Дикая охота - Николай Собинин

— Работает снайпер!

Сосед справа схватил из ящика на полу револьверный гранатомет, откинул крышку, загрузив в обойму шесть пузатых дымовых гранат и без пауз разрядил оружие в сторону берега, раскидав дымы и перекрыв этим видимость вражескому стрелку, работавшему откуда-то из-за реки. Сизая муть облаком быстро распространилась по местности, временно обезопасив защитников стаба от новой угрозы. Правда, если стрелок пользуется тепловизором, а судя по тому, что стрелял он в кромешной темноте, он пользуется — поможет это не слишком. Но на безрыбье, как говорится, и рак рыба.

Тут раздалось урчание такой тональности, что Грек моментально позабыл о снайпере и молниеносно встал за станок пушки. Из клубов дыма, прорезанных стерильно-белыми лучами прожекторов, выскочил поджарый элитник, шипастый словно набалдашник могренштерна и стремительными рывками начал сокращать дистанцию до укреплений. И судя по свирепым звукам, исторгаемым его глоткой, бежал он сюда явно не для того, чтобы пожелать его подчиненным доброго утра.

Он поймал его в перекресте секторного прицела своего оружия и начал давить на спуск. Пушка оглушительно рявкнула раз и другой, изрыгая из стволов огненное облако, которое слепило его не хуже светошумовой гранаты. Однако, он увидел, как тридцатимиллиметровые снаряды, выпущенные его рукой, несколько раз попали по защите элиты. Из-за немыслимой скорости движения монстра, большая их часть ушла в «молоко», подбрасывая фонтаны грунта и дерна в воздух. Но того, что попало, вполне хватило, чтобы на секунду чтобы сбить с твари запал. А потом в грудь элитника разом прилетело две кумулятивных «морковки», выпущенных из РПГ. Сверкнула вспышка, и чудище обзаведясь приличной дырой в туше, с рыком рухнуло на землю пачкая темной кровью утрамбованную колесами техники до твердокаменного состояния почву, совсем немного не добежав до стены.

Порадоваться этому Грек не успел. В глазах сверкнула молния, а по ушам жестко ударило молотком, после чего мир вокруг него перевернулся вверх дном.

В голове гудело, как внутри серьезного трансформатора под напряжением. Грек ценой серьезных усилий и понуканий смог разлепить глаза и осмотреться вокруг. Похоже, в их укрепление прилетело уже что-то посерьезнее простой мины. Левый, дальний от него конец укрепленного контейнера, в котором они держали оборону, разворотило, словно консервную банку. Вокруг лежали тела его парней, пол был обильно залит кровью. Он, пошатываясь, нетвердо поднялся на ноги и окинул взглядом вокруг.

Укреплений, по сути, больше не существовало. Несколько попаданий каких-то серьезных подарков разнесли стену, а заодно тех, кто ее оборонял. Сейчас несколько уцелевших и раненых ребят отползали прочь от разбомбленных позиций. Он сперва хотел гаркнуть на них, чтобы вернуть назад, но потом махнул рукой Тревожная группы несмотря на то, что прошло уже много времени, так и не явилась на баррикады. А это могло значить только одно — проявилась проблема посерьезнее и им сейчас не до них. Тот, кто смог скоординировать атаку орды с минометно-снайперским обстрелом вряд ли теперь остановится. Оборона стаба уже провалилась.

Грек нащупал в разгрузке чудом уцелевшую рацию, выбрал нужный канал и нажал клавишу вызова.

— Джигит, слышишь меня⁈ Палаш⁈ Кто-нибудь, на связь!

Спустя десять секунд ему ответил привычно сухой и безэмоциональный голос Креста.

— Грек ты живой?

— Да. Стене хана, нас накрыли чем-то серьезным!

— Сваливай оттуда, нас атакуют с нескольких сторон. Мы эвакуируем всех, кого можем, пока бойцы держат оборону. Времени мало. Успеешь на «ковчег»⁈

Грек на секунду замер, обдумывая полученную информацию.

— Постараюсь! Удачи.

— И тебе!

Крест отключился, не тратя время на расшаркивания. Грек сменил частоту и вновь нажал на вызов

— Дина, ответь!

Супруга отозвалась мгновенно, словно только и ждала его вызова.

— Ты дома?

— Да. Был сигнал на эвакуацию, но я жду тебя!

Грек испытал прилив благодарности к благоразумию и выдержке своей благоверной, не потерявшей самоконтроля даже в такой критической ситуации.

— Бери тревожный рюкзак, оружие и собирайся. Я сейчас буду.

