Рыба красного цвета. История одной тайной войны - Уоррен Хинкл

Два лагеря были устроены в джунглях Коста-Рики на землях, принадлежащих полковнику Вико Старки Хименесу. В Манки-Пойнт, Никарагуа, откуда два года назад бригада 2506 отправлялась в Залив свиней, была создана военно-морская база. Денежные средства поступали окольными путями. Репортер майамской газеты «Геральд» Эл Барт писал:

«Звонит американец и говорит, что определенная сумма положена на счет в майамском банке на определенное имя. «Движение» затем снимало эти деньги с указанного счета. Один из чиновников в Коста-Рике заявил, что чеки, выписанные подлинными американскими фирмами, пересылались, как правило, из нью-йоркских банков по почте. Чиновник вспоминает, что однажды он получил чек на 167 784 доллара в обычном белом конверте с американским штемпелем, но без обратного адреса. Он переслал этот чек, как было договорено, нью-йоркской судоходной компании в уплату за два торпедных катера времен второй мировой войны. В его записях зарегистрирована дата выдачи чека — 19 ноября 1963 года, номер чека, название банка и американской компании. Он говорит, что суммы, на которые поступали чеки, бывали самыми различными, один из них, на сумму 450 тысяч долларов, пошел на приобретение современного военного снаряжения».

Щедрость ЦРУ позволяла «Движению» приобретать все самого лучшего качества: от новейших немецких аппаратов аквалангистов до модного стирального порошка. Произведенное в Соединенных Штатах снаряжение подвергалось «доработке», с тем чтобы скрыть источник, откуда оно поступило; с ранцев парашютов спарывались опознавательные знаки, а на их место пришивались чистые полосы ткани. Большинство оружия закупалось в Западной Германии и доставлялось на баржах через Атлантику завернутым в западногерманские газеты.

Если операция «Движения» сорвется, у Кастро не будет серьезных доказательств обвинить в причастности к ней Соединенные Штаты.

Аналогичными способами был «обезличен» флот, занятый в операции «Вторая морская партизанская война», В него входили два 54-метровых десантно-транспортных судна времен второй мировой войны, «Джоанн» и «Санта-Мариа», вооруженные 20-миллиметровыми морскими пушками, пулеметами 50-го калибра и безоткатными орудиями. Эти суда плавали под либерийским флагом, но имели на борту целый набор флагов других государств, которыми пользовались применительно к ситуации. ЦРУ также одолжило «Движению» быстроходный бывший морской охотник «Техана III», который использовался для налетов на Кубу до Залива свиней. Среди более мелких судов флота были два катера типа «Свифт»,

Осмотр собранного в Манки-Пойнт флота настолько воодушевил генерала Сомосу, что он объявил, что «в ноябре обучаемые нами группы начнут наносить кубинскому премьер-министру Фиделю Кастро крепкие удары». 15 ноября 1963 года первый отряд десантников «Движения», подготовленных на «Ферме» в Вирджинии и на базе «Изолейшн тропик» в Северной Каролине, отбыл на «Джоанне» из Норфолка. Обычно эмигрант может выехать за пределы Соединенных Штатов только с разрешения иммиграционных властей, но для экспедиционных отрядов было сделано исключение. В коста-риканских лагерях под ружьем находилось около трехсот человек (в Майами «Движение» выплачивало их женам жалованье и надбавки на детей наличными). Их командиром был грозный Пепе Сан-Роман, ставший неофициальным военным советником Бобба Кеннеди.

Месяцев за шесть до этого Пепе Сан-Роман встречал в международном аэропорту Майами самолет, прибывший специальным — и к тому же весьма необычным — рейсом из Гаваны. Открылась дверь авиалайнера, и по трапу заковыляли шестьдесят самых тяжело раненных бойцов бригады 2506. Последним по ступеням трапа спустился Энрике «Гарри» Руис-Уильямс из батальона тяжелой артиллерии. И сразу же попал в объятия своего бывшего командира Пепе Сан-Романа, ныне одного из коммандос тайной войны. Покончив с воспоминаниями, Сан-Роман позвонил Роберту Кеннеди. Он сказал: «Я бы хотел, чтобы вы встретились с этим парнем, который может рассказать, что за чертовщина там происходит».

Через несколько дней Уильямс и Сан-Роман вылетели в Вашингтон на встречу с министром юстиции, «Я здорово нервничал: еще бы — второй человек в стране,— вспоминает Уильямс,— А когда вошел в кабинет, увидел молодого человека без пиджака, рукава рубашки закатаны, узел галстука распущен». Они понравились друг другу с первого взгляда.

Так же как и Кеннеди, Гарри Уильямс обладал крутым нравом, либеральными взглядами и так же слепо ненавидел коммунизм.

