Игра по-черному - Сергей Иванович Зверев

бросился к машине, где в кузове, откинувшись на борт и зажимая плечо, сидел побледневший Юра Кузьмин. С нечеловеческим напряжением капитан перевалил тяжелое тело бойца через борт и спустил на землю. В глаза бросилось, что борт был пробит десятком пуль в нескольких местах. Буквально изрешечен.

– Ты как, Юра? Куда тебя? – бормотал капитан, осматривая раненого, стягивая с него бронежилет и расстегивая на нем куртку.

– Мне ребят надо было прикрыть, – простонал спецназовец, – хоть на минуту прижать огнем…

– Молодец, молодец, – разрезая рукав, проворчал Погодин. – Ты все правильно сделал.

Пуля пробила руку ниже трицепса. Ткань вокруг пулевого отверстия была пропитана кровью. Наверняка задета кость. Нет возможности наложить шину, но надо остановить кровь и зафиксировать руку, перетянув ее жгутом выше раны. Заставив раненого прижать руку к телу, Погодин снова накинул на него бронежилет, так, чтобы раненая рука оказалась под ним прижатой к телу, и застегнул «липучки». Оставив Кузьмину свой пистолет и гранату, капитан приказал спецназовцу сидеть и «не дергаться», а сам бросился за своими бойцами.

Погодин обнаружил восемь тел. Его бойцы, прикрываясь деревьями, перезаряжали оружие и осматривались. Потерь больше не было, раненых тоже. Приказав перезарядить «подствольники», Погодин предупредил, чтобы бойцы использовали их в крайнем случае. Запросто можно по неосторожности или в горячке боя выстрелить и угодить гранатой в ствол дерева или ветку прямо перед собой. Тогда пострадает или сам стрелок, или кто-то из его товарищей, находящихся рядом.

Вызвав на связь Бероева, командир поморщился, услышав, что головной дозор отбивается из последних сил. Их зажали с трех сторон и атакуют, не считаясь с потерями. Боевики явно намерены уничтожить группу.

– Нева, я Гром! Продержись еще десять минут! Еще десять минут. Атакую!

У Малого ситуация была немного легче. Саенко с несколькими бойцами успел закрепиться в зарослях у дороги и теперь не давал боевикам подойти к машинам. Да и напора у них сильного не было. Очевидно, здесь нужно было просто держать бойцов в напряжении, а главная атака у боевиков намечалась в голове и хвосте колонны, чтобы не дать никому ускользнуть. Там с Саенко был и французский лейтенант. Как он поведет себя в этом бою? Ситуация крайне опасная. Не струсит ли он, не захочет ли выторговать себе жизнь у боевиков, предав русских?

Саенко, ведя огонь, тоже посматривал на французского офицера. Разговор с командиром не выходил из головы спецназовца. А еще он был свидетелем, как Леви сам вызвался добить раненых боевиков. Малому почему-то казалось, что француз с таким же хладнокровием будет добивать и раненых русских солдат. Не верил французу спецназовец, не верил, и все. Но Леви сражался наравне со спецназовцами. Он умело использовал местность, деревья, вовремя менял позицию и стрелял довольно метко. В его секторе боевики не могли приблизиться к спецназовцам.

– Вперед, ребята, вперед! – торопил спецназовцев Погодин.

Командир понимал, что в таком темпе, в каком сейчас ведет оборонительный бой головной дозор, патронов им хватит еще на несколько минут боя. Сзади и особенно в центре бойцы еще могут забрать из машин «цинки» и пополнить боезапас. Бероеву же сейчас просто не поднять головы. И спецназовцы рвались вперед. Стрельба велась короткими, расчетливыми, точными очередями. Каждая очередь точно попадала в цель или заставляла врага покинуть позицию, отходить и попадать под пули твоего товарища. Эта тактика называлась «гребенка». Так в сложных условиях рельефа, в лесу «вычесывались» позиции врага. Кто-то вырывается вперед, и противник вынужден был открывать огонь в его сторону, оставляя фронтальный сектор. И тут же поднимались и атаковали спецназовцы с фронта, снова враг поворачивался к атакующим бойцам и тут же попадал под огонь с фланга. В каждую секунду боя кто-то вырывался вперед, кто-то заходил с фланга, кто-то добивал боевиков. При такой тактике, когда атакующим спецназовцам постоянно есть где укрываться, маневрировать и откуда атаковать, враг просто не успевает за его действиями, не успевает организовать плотный огонь. А спецназовцы выбивают одного за другим бойцов противника и теснят его, обходят, давят и давят.

Группа Погодина рвалась вперед, оставляя за собой лежащие среди джунглей тела врагов. Бросок вперед, очередь, упавший враг. Ударом ноги отбросить в сторону автомат, выпавший из руки убитого или раненого боевика, может, дать короткую очередь, чтобы быть уверенным в том, что враг убит, а не ранен и не оглушен, и снова совершать бросок вперед. Методично, быстро, без суеты и криков. Волна спецназовцев прошла вдоль дороги, как коса смерти. Справа поднялись и бросились вперед на помощь группе Бероева бойцы Саенко.

Стрельба почти сразу стихла. Артем Саенко выхватил из-за дерева какого-то щуплого бандита в камуфляжной рубашке навыпуск и поволок за воротник к командиру. Погодин быстро осматривал поле боя, своих бойцов. Поморщился, увидев, как сержант бинтует голову спецназовца. Еще одни боец сидит на земле с окровавленным бедром. Да, черт, тяжелый был бой! Еще несколько очередей разорвали установившуюся в джунглях тишину. Капитан оглянулся и увидел, что на землю, роняя оружие, повалились двое боевиков, видимо, пытавшиеся притвориться убитыми. Саенко неожиданно с силой толкнул плечом француза, и тот не успел выстрелить в лежавшего на земле человека.

– Что случилось, Артем? – спросил Погодин.

– Как сдурел француз, – вытирая тыльной стороной перчатки лоб, ответил спецназовец. – Готов всех покрошить. Не остановишь!

– Что вы делаете, Морис? – Погодин схватил француза за рукав и дернул к себе. – Остановитесь! Все!

Леви повернулся к русскому командиру и посмотрел невидящим взглядом, как будто насквозь смотрел, вдаль куда-то. Погодин еще раз тряхнул француза, и тогда тот наконец посмотрел на русского.

– Ненавижу, – прохрипел он. – Я их всех ненавижу!

– За что? – спецназовец попытался посмотреть Леви в глаза, но тот уже опустил голову и отошел в сторону, закидывая автоматный ремень на плечо.

«Чертов легионер, – снова со злостью подумал Погодин. – Что там у него на душе и в его голове? Пусть придет в себя парень, потом надо допросить пленного». Обойдя своих бойцов, капитан остановился возле раненых. Повреждение головы у спецназовца оказалось несерьезным: просто рассекло кожу чуть выше лба. Травма ноги у второго, дело обстояло хуже, но все же кость была не задета. Пуля прошла через мышцу бедра навылет. Однако это уже два человека в группе, которых придется везти и которые не могут пока передвигаться самостоятельно. Медикаменты, конечно, в аптечках есть, но для таких проникающих ранений нужна серьезная медицинская обработка ран. Ведь в пулевой канал попала грязь, частички одежды.

Наконец поле боя осмотрено, собрано оружие, проверены тела убитых боевиков. Леви вместе со спецназовцами ходил среди убитых. Рядом с одним из тел он