Дина порывисто вздохнула, но не стала говорить ничего лишнего, понимая, что сейчас неподходящий момент тратить время.

— Не заставляй меня тебя ждать! Люблю тебя!

Грек почувствовал, как звон в голове и слабость проходит от звуков родного голоса, а по жилам вновь побежала кровь. Он осознал, что пока еще не готов умереть и бросить свою половину на произвол судьбы.

— Я мигом!

Но перед тем, как свалить с позиций, Грек окинул взглядом побоище, где кое-где продолжали догорать огни, освещая корявые фигуры зараженных которые упорно продолжали двигаться сторону стаба. Он подошел к уцелевшему куску стены, на котором продолжал висеть приваренный к нему металлический шкаф и вынул оттуда последнюю подрывную машинку с красным ярлычком. Привычно крутанул рукоятку генератора в третий раз и замкнул цепь питания.

В этот раз приоткрытый рот оказался очень кстати. Наушники слетели с него после взрыва на позициях, и теперь взрывная волна беспощадно ударила по и без того пострадавшим за последние полчаса ушам, в которых продолжало противно звенеть. Поле перед изуродованной защитной стеной в мгновение ока затопило клокочущее море огня, в мгновение ока сжигая десятки и сотни зараженных, устремившихся к идущему на дно Флюгеру.

Глава 20

Рука, не прихваченная ремнями к медицинским носилкам, покачивалась на ходу, цепляясь за ветви кустов и деревьев. Лицо крестного Токсина сейчас, под действием транквилизатора, расслабилось и сохраняло безмятежное выражение, а потому совершенно не походило на ту нечеловеческую физиономию, что СОБРовцу довелось увидеть чуть ранее. Словно это вовсе и не он устроил кровавую баню в том поселке. Словно это не он вел стаю из самых крутых тварей, которая едва не вырезала под ноль команду настоящих профи, вооруженных и экипированных по последнему слову техники. От этого Токсина накрывало каким-то совершенно диким чувством диссонанса и разрыва шаблона.

Носилки для переноски бесчувственного тела Дикаря нашлись в медицинском пункте внутри пустого и гулкого здания железнодорожного вокзала, где царили лишь запустение да пыль, укрывавшая толстым слоем раздробленные людские кости, лежавшие тут и там. Похоже, перезагрузки тут не случалось уже давненько, потому более или менее развитые зараженные покинули этот кластер, а слабенькие пустыши и ползуны, коим не хватило сил ни найти еды здесь, ни покинуть территорию, позагибались без пищи сами по себе.

Но сейчас вокзал вместе с трупами стаи отборных зараженных, сопровождавших Дикаря в его непонятном забеге по кластерам, уже остался позади. Там же остались обгоревшие останки людей Разлома, которым не повезло в этой мясорубке. Оставшиеся бойцы освободили покойников от оружия, полезной амуниции и боеприпасов, после чего каждому павшему положили на грудь горящую термитную шашку, которая почти полностью выжгла тела тысячами градусов, что выделялись в ходе экзотермической реакции. Такой себе способ экспресс-похорон, когда совершенно нет времени на рытье могил.

Сам Токсин относился к вопросу захоронения павших в бою товарищей максимально прагматично — люди уже умерли, им все равно. Но, однако, ему импонировал тот факт, что даже несмотря на ужасные потери и вообще не самую благоприятную обстановку, Разлом и его люди стремились отдать погибшим последние почести. Пусть и в таком урезанном виде.

Воспоминания о произошедшем сегодня заставило Токсина внутренне содрогнуться. Пережитое, особенно его прыжки в пространстве, выворачивали спецназовца наизнанку. Мозги все еще ощущались как емкость с овсяной кашей внутри, которая в данный момент крайне печально справлялась с мыслительным процессом. Но после получаса физической активности он уже более или менее пришел в себя. Да и выпитый живчик делал свое дело, приводя тело иммунного в относительный порядок. А вот сразу после того, как он пришел в чувство, Токсин чувствовал себя так, что хоть в гроб ложись.

Окончательно не дала загнуться ему внезапная забота со стороны Разлома. Он сразу же после того, как пришел в чувство, практически силком заставил Токсина выхлебать рюмку гороховой настойки. И это, надо сказать, пришлось очень кстати. Потом были лихорадочные сборы, в которых СОБРовец просто пытался не отставать от других. Ему вручили Вал одного из павших штурмовиков, оставшийся теперь бесхозным. Этот автомат спецназовец знал и любил — сам долгое время пользовался точно таким же. И даже попал в Стикс как раз