О Сталине без истерик - Феликс Медведев

…Николай II не пользовался любовью подданных. А царицу-немку ненавидели всей душой. И все-таки расправа с ними под руководством Голощекина и Юровского – фактически без суда, по-разбойничьи – была безобразна и произвела на народ неприятное впечатление. Я слышал такие рассуждения: «Законность совсем значит побоку?», «Да пусть и царя, и царицу, хотя бы только их. А девочек зачем? И даже посторонних, некоронованных, просто слуг, даже доктора?» И чей-то жесткий голос: «Если бы только этих! Косят, как траву…» И чей-то вздох: «Запятнали мы себя. Забрызгали кровью победное знамя…» Это я слышал не то в трамвае, не то в магазине. То есть я хочу сказать – такие разговоры незнакомых меж собой лиц, как говорится, народное мнение.

Ну а после… Голод в Поволжье… Раскулачивание и коллективизация… Бесчисленные процессы над «врагами народа»… Кровавое «Ленинградское дело»… Под предлогом борьбы за истинно советский строй, за истинно советскую культуру уничтожили сливки общества, цвет науки, искусства, лучших людей всех слоев, всех кругов населения. Истреблены учителя, врачи, студенты, библиотекари – словом, образованные люди, как раз те, кто несли культуру в народные массы. Сталиным истреблены лучшие крестьяне, земле-любы, хозяева. Истреблены военные кадры. В стране процветало насилие. Культивировалась жестокость. Прогрессировало оскудение – на людей, на товары, на духовные и материальные ценности.

Когда вглядываешься, изучаешь, призадумываешься, обязательно проясняется взор, начинаешь видеть многое, чего раньше не замечал. Но вот в одном явлении еще не разобрались, кажется. Любой солдат и офицер в гитлеровской армии обязательно получал отпуск на побывку домой. Он снова ехал потом на фронт, может быть, его убивали, но его жена уже была беременна. Государство сумело возместить урон. У нас же после войны никто не пришел и не сел за парты в первый класс, дети не народились своевременно: одни миллионы мужчин были в армии, другие миллионы мужчин были в лагере. Кто по недосмотру властей устроил такое злодеяние? И по недосмотру ли? Наша страна от одной этой преступной акции понесла многомиллионный ущерб. Кому, как не женщине спасать народ от вырождения, пережитков страшной опустошительной войны, от пережитков жестоких лет сталинского произвола?.. Находились отчаянные женщины, ехавшие в войну на фронт в поисках мужчин. В Ленинграде, на Бородинской улице, был огромный детоприемник – для детей, родившихся от неизвестных отцов. Врачи рассказывали мне, что эти фронтовые младенцы были как на подбор здоровяки. Но такой способ возмещения смены поколений был, конечно же, недостаточен. К 1970-м годам, по прогнозам Менделеева, в России должно было быть 400 миллионов человек, а оказалось 100 миллионов.

Последствия войны 1941–1945 годов, последствия сталинщины сказываются до сих пор. Послевоенные поколения жидковаты, вялы, ненадежны. И будут ненадежными впредь – до полного изменения цен и народного питания, до повышения материального обеспечения населения в 10 раз. Да, я считал бы не меньше, чем в 10 раз, то есть до дореволюционного развития. Я высчитал – мой отец, учитель городских училищ, получал 60 рублей в месяц и два раза в год (на Пасху и на Рождество) по месячному окладу, дополнительно еще 60–80 рублей, подрабатывая частными уроками. Итого 120–150 рублей. Переводя на наши сегодняшние цены – это 1000–1500 рублей в месяц [книга написана в 1980 году. – Ф. М.]. Вот почему мог он прокормить жену, брата Владимира и пятерых детей…

Я заметил, как быстро оскотинились рядовые немцы под «мудрым» руководством Гитлера и как быстро оболванил народ Сталин. Но культ его у нас, пожалуй, пострашнее любого другого. Одним словом, Мамай пришел, Мамай здесь. Пора начинать Куликовскую битву. Нам предстоит спасать страну, как она была спасена когда-то Дмитрием Донским, слишком длительно было пагубное воздействие культа Сталина, слишком велик ущерб от мамаев нового образца, захвативших руководящие посты и доведших страну до полного развала.

Глава 13. Письмо моего деда Золтана Партоша Иосифу Сталину: «О, вождь мой, возьми в руки будущее моего народа!»

О своем деде – венгерском революционере, детском враче, поэте Золтане Партоше и его судьбе после приезда в 1922 году из Венгрии в Советскую Россию я написал в книге «Мои великие старики».

Трижды бдительная служба Ежова, заподозрив в шпионаже глухого лекаря, пользовавшего детишек советских политических деятелей, а также венгерских эмигрантов, арестовывала его и, не «сшив» компромата, отпускала.

Дед умер в 1959 году. К сожалению, я мало расспрашивал его о жизни на родине, а потом в Москве. Из-за его глухоты беседовать с ним было непросто, ну и еще виной тому моя нелюбознательность в молодые годы. Чаще он интересовался моей учебой в школе, потом писанием статей в газеты.

Письмо Сталину, которое привожу ниже, я нашел в папке документов, которые еще в начале 1970-х годов незадолго до своей смерти отдал мне дядя, родной брат моего отца, один из трех сыновей Золтана Партоша. Не помню, прокомментировал он тогда это послание или нет, не знаю даже, было ли оно отправлено адресату.

Что двигало дедом, когда писал он «вождю народов» следующие строки, я уже не узнаю. Могу только предположить, что у венгра Партоша болело сердце за судьбу своего народа. В 1943 году наступил перелом в войне с Гитлером. Стало ясно, что Красная Армия погонит фашистов далеко от своих границ. Но… Родная-то страна деда, в которой правит реакционный режим Хорти, воюет на стороне Германии. Что будет с Венгрией, с ее народом, что будет с венгерскими эмигрантами, по которым уже и так прошел каток репрессий?

И Золтан Партош, за плечами которого три ареста, член только что распущенного (май 1943 года) и «опущенного» Сталиным Коминтерна пишет:

Товарищу Сталину,

генеральному секретарю ЦК ВКП(б),

Председателю Совнаркома и Комиссии обороны СССР,

народному комиссару обороны,

Верховному главнокомандующему Красной Армии,

маршалу Советского Союза,

Герою Социалистического Труда

От Золтана Партоша,

члена ВКП(б) с 1924 г.,

члена КП Венгрии с 1918 г.,

партбилет № 0046898,

гражданина Советского Союза

Товарищ Сталин, обращаюсь к тебе от имени своего народа, от имени народа, который уже столько раз защищал интересы мерзких захватчиков и тем навлекал гибель на самого себя. Нет столько пыли на полях всего мира, сколько крови он пролил на далеких полях битв. Но напрасны все его прошлые жертвы: до сих пор он остался нищим и угнетенным.