Богиня любви - Филис Каст

— Извини, — поспешно произнес парень и скрылся в толпе на танцевальной площадке.

Все еще хмурясь, Пия проводила взглядом перепуганного танцора. А потом наконец повернулась к тому, кто решил стать ее избавителем:

— Мне очень приятно, что вы оказались джентльменом и вмешались, но на самом деле оно того не стоило. Я вполне могла справиться...

Пия умолкла, не договорив, слова застряли у нее в горле.

Мужчина, стоявший за ее спиной, был великолепен! И не только от его размеров у Пии перехватило дыхание, хотя он был высок, пожалуй, под шесть футов ростом. И не в его густых черных волосах было дело, хотя в его короткой по-военному стрижке ощущалось нечто чрезвычайно первобытное, неукрощенное... И не прекрасный маскарадный костюм поразил девушку, хотя на мужчине была литая нагрудная кираса, казавшаяся совсем настоящей, и туника, почти не скрывающая ног. Нет, не от этого Пия онемела. Все дело было в его выразительных темно-синих глазах. Взгляд мужчины сверкал, затмевая блеск золотой маски, и он внезапно вызвал у Пии страстное желание такой силы, что она вздрогнула.

Они долго смотрели друг на друга, не произнося ни слова, а потом он наконец заговорил. Его низкий голос звучал так мягко, невозможно было поверить, что именно этот человек несколько мгновений назад говорил так резко, так угрожающе...

— Ты сказала, что умираешь от жажды. Я счел бы за честь угостить тебя чем-нибудь.

Пия вдруг заметила, что рот у нее открыт, и быстро захлопнула его.

— Хо... хорошо, — пробормотала она, хотя ее внутренний голос просто вопил: «Не самый удачный момент, чтобы вести себя по-дурацки!»

Она глубоко вздохнула и приказала себе не бормотать всякую ерунду. Она. Сегодня. Богиня! А богини всегда способны вести рассудительную беседу с красивыми мужчинами. Да и в любом случае, ей надо попрактиковаться, чтобы быть готовой к связному разговору, когда появится шанс поговорить с Гриффином.

— Хорошо, — повторила она уже спокойнее, беря себя в руки. — Будет вполне справедливо, если ты меня угостишь. Ты явился как мой спаситель, хотя я и сама прекрасно справилась бы с этим типом.

— Разумеется, ты бы справилась... — он взглянул на беджик с именем, и его губы едва заметно изогнулись, — Афродита, богиня любви.

— Да, — кивнула Пия.

Но тут же осознала, что ведет себя как шестнадцатилетняя девчонка, и добавила:

— Ну, все равно я в долгу перед тобой.

— Давай не будем говорить о долгах между нами, богиня, — возразил мужчина. — Я просто хочу, чтобы ты выпила со мной, если пожелаешь.

Голос мужчины действовал на Пию как томный эротичный блюз.

— Ну, я ведь сказала, что ужасно хочу пить.

Его легкая полуулыбка тут же превратилась в чудесную широкую усмешку, от которой внутри у Пии стало еще горячее. Он проводил Пию к ее столику, и она заметила, что он прихрамывает; но это не помешало ему выдвинуть для нее стул и поклониться на манер древнего рыцаря.

— Спасибо, — поблагодарила Пия.

К счастью, мимо проходила официантка, и Пия заказала гранатовый мартини и большую бутылку «Пелегрино», чтобы удержать мысли в порядке. Было что-то такое в этом мужчине, что опьяняло ее, хотя и не чересчур.

— Ну а ты...э-э... А! — Пия прищурилась, читая имя на беджике кавалера. — Бог огня. Bay! Серьезная работа.

Он пожал плечами и как будто смутился.

— Ну, кто-то же должен это делать.

— Да, согласна. Я имею в виду, как бы мы обходились без света и тепла на земле? — сказала Пия, гордясь содержательностью ответа.

К несчастью, от ее слов он смутился еще сильнее. И беспокойно повел широкими плечами.

— Извини, — поспешила сказать Пия, желая, чтобы он расслабился. — Я думаю, вы, пожарные, чувствуете себя довольно глупо сегодня вечером в одежде разных богов. То есть я к тому, что и я ведь не настоящая богиня. Я — это просто я.

Его темно-шоколадные глаза потемнели еще сильнее, когда он слегка наклонился к ней.

— Я знаю, кто ты. Ты — гораздо лучше, чем раззолоченная, безупречная богиня любви.

Пия улыбнулась, подумав о красоте Венеры.

— Кто может быть лучше, чем богиня любви?

— Ты, Пия, — с жаром ответил он. — Тебе не нужна магия бессмертных. Ты необычна, честна, и ты настоящая. А это затмевает золотую безупречность богов.

От его слов Пия задышала быстрее.

— Откуда ты знаешь мое имя?

— Я видел тебя прежде. В субботу. Ты...

— Ох черт! — Пия закрыла лицо в маске ладонями. — Ты видел ту Великую Отрыжку и Падение Пениса!

— Я этого не говорил.

Голос мужчины был таким мягким, что Пия отвела руки. Их взгляды встретились.

— А что же ты видел?

— Себя самого.

Пия моргнула. Она, должно быть, плохо расслышала.

— Себя? Я не понимаю.

Он застенчиво улыбнулся. Похоже, он с трудом заставил себя продолжить:

— Я знаю, в это трудно поверить... Но в субботу, когда я наблюдал за тобой, я совершенно точно знал, что именно ты чувствовала. Я знал...

Он помолчал и начал с начала:

— Я знаю, каково это — быть тем, кто никуда не вписывается.

— Ты? — недоверчиво произнесла Пия.

— Внешность бывает обманчива.

— Как будто я этого не знаю! Я хочу сказать, ты же видел меня в субботу. И теперь ты можешь уверенно сказать, что с тех пор я сильно изменилась. Сейчас я выгляжу совсем не так, как всю предыдущую жизнь. Но в недавнее время я... мне помогли. Но поскольку ты видел меня в субботу, до моего превращения, ты уже знаешь, что я не всегда была такой.

Он медленно протянул руку и накрыл ладонью пальцы Пии.

— Я видел, какая ты искренняя и добрая, и именно это показалось мне самым прекрасным.

Рука у него была теплой, большой, сильной... Пия ощутила жесткие выпуклости мозолей, коснувшиеся ее гладкой кожи, и ее взволновала мысль, что эти мозоли он заработал, сражаясь с пожарами и спасая чужие жизни. Но тут было и что-то еще... Что-то, совершенно потрясшее девушку. Почему-то его прикосновение вызвало воспоминание о предыдущей ночи, когда амброзия сняла все запреты и она трогала свое тело и довела себя до оглушительного оргазма... Это было так приятно, так развратно, так сексуально, и...

— О чем ты думаешь? — мягко спросил мужчина.

— Я?

Пия заставила себя вернуться к настоящему, пытаясь не замечать, как разгорелись щеки. Тело стало горячим и влажным, и Пия особенно остро ощущала это из-за того, что на ней не было белья.

— Не знаю. Просто замечталась, наверное... Извини.

— Незачем извиняться. Скажи, о чем ты мечтала?

— Не могу! — выпалила девушка, потом откашлялась и попыталась беспечно рассмеяться, как будто она покраснела от каких-то очень глупых девичьих мыслей.