В поисках белого бизона - Майн Рид

Наши охотники не поехали по тропе далеко — у них не было уверенности, что в конце ее они встретят бизонов. Они пересекли тропу и продолжали ехать к холму.

— Смотрите! — воскликнул Франсуа. — Что это?

Он указал на несколько круглых впадин в земле.

— Бизоновы ямы, честное слово! — сказал Базиль. — Некоторые из них совсем свежие.

— Бизоновы ямы? — отозвался Франсуа. — Это что еще такое?

— Разве ты никогда не слышал о них? — спросил Базиль. — Это место, где бизоны валяются и кувыркаются, как лошади или домашний скот.

— А, вот что! — сказал Франсуа. — Но зачем она это делают?

— Вот этого я не знаю. Может быть, Люс нам расскажет?

— Некоторые говорят, — сказал Люсьен, — что бизоны делают это, чтобы почесаться и таким образом избавиться от мух и других надоедающих им насекомых. Иные считают, что бизоны проделывают эти любопытные упражнения для развлечения.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся Франсуа. — Какие же они смешные!

— А есть еще одно интересное объяснение, — продолжал Люсьен, — будто бизоны вырывают эти углубления, чтобы там во время дождей собиралась вода и чтобы из них можно было напиться на обратном пути.

— Ха-ха-ха! — снова засмеялся Франсуа. — Уж этому я никак не поверю!

— А я и не стремлюсь тебя в этом убедить, — сказал Люсьен. — Конечно, такое предположение неправильно, поскольку бизон — животное, не обладающее для этого достаточным развитием. Это всего лишь забавное предположение. Очевидно, однако, то, что в период дождей в таких ямах собирается вода и часто остается там в течение нескольких дней, а бизоны, которые бродят вокруг, пьют эту воду. Следовательно, можно сказать, что бизоны роют свои собственные «колодцы». Эти колодцы частенько служат на пользу и другим животным и даже людям. Многие заблудившиеся трапперы и индейцы спасались, находя воду в таких углублениях, — иначе они погибли бы от жажды.

— Какие эти ямы круглые! — сказал Франсуа. — Они представляют собой совершенно правильные круги. Как бизоны делают их такими?

— Бизоны ложатся во всю длину и крутятся и крутятся, как колесо на оси. Они вращаются с большой скоростью, упираясь загривками и отталкиваясь ногами, как рычагами. Иногда они кружатся так добрые полчаса. Несомненно, бизоны делают это, чтобы почесаться. Несмотря на толстую шкуру и густую шерсть, им очень досаждают насекомые-паразиты. Кроме того, это для них и вид развлечения. Вы часто могли наблюдать, как лошади катаются по траве, и разве не ясно, что они получают при этом удовольствие? Вам никогда не приходило это в голову?

— О да! — воскликнул Франсуа. — Я уверен, что лошади любят как следует покувыркаться.

— Ну вот, предполагают, что и бизоны тоже. Конечно, им очень приятно, что они таким образом отделываются от своих мучителей и прижимают разгоряченные бока к свежей, прохладной земле. Бизоны не очень чистоплотны. Они до такой степени покрыты грязью, что невозможно определить, какого цвета их шкура.

— Ну, — сказал Франсуа, — я надеюсь, что скоро нам попадется бизон с белой шкурой!

Разговаривая таким образом, наши юные охотники продолжали свой путь. Они проехали миль десять, когда Базиль, который все время вглядывался в горизонт прерии, издал восклицание и неожиданно остановил лошадь. Остальные тоже придержали коней.

— Что ты там увидел? — спросил Люсьен.

— Еще сам не знаю, — ответил Базиль, — но на горизонте что-то есть… К югу, — видите?

— Да, похоже на группу низких деревьев.

— Нет, — сказал Базиль, — это не деревья. Они движутся. Мне думается, что это какие-нибудь животные.

— Надеюсь, что это бизоны! — закричал Франсуа, поднимаясь во весь рост в стременах и пытаясь что-нибудь увидеть. Но его лошадка была слишком малоросла, и Франсуа ничего не мог разглядеть.

— Поедем им навстречу? — предложил Люсьен, обращаясь к Базилю.

— Я думаю, они движутся по направлению к нам, — ответил тот. — Они все больше растягиваются по горизонту, и, может быть, это кажется оттого, что они приближаются. Бизоны!.. Нет, честное слово, — продолжал он, повышая голос, — это всадники… может быть, индейцы!

— Почему ты так думаешь? — спросил Люсьен.

— Я видел одного на фоне неба. На таком расстоянии я могу определить очертания лошади. Я уверен, что это так… Смотри, вон другая!

— Да, — сказал Люсьен, — это лошадь. Но, смотри, всадника нет. Никого на ней нет… А вот и еще одна, тоже без всадника… Ага! Теперь я знаю: это мустанги!

— Мустанги! — вскричал Франсуа. — Отлично. Вот на это стоит посмотреть!

Вскоре подтвердилось, что Люсьен был прав: это был табун мустангов, или диких лошадей. Базиль тоже оказался прав, говоря, что они приближаются, ибо через несколько минут мустанги были уже меньше, чем в миле от мальчиков.

Мустанги мчались быстрым галопом, двигаясь плотной массой, подобно вытренированному эскадрону, а один мустанг был несколько впереди и, несомненно, являлся вожаком. Время от времени какая-нибудь лошадь отделялась от рядов и отставала, но всякий раз подтягивалась снова и присоединялась к своим товарищам. Это было чрезвычайно интересное зрелище. Земля гудела под копытами животных так, как будто неслась кавалерия.

Когда мустанги были уже меньше чем в полумиле от наших охотников, они, казалось, впервые заметили мальчиков. Вдруг вожак остановился, вскинул голову, заржал и встал, как вкопанный. Остальные тоже остановились, подражая вожаку. Он был все же несколько впереди, в то время как весь табун сомкнул ряды, как кавалерия в бою. Постояв несколько секунд на месте, вожак издал резкое ржание, бросился вправо и помчался во весь опор. Все кони тоже заржали и, сейчас же круто повернув, последовали за ним. Все это мустанги проделали с четкостью эскадрона.

Наши охотники предполагали, что лошади пройдут мимо и не приблизятся. Они все сожалели об этом, им хотелось посмотреть поближе на этих благородных животных.

Чтобы не спугнуть мустангов, мальчики спешились и теперь стояли, частично заслоненные своими лошадьми, все же крепко держа их, так как те были напуганы громовым топотом своих диких собратьев.

Через мгновение мустанги появились прямо перед мальчиками — то есть их бока были обращены к охотникам, — и те с радостью увидели, что мустанги не удаляются, а галопируют по кругу, центром которого были наши зрители.

Круг, по которому бежали дикие лошади, имел не больше полумили в диаметре; они, казалось, приближались к центру. Мустанги двигались не по окружности, а по спирали, которая постепенно суживалась внутрь.

Теперь мальчики могли хорошо разглядеть их. Это было красивейшее зрелище. Среди двух сотен мустангов самых разнообразных мастей вы не нашли бы и двух одинаковых. Тут были и вороные, и белые, и гнедые, и чалые. Некоторые были буланые, некоторые — рыжие, а некоторые — серые с металлическим отливом, и было много-много других, разномастных и с подпалинами, как охотничьи собаки. Пышные ниспадающие гривы и длинные хвосты развевались по ветру, и это придавало лошадям еще большую грацию. Да, это было захватывающее зрелище, и мальчики стояли затаив дыхание, наблюдая, как этот «эскадрон» носится вокруг них.