Темные души - Ана Рома

Мы стояли и молчали, каждый о своем, но в какой-то момент, когда подул горячий ветер, я стал ощущать, как выступали капельки пота на моем лбу.

– Если твое наказание заключается в том, чтобы я растаял тут как мороженое, то оно работает, – засунув руки в карманы брюк, выдыхая всю нервозность от происходящего.

– В тебе никогда не было терпения, Кристиано.

– Потому что я ценю свое время.

Отец обернулся на меня, наши взгляды встретились. Прищурившись, он принялся сканировать меня, как делал это в детстве, когда я не слушался, прежде чем вынести вердикт.

– Разлука превратила тебя в глупого мальчишку. Сейчас ты ничуть не отличаешься от Теодоро, – я провел по лицу рукой, смахивая капли пота.

Сначала отчитать, потом дать совет. Классическая схема отца.

– Если ты все еще злишься из-за компании…

– Я не злюсь, – прерывая меня, его взгляд снова устремился на океан. – Ндрангета не будет рисковать, чтобы спасти одну женщину, но наш статус сильно выигрывает, чтобы закрыть рот тем, кто не одобряет наши действия. Ты должен это понимать, Кристиано.

Я прекрасно понимал это, в мафии любили, чтобы женщина как можно больше молчала, и в то же время Ндрангета первая, кто дал им право быть в деле. С годами это стало проблемой, большинство мужчин стыдится подчиниться слову женщины, посчитав это за слабость.

– Что ты предлагаешь? – спросил я, не особо улавливая суть разговора.

– Снимай рубашку! – приказным тоном сказал он, я нахмурился, в следующую минуту его правая рука, сжатая в кулак, спешила в мою сторону.

Увернувшись, я тут же разорвал рубашку, пуговицы разлетелись по деревянному полу веранды, поспешив снять золотые часы, бросив их в кресло. Отец был настроен устроить мне серьезную взбучку. Переводя на язык Антонио, отец решил надрать мне зад.

С отцом было труднее всего драться, лишь оттого, что он был твоим учителем с самого детства и знает все твои приемы. Мне удавалось дважды выиграть его, но был ли это честный спарринг?

– Сегодня я не буду нежен, – предупредив отца, касаясь босыми ногами раскаленного песка.

Он громко рассмеялся, наступая на меня, сжимая руки в кулаки, каждый его мускул приобретал каменный вид. Несмотря на возраст, отец продолжал следить за своей фигурой и ежедневно тренировался с нашими солдатами в Канаде.

– Ты хотя бы один удар попробуй нанести, – как всегда, очень уверенный в своем выигрыше.

Широкий выпад, удар правой и сразу же левой рукой, который пришелся как раз в область ребер. Отразив один удар, пропустив следующий, боль отрезвила мой разум, я разозлился.

Взгляд застилала пелена образов израненной супруги, я нападал на отца, вкладываясь в удары. Каждый, который он с трудом отражал, отдавался во мне желанием обрушить эту боль на Бернардо, чье улыбающееся лицо неотступно всплывало в памяти. И вместе с этим я чувствовал физическую боль от ударов Алдо. Подбитые ноги подвели, и я рухнул спиной на колючий песок, который мгновенно прилип к потному телу. Отец, навалившись сверху, обрушил на меня град ударов по лицу, блокируя ногами руки, пока я отчаянно пытался вырваться из его хватки. Во рту разлился металлический привкус крови.

– И это все, на что ты способен? – отец специально выводил меня на эмоции. – Витэлия была бы разочарована.

Напрягаясь всем телом, из моего рта вырвался яростный крик, вместе с которым появились силы перекатить наши тела, выигрывая для себя пару секунд, чтобы нанести ответные удары.

Удар за ударом, продолжая кричать во все горло. Голубые глаза, которые преследуют меня каждую ночь, когда я позволял себе уснуть.

Состояние, когда ты перестаешь подчиняться своему телу, полностью поддаешься эмоциям разрушения, злости и ненависти, когда не можешь остановиться, потому что боль превращается в награду.

Моя рука оказалась в критическом положении, одно неправильное движение, и плечо могло быть вывихнуто. Тяжело дыша на мгновение, мы замерли, прежде чем отец толкнул меня на песок, нанося пару ударов в челюсть, сплюнув кровь, поднимаясь следом.

Я не проиграю ему так легко.

Мы продолжали бороться друг с другом, пока не оказались по пояс в воде, отец заранее все спланировал.

– Готов освежиться? – отец оскалился, хватая меня за руку, увлекая за собой под воду, мне едва удалось задержать дыхание.

Вода и нехватка кислорода тратили мои силы, без возможности всплыть на поверхность. Отец держал меня на дне, не давая ни единого шанса вдохнуть воздух, чтобы пополнить силы, которых и так не оставалось. Он говорил, что учит бороться, когда ты уже на самом краю, в точке невозврата. Вода – безжалостный мир, где ты обнажен и беспомощен. Потому что, если ты тонешь, тебя никто не услышит, как бы громко ты ни кричал.

Ноги наконец-то нащупали дно, и я смог из последних сил оттолкнуться, чтобы всплыть. Жадно хватая ртом воздух, видя довольную физиономию отца.

– Полегчало? – его тихий смех напоминал мне, что это было всего лишь игрой родителя и ребенка.

– И все же я не остался в долгу, – указав ему на покрасневшую кожу под правым глазом.

Но он был прав, в физическом плане мне полегчало, тело расслабилось и приятно побаливало.

Выходя на берег, встряхнув головой, мои волосы стали длиннее обычного. Отец вышел следом, похлопав меня по плечу.

– Ты молодец, стал выносливее. Хотя это очевидно, с таким-то учителем, – в такие моменты я понимаю, что скромность досталась Антонио по наследству.

– Теперь не будешь лезть в мои дела? – спросил я из вежливости.

– Только после смерти.

Я резко остановился, уставившись на фигуру отца, который продолжал идти к дому. Смерть вообще не должна знать дорогу в мой дом. Между тем существовало огромное противоречие, когда ты мафиози.

– Тебе стоит сдвинуться с места, разговор не окончен, – отрезвляя меня от дурных мыслей. – Быть отцом босса мафии слишком утомительно, ты знал? Я планировал нянчить внуков…

Больше я ничего не смог разобрать, Алдо Ринальди скрылся за дверью, бормоча что-то на итальянском. На моем лице появилась ухмылка.

Витэлия

– Что с моим братом? – задала я вопрос сразу же, как Марко переступил порог моей бетонной комнаты.

Ноги дрожали от бессилия, спровоцированного голодом, опираясь на стену, мне удалось подняться. После того как Анджело забрал меня из квартала удовольствий, вернув в складское помещение под охрану солдат Каморры.

– Что я получу, сказав правду? – он остановился в трех шагах, проходясь взглядом по моему телу.

– Сокращу количество ножевых, которые хотела нанести, – съязвила я в ответ, Марко рассмеялся.

Его смех был настолько искренним и живым, на минуту мне показалось, что он не такой плохой парень, и