По профессии Уильямс был геологом, образование получил в Соединенных Штатах. Жил он в провинции Ориенте, где и установил связи с повстанческими отрядами Рауля Кастро и Че Гевары. Он снабжал их провиантом, динамитом, грузовиками и тракторами. Кубу Уильямс покинул еще до победы революции. Вернулся после бегства Батисты, но уже через несколько месяцев решил, что правительство прибрали к рукам коммунисты. Он посчитал, что самым простым способом покончить с этим будет избавиться от Кастро.

В Заливе свиней, даже когда стал очевиден провал вторжения, Уильямс был полон решимости продолжать бой. «Иди на передовую и корректируй огонь,— приказал он своему подчиненному.— Я хочу, чтобы в истории Кубы было записано, сколько людей мы перебьем сегодня». Едва он успел выговорить эту фразу, как рядом разорвался снаряд. Шрапнель изрешетила все его тело, но, как Уильямс говорил потом Пепе Сан-Роману, «паршивый бык не умирает». Когда бригада обратилась в бегство, Уильямса вместе с другими ранеными оставили в коттедже на берегу моря. На следующий день к ним вдруг пришел Фидель Кастро. Уильямс потянулся к спрятанному под матрацем пистолету. Заметив это движение, Кастро спокойно упрекнул его: «Ты что же, хочешь меня убить?»

«Именно для этого я сюда добирался! — выкрикнул Уильямс.— Три дня мы только и делали, что пытались убить тебя». Кастро распорядился отправить раненых в госпиталь.

Уильямс объяснил Бобби Кеннеди, что его главная забота — освободить и эвакуировать с Кубы пленных бригады 2506. Кеннеди связал его с нью-йоркским адвокатом Джеймсом Донованом и своим помощником Джоном Ноланом; которые вели переговоры с представителями кубинского правительства. Однако переговоры затягивались, а Уильямс все больше и больше сомневался относительно искренности намерений Кеннеди. Несколько раз он получал приглашения в Хикори-Хилл, поместье Кеннеди в Вирджинии, но каждый раз под тем или иным предлогом отклонял их. Согласился погостить в Хикори-Хилл Уильям только после того, как за бригаду был выплачен выкуп.

«Что же так долго не приезжали? Может быть, мы вам не правимся?» — поддразнила его Этель Кеннеди.

«Я не знал, кем стану вашему мужу — другом или врагом»,— ответил Уильямс.

Возвратившиеся из плена солдаты бригады прибыли в Майами накануне рождества 1962 года. Через несколько дней должна была состояться церемония торжественной встречи. Джон Кеннеди получил приглашение, но сомневался, нужно ли ему на ней присутствовать. Один из членов его «ирландской мафии», Кеннет О’Доннелл предупреждал: «Не надо туда ездить. После того, что у тебя было с Кастро, тебе нельзя появляться там и воздавать почести этим мятежникам. Это будет выглядеть так, словно ты намерен поддерживать их следующее вторжение на Кубу».

«Ты абсолютно прав,— согласился Джон Кеннеди.— Я не поеду».

Но он поехал. Когда Пепе Сан-Роман вручал ему боевое знамя бригады, Кеннеди заявил: «Заверяю вас, что верну это знамя вашей бригаде в свободной Гаване». Бригада ответила восторженным ревом. Солдаты посчитали, что президент связал себя обещанием.

Однако в секретном плане все выглядело несколько по-другому. Джек Кеннеди вернет знамя солдатам в Гаване, но не обязательно именно этой бригаде. Второе сражение за Кубу братья Кеннеди не собирались проигрывать. Они отберут своих собственных людей, людей Кеннеди, и второй акт кубинской драмы будет разыгран по сценарию Белого дома, а не Лэнгли или Майами,

Так братья Кеннеди думали, но не произносили этого вслух. Они не отвергали услуг всех без исключения контрреволюционных группировок, но за их спиной привлекали к осуществлению упомянутого секретного плана других. С течением времени это приведет к самым печальным последствиям.

Кеннеди обхаживал Гарри Уильямса по высшему разряду. Он рассыпал улыбки, заявляя, что Уильямс избран возглавить вновь формируемые для очередного вторжения на Кубу эмигрантские силы. Почти через пятнадцать лет в беседе с авторами этой книги Уильямс слово в слово вспомнит, что сказал ему Роберт Кеннеди! «Мы выбрали именно вас, поскольку, скажем так, доверяем вам больше всех среди эмигрантов, но в то же время вы должны понять, что руководить будем мы». Уильямс спросил, что это значит. Кеннеди ответил, что интересы Соединенных Штатов и эмигрантов не всегда и не во всем могут совпадать, ведь существуют еще и другие планы, которые нельзя не учитывать при разработке их секретного плана. Но цель у них одна — ликвидация Кастро. Когда президент решит, что час настал, они нанесут удар. А задача эмигрантов — быть наготове. Ни о чем не беспокойтесь, заявил Бобби Уильямсу, «мы сделаем свое дело».