дело до конца… Помнишь мусорный контейнер на заднем сиденье?

— Вряд ли история, которая начинается с мусорного бака и кончается в кухне, может быть интересной.

— То-то и хорошо, что она совершенно неинтересна.

Официант принес телятину, и Вэйл дождался, когда он отойдет.

— Возможно, было бы увлекательней поговорить о том, что у нас будет на десерт. Или на десерт после десерта.

— Хммм, уж лучше посвяти меня в скучные подробности.

Вэйл сообщил, что Нина опознала по фотографии Радека как человека, заказавшего вчера две порции лингуини с большим количеством чеснока и заявившего, что не собирается их есть.

— Значит, одну порцию он оставил в тайнике с деньгами, а вторую в том здании.

— Для чего?

— Хотел, чтобы их заметили. Из-за вчерашней чесночной еды мы должны были обратить внимание на сегодняшнюю. В том случае, если бы вчера вечером уцелели.

— Значит, он хотел, чтобы мы обнаружили прачечную. Но зачем ему держать там деньги и направлять нас туда?

— Он не собирался умирать. Если бы мы уцелели в перестрелке, он отправился бы в прачечную, забрал два миллиона и оставил металлический ящик, чтобы одного из нас убило током. А на тот случай, коли этого не произойдет, подкинул вторую чесночную нить.

— Ведущую нас куда?

— Не все ли равно? Он мертв.

— Что ж, в уничтожении денег есть кое-что хорошее.

— И что же? — спросил Вэйл.

— Можно не сомневаться, что Радек мертв, иначе он ни за что не позволил бы сгореть этим деньгам.

— Я об этом не подумал.

— Но анализ ДНК уже подтвердил его смерть. Зачем ты берешься за эту нить?

— Я только хотел убедиться, что это был Радек, а не кто-то другой, о ком мы не знаем, — пояснил Вэйл. — Вот почему мне понадобились фотографии.

Кэт улыбнулась.

— Давай разберемся. «Пентад» минус пять преступников и пять миллионов минус пять миллионов — мы опять на нулях, как того и хочется Бюро. Пожалуй, я выпью еще этого невероятно дешевого вина.

Вэйл наполнил бокалы и поднял свой:

— За стремление бюрократов к нулю.

Лежавший на столе сотовый телефон Кэт завибрировал. Она взяла его и взглянула на экран.

— Колкрик.

— Не отвечай.

— Увы, я обязана.

— Тогда быстро придумай ложь. У тебя температура; ты боишься, что у тебя инфицировались швы. Брось, Кэт, ты сейчас абсолютно свободна, — сказал Вэйл, — потому что пьяна.

— Меня впервые так привлекает безрассудный мужчина… Да, Дон. — Она поглядела на Вэйла и стала поддразнивать его нарочито неопределенными ответами: — Ага… Ладно… Конечно… ага… Хорошо, я буду там.

Она отключила телефон и, выждав несколько секунд, рассмеялась.

— Видел бы ты свое лицо. Колкрик сообщал мне, что пепел из стального ящика совпадает по весу и компонентам бумаги и краски с сорока-сорока пятью фунтами бумажных денег США. Думаю, столько весят два миллиона в стодолларовых купюрах.

— Не сказал он…

— Извини, Стив, хватит. Я не на службе. И очень хочу провести оставшийся вечер без ФБР. Кроме того, мне требуется сорок восемь часов отдыха после ранения, так что давай поужинаем в свое удовольствие.

Глава двадцать шестая

— Кажется, я выпила слишком много вина.

Они стояли в номере отеля, который занимала Кэт.

— Репетируешь оправдания на утро? — Вэйл обнял ее. — Мне это нравится.

— Ты как будто беспокоился о моих швах.

— Обещаю потом сразу же отправить тебя в пункт первой помощи.

Кэт легонько отстранила его.

— Значит, тебе нравится мое платье?

— Неужели в такую минуту я скажу «нет»?

Кэт снова притянула его к себе и слегка запрокинула голову. Вэйл чуть коснулся губами ее губ. Она подалась вперед, он немного отодвинулся, все больше возбуждая ее легкими прикосновениями.

— Я думала, ты ничего не смыслишь в хороших вещах.

— Начинающим везет.

Кэт положила голову ему на плечо.

— Мммм… что-то я в этом сомневаюсь. Знаешь, что было самым приятным сегодня вечером?

— Было? Я надеялся, до самого приятного мы еще не дошли. Я ничего не пропустил?

Но Кэт не позволила сбить ее с толку:

— То, что мы смогли провести два часа, не говоря о работе.

Не успел Вэйл ответить, как в номере зазвонил телефон. Кэт взглянула на часики — было уже почти час ночи — и подошла к тумбочке.

— Алло?

— Кэт, надеюсь, сейчас не слишком поздно.

Звонила Тай Делсон, явно пьяная.

— Поздно для чего?

— Я пыталась отыскать Стива. Оставляла сообщения на его сотовом и на автоответчике в номере отеля. Ты не знаешь, где он?

— Что-нибудь случилось?

— Мне очень нужно поговорить с ним.

— Минутку.

Кэт протянула телефон Вэйлу. Тот удивленно вскинул голову.

— Меня?

— Тай Делсон, — сказала Кэт.

Он взял телефон, и Кэт села на кровать.

— Тай, что случилось?

— О, Стив!.. — Голос ее прервался от волнения. — Я уже два часа пытаюсь тебя найти. Боялась, что ты уже уехал.