Седьмой сын - Хатчинс Дж. К.

— Мы прослушали не все сообщение, — напомнил Томас. — Я предлагаю записать его полностью…

Взгляд Джона продолжал скользить по буквам. AGAACA. AGAACAA.

A-G-A-A-C-A.

Конечно, придурок! Аккорды!

— Да, — спокойно согласился Джон. — Давайте прослушаем все сообщение и запишем его буквами. И еще мне понадобится…

Взглянув на недоумевающие лица «близнецов», он бесстрастно добавил:

— Доктор Кляйнман, пусть мне принесут гитару.

Джон понимал, насколько нелепым было его требование. Дайте мне гитару! Откуда здесь ей взяться?! На секретной базе по клонированию, защищенной кодом «Фантом», что бы это там ни означало! Но Кляйнман кивнул и торопливо вышел из комнаты. Пока он отсутствовал, Килрой 2.0 прокрутил сообщение, и Майкл с Джеем провели совместную дешифровку. Когда они закончили записывать строки кода, Кляйнман вернулся. За ним следовал Хилл. Его темные глаза излучали арктический холод.

Когда генерал вошел в комнату и Джон увидел в его руках футляр с акустической гитарой, он едва не рассмеялся. Что это? Обычное хобби у людей с томагавками? Интересно, что он играет на ней? «Армия прет на восток»? Хилл прищурился и сердито посмотрел на Джона. Казалось, он читал его мысли.

— Извините, — подавив неуместный смешок, произнес Джон. — Я просто не ожидал…

Хилл прошел мимо Кляйнмана и опустил футляр на круглый столик. Метнув ухмылку в направлении Джона, он открыл крышку, и глаза клона расширились. Дека была сделана из ели — ситхинской ели, лучшей из возможных. Темно-коричневая по краям, она меняла цвет до теплого золота в центре. На головке грифа между колками виднелась надпись — «С. F. Martin & Со». Чуть ниже располагался перламутровый логотип крысы и буквы «G.О.W.R.». Золоченые колки блестели в солнечном свете, проникавшем через стеклянную крышу.

— Это «Мартин»! — с благоговением прошептал Джон.

Его взгляд перешел от шестиструнной гитары к генералу, затем обратно. Сияющие инкрустированные буквы на грифе составляли слово «вокальная». Джон сглотнул слюну и хрипло спросил:

— Как вам удалось достать такое сокровище?

— Ограниченная партия, — ответил Хилл.

— Да, я знаю, — сказал Джон. — Бразильская компания «Лонни Дониган». Они сделали только семьдесят пять штук.

Он не мог отвести взгляд от гитары. «Мартин»! Однажды ему посчастливилось поиграть на одной из них в музыкальном магазине, и то лишь минуту. Он был слишком беден, чтобы позволить себе такую роскошь. Джон присвистнул в изумлении.

— Мать родная! Это сколько же баксов вы отдали? Штук семь или восемь?

— Почти девять.

Джек возмущенно вздохнул.

— Девять тысяч долларов? За какую-то гитару?

— Ограниченная партия от «Лонни Дониган», — повторил Джон. — Какое чудо! Красавица!

Он потянулся к гитаре. Прежде чем вынуть ее из футляра, он посмотрел на генерала.

— Я буду осторожен.

— Надеюсь на это.

Джон сел на диван и опустил гитару на колено. Она ласкала руки. Она была правильной, если только это слово могло описать его чувства. Джон взял ми-аккорд в первой позиции и усмехнулся. Гитара оказалась идеально настроенной. Звук был богатым и теплым… светло-коричневым. Джон взглянул на лист бумаги, лежавший на столе, и начал перебирать струны пальцами.

A-G-A-A-C-A. A-G-A-A-C-A. A-G-A-A-C-A-A.

— Ну? — спросил он. — Это напоминает вам что-то?

— Ответ отрицательный, — ответил доктор Майк.

Джон снова сыграл последовательность аккордов и посмотрел на «близнецов», ожидая их реакции.

— Я тоже не имею ни малейшего понятия.

Он повторил последовательность еще один раз. И еще. Никакого результата.

— А ты можешь играть по-другому? — спросил Джек, откинувшись на подушки. — Не так, как сейчас. В ином ритме. Ты играешь аккорды равномерно. Бам-бам-бам-бам. А ты сыграй иначе. Бам-бам-бам… бам-бам… бам-бам. Что-то типа этого. Уловил мою мысль?

— Сейчас попробую.

Какая глупость. То, что Джек предлагал ему, не очень отличалось от азбуки Морзе.

— Меняй темп, чтобы звучало как музыкальная тема.

— Похоже на правильную интонацию слов, когда подчеркиваешь нужный слог, — подсказал морпех.

Джон сыграл первую строку аккордов в том ритме, который предложил Джек. А-G, A-А, С-A. Мелодия показалась ему смутно знакомой. Он посмотрел на «близнецов» и увидел на их лицах намеки на узнавание. Майкл и отец Томас закивали головами. Он что-то нащупал.

— Вы слышите? — спросил их Джон. — Я почти попал. Мелодия уже щекочет мозг.

— Да уж, — ответил Майкл. — Звучит зловеще. Сыграй еще разок.

Пальцы Джона скользили по грифу «Мартина». Он вновь сыграл аккорды в том же ритме. Тема действительно была зловещей. Мелодия походила на погребальную песнь: она начиналась с нейтрального «А», погружалась в мрачный «G» и снова возвращалась к «А», затем поднималась к горьковато-сладкому «С» и вновь падала к «А».

Когда Джон закончил, Джек закрыл глаза и тихо промычал мелодию нараспев. Отец Томас смотрел в потолок, кивая под это пение. Внезапно он начал кивать по-другому. На его лице появилась улыбка. Джон сыграл шесть нот и прислушался.

— «Мистер Моджо восходит, — пропел священник. — Мистер Моджо восходит».

— Это «Doors»! — вскричал Майкл.

— Точно, — согласился Джон, — «L. A. Women».

Глава 14

Джон начал наигрывать остальные аккорды, поглядывая в запись на листе бумаги. Теперь, когда он знал мелодию, все складывалось быстро и легко. Первая строка была протяжным «Мистер Моджо восходит». Вторая строка аккордов (A-A-A-A-G-A-G-G-G-A-A) воспроизводила рефрен «Женщина из Лос-Анджелеса: воскресный вечер». Пока он перебирал пальцами струны, отец Томас напевал слова. Забавно. Кто мог подумать, что священник окажется фанатом покойного Короля ящериц?

Освоившись с ритмом песни, Джон дошел до последней строки. В ней было лишь три аккорда (С, С и Е). Это озадачило его. Как же так?

— Последняя строка не имеет отношения к музыке, — сказал он. — Сами посмотрите.

«Близнецы» склонились над столом, глядя на записанный код Морзе и его дешифровку, предоставленную Майклом:

-.-.-.-.-..- -.-. . . . -.. .. . .. .. ..

CCXCVIIEIII

— Это римские цифры, — сказал отец Томас. — По крайней мере многие из них.

Джей приподнял лист бумаги.

— Точно!

Специалист из ООН нахмурился и постучал пальцем по символу в строке.

— Но, насколько я знаю, «Е» не используется для обозначения римских чисел.

— Верно, — согласился с ним священник. — Значит, и остальные буквы не подразумевают римские числа.

— Давайте не будем спешить, — предложил Майкл. — Перед тем как отказаться от какой-нибудь теории, сначала проверим ее. Что это будет за число, если «Е» не брать в расчет? Килрой, ты можешь нам помочь?