Сын Галактики - Дмитрий Распопов

Когда я закончил с типами корпусов и роботов новой постройки, я передал их ему для запуска в производство, а сам занялся изысканием возможностей для быстрого и недорогого изменения внешнего облика уже построенных кораблей.

Глава 5

Новая раса

Я сидел перед экраном и правил речь, с которой должен буду обратиться ко всему галактическому Содружеству. С момента запуска в действие нашего плана прошел год, и за это время мы добились громадных успехов.

Тестирования новых ИИ для кораблей и роботов прошли успешно, теперь каждый из них принимал участие в постоянных тренировках, которые мы с Келлером придумали для них. Тот, кстати, первым делом отстроил себе новый командный центр, а также скомпоновал новые серверы, гораздо лучше тех, что были на старом, технологии инетрогов ему в этом очень помогли. Но, даже увеличив свою производительность на порядки, он практически всегда был занят, откликаясь только на мой вызов. Разосланные по системам нашего сектора разведчики приносили множество данных о них, а также о тех местах, где можно было бы развернуть новые сырьевые базы или промышленные центры.

Мы с Келлером обратили внимание на то, что роботы, которые активно занимаются какой-либо деятельностью, прогрессируют в интеллектуальном плане лучше и быстрее, чем те, в чью память просто переписывается добытая другими информация. Поэтому все наши разведчики имели не только самый лучший ИИ, но и самые совершенные корабли. Келлер постоянно все улучшал, используя разработки инетрогских ученых. Разведчики имели самые мощные двигатели, самое совершенное оружие, обязательные оптический и электромагнитный камуфляж, что позволяло им перемещаться практически незаметно. Единственное, что могло их выдать внимательному наблюдателю – это излучение двигателя.

Самое интересное, что именно один из таких разведчиков сам додумался пролетать опасные места с выключенным двигателем, просто по инерции. Когда эта информация была скопирована на другие разведчики, то вариантов бесшумного движения стало еще больше. Мы с Келлером не успевали поражаться растущим возможностям ИИ кораблей.

А с роботами-солдатами вообще приключилась забавнейшая история, которая позволила нам начать их тренировки и получить из них еще более боеспособных бойцов. Однажды, отдыхая, я играл в шутер. Немного побегав и постреляв монстров, я задумался над тем, возможно ли к этому делу подключить создаваемых солдат. Все, что понадобилось для реализации идеи – оснастить наших «новобранцев» лазерами малой мощности и фиксатором попаданий. Паля друг в друга из этих «фонариков», они одновременно фиксировали попадания в себя.

Сразу после схода с конвейера солдаты приступали к тренировкам под руководством уже обученных роботов, поскольку простое переписывание информации о действиях во время стрельбы не позволяло достичь максимальной эффективности.

Уже после недели интенсивных занятий свежеиспеченные бойцы закрепляли боевые навыки и были готовы сами обучать изготовленных за это время новичков. Ту же методу мы применили к спускаемым со стапелей кораблям и получили тот же положительный эффект, разве что времени требовалось побольше, до месяца.

Таким образом, все вновь изготовляемые корабли и роботы находились в режиме постоянных тренировок, что сразу выявило нашу слабую сторону – потребление антиматерии увеличилось настолько, что завоза из того отдаленного сектора, где наши разведчики нашли пространственный разлом и ее природные скопления, стало катастрофически не хватать.

Уже через несколько месяцев нам с Келлером пришлось придумывать систему ранжирования роботов в зависимости от их интеллекта и способностей в той области, в которой они специализировались. Именно тогда я понял, насколько ИИ роботов отличается от людей. Отсутствие эмоций, чувства зависти и карьеризма вкупе с единственной имеющейся целью – служить Келлеру и мне – делали эти ИИ просто превосходными солдатами, рабочими и кораблями. Когда я поинтересовался у Келлера, почему у ИИ нет эмоций, а у самого Келлера они есть, то он признался мне, что не стал в этой области экспериментировать с ИИ, так как не знал, во что это нам выльется много веков спустя.

– Пусть остается как есть, – сказал он. – Я сейчас сильно разгрузил свои ресурсы, так как уже нет необходимости управлять каждым движением солдата или корабля, но совсем отпускать их в свободное плавание было бы неразумно.

Так что, пока Келлер занимался проблемами поиска новых систем с пространственными разломами и скоплениями антиматерии, я стал углубленно изучать материалы, поступающие от систем сканирования блоков процессоров роботов. Просматривая подробные отчеты, я делал много любопытных наблюдений о деятельности роботов, затем показывал их Келлеру и удивлял его происходящими внутри ИИ всех роботов событиями. Также я вплотную занялся разработкой многообразных методик тренировок роботов, кораблей и даже рабочих, и, как выяснилось впоследствии, не прогадал. Даже усиленная подготовка рабочих, вопреки тому, что Келлер мне говорил о бесперспективности подобного рода занятий, принесла потом огромную пользу.

Проводя учения как в группах, так и между ними, я добивался слаженной и четкой работы всех. После моих тренировок легко можно было произвести десантирование дронов-рабочих с кораблей, под прикрытием дронов-солдат, и развертывать сырьевую базу под огнем противника.

Келлер, кстати, модернизировал мою систему лазерного учебного огня и установил ее аналоги не только на роботах, но и на кораблях. Теперь все учения проводились с помощью аналогов, позволяя нам экономить антиматерию и другое сырье, пока у нас были проблемы с их добычей в необходимых масштабах. Тренируясь с дронами-солдатами, я одновременно шлифовал свое умение управлять боевым скафандром. Правда, уже другим, так как первый был основательно помят после одного несчастного случая, стоившего мне сломанных рук.

Новый был усилен, улучшена броня и усовершенствовано оружие. За этот год я неплохо научился им владеть, и мне стало доставлять удовольствие в нем находиться. Особенно мне нравились тренировки в космосе по абордажу судов, где мой скафандр с реактивными двигателями был просто идеален.

С трудом вынырнув из глубин воспоминаний о прошедших событиях, я вернулся к своему тексту. Требовалось написать речь так, чтобы слушатели поняли, что, с одной стороны, мы – мирная раса, но с другой – можем за себя постоять. Подкорректировав пару абзацев, я перекинул текст на проверку Келлеру. Тот, ознакомившись, ответил, что если бы с такой речью выступили берсеркеры, то им бы поверили и дали распространяться в галактике дальше, позволяя захватывать новые планеты.