Поймать хамелеона (СИ) - Юлия Цыпленкова

а после скормила брата, либо вторженец сам погружается в личность Михаила, и потому сестра не замечает никакой фальши.

Что до первого, то это ерунда. В таком случае Ковальчук не нужен, Глафира мешать бы хамелеону не стала. А вот растворение… Такое случалось, когда хамелеон сливался с поглощенной сущностью. Когда Олег еще учился, им рассказывали несколько таких историй. Главенствующая маска намертво прилипала к поглотителю, и он возвращался к ней снова и снова, полностью отождествляя себя с жертвой. По сути, ею и становился. Помнил, кто он, но жил мыслями и принципами выбранной личности. Не просто использовал, а становился этой личностью.

Такое происходило, если жертва обладала сильным эмоциональным фоном. Или же имела сильную эмоциональную привязку к кому-то, вроде брата к единственной сестре, то тогда хамелеон мог раствориться в личности Михаила, и его тревога о Глаше была искренней. И все его мысли, посвященные ей, продолжение мыслей настоящего Воронецкого. И потому девушка чувствует себя с ним также спокойно, как если бы рядом был ее родной брат, а он шипит и запинается, потому что сущность Михаила не приемлет даже выдуманного супружества с сестрой.

А призыв… Призвать Глаша не могла уже по той причине, что для этого надо быть потомком мага, а они обычные люди. Да и поведению меняться не отчего, как и исчезать. Напротив, действовала бы так, чтобы никто ничего не заподозрил. Значит, призвал кто-то другой, и цель хамелеона находится в Петербурге.

— Какая? — спросил себя Котов и вновь мотнул головой, об этом вообще не было смысла думать, потому что не имелось не малейшей зацепки.

Призвавший мог отправить вторженца хоть за императорской короной, а хоть и отомстить обидчику, если таковой имелся. И что пообещал в награду, тут вообще не угадаешь. Но плата должна быть, потому что хамелеон разумен в высшей степени, и просто управлять им невозможно. Только обоюдный интерес.

— Стоп, — Котов встал с пола и медленно выдохнул. — Довольно. Надо дать разуму отдых. Найдем Воронецких, тогда и разберемся, кто из них хамелеон.

И все-таки мысли не желали сразу свернуть с проторенного пути, и Олег опять привалился к стене. Михаил или Глафира? По сути, вторженец мог прятаться под личиной любого из них. И это точно, потому что были уже двое поглощенных. И один из трупов появился там, где находились оба, и они были разделены, так что могли это сделать: и Михаил, и Глафира — когда возвращалась на Александринскую площадь. И все-таки мужчине проще уйти, чем девушке…

— А что если…

Что если поглощенные были целью? Тогда дело сделано, и можно убираться, потому и съехали! Олег усмехнулся и отрицательно покачал головой. Может, Карасев чем-то и насолил призвавшему, но Румпф… Немец не живет не только в столице, но даже в империи… или живет?

— Черт знает что, — проворчал Котов. — Надо прежде спросить у Сан Саныча, и про немца, и про балерину, и про регистратора, а там и выводы делать. Теперь точно хватит думать.

И он отправился на кухню, где осталась оставленная Степаном газета. Чтение могло помочь переключиться с этого бега по кругу.

Глава 14

В четыре часа после полудня, как и было условлено, Олег спустился вниз, вышел на улицу и огляделся, пытаясь отыскать взглядом тех, кто должен был его забрать. Однако пока никого видно не было, и Котов неспешно прошелся до угла дома, развернулся и направился обратно.

Погода еще не наладилась, мелкая морось опять прочерчивала петербуржский воздух, но к этому розыскник отнесся философски. Не ливень, и хорошо. Шляпа прикрывала голову, сюртук плечи, а перчатки защищали кожу рук от неприятной влаги. Щегольская трость негромко постукивала в такт шагам, и на душе сейчас царил покой, как, впрочем, и в голове.

Не было мыслей, изводивших предположениями и догадками, имевшими под собой лишь косвенные факты. И если бы хамелеон мог чувствовать, когда о нем думают, в эту минуту он должен был бы блаженствовать от воцарившейся тишины. Олег теперь ждал другой встречи.

— Господин Котов?

Вопрос застал Олега, когда он, вновь дойдя до угла, развернулся и направился к двери. Он обернулся и воззрился на молодого мужчину примечательной наружности. Был он высок и совершенно худ, а еще имел длинный острый нос, отчего живо напомнил Олегу цифру 1. Глубоко посаженные глаза светло-серого цвета смотрели колючим взглядом. Впалые щеки были гладко выбриты. Узкие губы поджаты, и от этого рот казался щелью. И подбородок его был узким и острым.

Волосы незнакомца оказались черного цвета. Они были длинной до основания тонкой длинной шеи, нелепо торчавшей из широкого воротника рубашки. Молодой человек казался болезненным или изможденным, что еще более подчеркивали темные круги под глазами. И одежда темного цвета, слегка висевшая на худощавом теле, усугубляла общее впечатление. Да, определенно, такого увидишь и сразу запомнишь. Более всего он напоминал какую-нибудь нежить вроде упыря. Котов даже присмотрелся к нему иным зрением, но перед розыскником стоял обычный человек.

— С кем имею честь разговаривать? — учтиво спросил Олег.

— Мое имя вам не нужно, Олег Иванович, — ответил болезненный мужчина. — Вы не для встречи со мной сегодня вышли из дома. Я всего лишь проводник. Идите за мной, нас ждет экипаж. После встречи с особой, к которой вы были приглашены, вас привезут обратно к дому.

— Благодарю за любезность, — склонил голову Котов. — Ну что ж, раз уж и вправду вышел из дома, то идемте.

И он сделал приглашающий жест. «Упырь» нахмурился, должно быть, недовольный тем, что гость «особы» не оценил торжественности момента, а может, и еще по какой-то причине, но так ничего и не высказал. Он развернулся и направился за угол, а Олег последовал за ним. Признаться, происходящее его забавляло. Похоже, колдунья пользуется успехом у любителей магии и гаданий, раз ей удалось создать себе не только таинственный образ, но и заполучить таких вот «проводников».

— Ну что ж, скоро оценим сей образ, — пробормотал Котов едва слышно, когда мрачный молодой человек удалился немного вперед.

Провожатого Олег нагнал возле закрытой кареты черного цвета без каких-либо украшений. Уже подходя к ней, розыскник отметил, что окошки занавешены такой же черной тканью. Похоже, весь путь должен был остаться для гостя тайной, как и место, куда его доставят.

— На дорогу я совсем не могу смотреть? — полюбопытствовал Котов у проводника, когда тот открыл перед ним дверцу.

— Вам не о чем беспокоиться, Олег Иванович, — ответил болезненный, — вреда вам не причинят.

— Это радует, — розыскник едва приметно приподнял уголки губ в