Торнадо нон-стоп - Солнцева Наталья

ГЛАВА 13.

Человек в темных очках шел не торопясь, аккуратно обходя лужи. Впереди него на поводке шла красивая собака, колли, с густой расчесанной шерстью. Человек очень любил свою собаку. Он подошел к киоску, в котором торговали пиццей и горячими бутербродами, протянул продавщице деньги.

– Большую пиццу, пожалуйста!

Женщина внимательно посмотрела на покупателя, пересчитала деньги, подала в окошечко коробку с пиццей вместе со сдачей. Что-то ей не совсем понравилось. Странный мужчина, и движения у него странные. Очки темные нацепил, а погода пасмурная. Слепой, что ли? Жалко, если так. Парень еще совсем молодой, лицо тонкое, интеллигентное, фигура рослая, держится с достоинством… и слепой. Жалко! Собака у него очень красивая. Поводырь, наверное.

Продавщицу отвлекли другие покупатели, и она думать забыла о слепом и его собаке.

Мужчина в темный очках уселся на скамеечку в сквере и принялся есть пиццу. Собака неотрывно смотрела на еду, и едва слышно поскуливала.

– Что, проголодалась? На, ешь! – Он оторвал большой кусок пиццы и дал собаке. – Сейчас поедим, и за дело!

Ветер немного разогнал тучи, и сквозь их серую пелену золотисто и ясно проглядывало солнце. Молодые клены шумели листвой, пахло дождевой свежестью. Слепой не мог всего этого видеть, но он очень обостренно чувствовал. Вокруг него шелестела и дышала теплом аллея, со своими деревьями, в кроне которых тенькали и посвистывали синицы, сырыми после дождя скамейками, чугунными оградами, на которые взлетали и садились, хлопая крыльями, голуби, с большими лужами, в которых плавали примятые осыпавшиеся лепестки цветов. Слепой жил в мире звуков и запахов, предметов, которые можно потрогать, и этот его мир был по-своему богат и полон особых красок, ощущений и прелести бытия.

Пицца была съедена, и собака отнесла в зубах и положила в урну пустую коробку.

– Спасибо, Сильва! – сказал слепой, как будто он видел происходящее. – Ты у меня такая умница!

По аллее, стуча каблучками, шла женщина, очень прямая, высокая, в сером костюме и изящной шляпке. Слепой не мог ее видеть, но собака напряглась и натянула поводок. Она была отлично выучена и не издавала никаких звуков. Мужчина насторожился.

– Что, она идет, Сильва? Смотри! Нюхай!

Сильва смотрела в сторону женщины и принюхивалась, улавливая ее запах.

– Ну, что? Это она? – спросил слепой, как будто собака могла его понимать.

Но Сильва, кажется, отлично понимала своего хозяина, потому что снова натянула поводок, как бы подтверждая, что женщина та самая, которую они ждут.

– Тогда пошли! За работу, Сильва! Вперед!

Слепой встал со скамейки, и собака повела его навстречу женщине в сером костюме.

– Здравствуйте! – сказал слепой, когда они поравнялись.

Женщина поздоровалась в ответ, удивленно глядя на мужчину с собакой. Она не узнавала его и чувствовала себя от этого ужасно неловко.

– У меня для вас письмо, – сказал слепой.

– Письмо? От кого?

– Вы узнаете это, когда прочтете его, – ответил слепой.

Собака уселась у его ног и преданно смотрела на женщину блестящими глазами.

– Но…для того, чтобы посылать письма, есть почта, – робко сказала женщина. – К тому же…вы можете передать письмо в офис, в официальном порядке.

– Нет, я должен передать это письмо вам, лично в руки. Вы ведь Алла Викентьевна? Я не ошибся?

Слепой сказал это из вежливости, чтобы женщина не смущалась так и не пугалась. Люди чувствуют себя спокойнее, когда с ними разговаривают. Так учил слепого его знакомый. А ошибиться он не мог, потому что собака узнала женщину. Сильва еще ни разу его не подвела.

– Возьмите письмо, Алла Викентьевна! – сказал слепой, вынимая из кармана конверт и подавая женщине. – Я инвалид, и мне тяжело передвигаться по городу. Вот собака только и выручает! Не заставляйте меня приходить еще раз. Поверьте, что каждый выход из дому дается мне с большим трудом.

Алле Викентьевне стало стыдно. Как же она сразу не догадалась: собака, темные очки в пасмурный день… Ужас какой! Слепой человек принес ей какое-то письмо, а она еще раздумывает, брать или не брать, рассказывает ему что-то про почту и офис. Она стала черствой, бездушной, как многие люди вокруг. Чего она боится? Что инвалид принес в конверте бомбу? Да кому она нужна, чтобы ее взрывать? Заурядная секретарша…

Но если она и заурядная, то ее шеф, Игорь Анатольевич Громов, далеко не заурядный человек. Опасность может грозить ему.

– Да ведь письмо-то принесли мне, а не Громову. Если бы там была взрывчатка, какой смысл давать его мне в руки? Тогда бы его как раз и принесли в офис. И адресовано оно было бы не мне, а шефу, – думала Алла Викентьевна, лихорадочно соображая, стоит ей брать письмо, или нет.

– Возьмите письмо, Алла Викентьевна, – повторил слепой. Он почувствовал, что женщина почти согласна, осталось чуть-чуть «дожать», и все: дело сделано. Он улавливал настроение человека по оттенку и громкости его голоса и даже по тембру.

– А… кому это письмо?

Она все еще колебалась.

– Вам, – ответил слепой. – Это письмо вам.

– Ну, хорошо, давайте!

Алла Викентьевна протянула руку, и слепой вложил в нее письмо.

– Держите крепче!

Он не видел, взяла ли она конверт, и волновался.

Женщина, держа в руке письмо, пошла по аллее, на ходу оглядываясь. Это было невоспитанно, но ведь слепой не видит. Он шел в противоположную сторону, вслед за собакой. Алла Викентьевна остановилась и посмотрела на конверт: на нем не было адреса. Ни кто его послал, ни кому, – ничего указано не было. Она мысленно пожелала себе удачи и вскрыла письмо. Внутри оказался обычный бумажный лист с напечатанным текстом. Никакой бомбы, конечно же, в конверте не оказалось. Это все ее фантазии! Игорь Анатольевич посмеялся бы над ее страхами…

При мысли о Громове, Алла Викентьевна улыбнулась. Так, с улыбкой, она и вошла в красивое здание офиса, в котором работала секретаршей. Письмо она решила прочитать на рабочем месте, так как не очень хорошо видела без очков, а на улице не хотелось их доставать и надевать.

Усевшись за свой стол с двумя компьютерами и вазой для цветов, она счастливо вздохнула. В вазе стояли прекрасные, свежие белые розы. Значит, Игорь Анатольевич уже на работе. Она полюбовалась цветами, положила письмо в ящик стола, – успеет еще его прочитать, – и занялась приготовлением чая.