Экспансия: Контакт. Том 6 - Дмитрий Дорничев

Я всё ещё дышу и при этом могу двигаться, а не валяюсь без сознания, как тогда у ковчега.

Там я в первый раз сумел сформировать эфирный щит, выстояв против атаки поехавшего «Голиафа», правда, при этом отключившись.

— Ну вот, Исаев, отдышался, похвалил себя великолепного: а теперь давай работай, солнышко ещё высоко… — прокряхтел я, пытаясь принять вертикальное положение.

Получилось сразу же. Тем более что в качестве хорошей мотивации послужили сразу два фактора.

Во-первых, продолжавший беситься и крушить всё подряд гомункул. Правда, был он через пару «колец» от меня, однако мелкие осколки аппаратуры то и дело стучали по броне.

Ну а, во-вторых, та хтонь, что обитала в бассейне, никуда не исчезла. И она явно будет недовольна случившимся.

Однако, когда я с трудом встал на одно колено и сфокусировал зрение на том месте, где совсем недавно был прозрачный резервуар, увидел лишь торчавшие из пола стеклянные «зубы».

Бассейн прекратил своё существование. Вот только я совершенно чётко ощущал идущий от него эфир. Без прослойки из непонятной жидкости он буквально заливал дно «чаши».

Впрочем, длилось это недолго. Стоило мне только подняться на ноги и достать меч, приготовившись к очередной стычке, как я услышал громкий хлопок, и источник эфира пропал. А вместе с этим развалился и бушующий кадавр.

То, что подчинило себе Накано, ушло. Видимо, решило отложить решающую схватку на потом.

Что ж, не буду говорить, что не рад подобному исходу…

Доковыляв до ступенек, уселся на одну из них и, немного подумав, стянул с головы шлем. Пользы от него уже никакой. Тем более с учётом той дыры, что была в нижней его части. Даже удивительно, что системы брони вообще функционировали.

Слабость стала накатывать волнами, любезно предлагая закрыть глаза, но я стоически отказывался от этого, чтобы, в конце концов, оказаться вознаграждённым противным голосом Кабанова.

— Ёпть, посмотрите на него! Мы там нечисть на фарш рубим, а он тут прохлаждается. На ступеньках прилёг… Может, тебе подушку ещё принести? — раздался сверху голос Серёги.

Впрочем, судя по частому цоканью, этот «понь» перепрыгивал через ступени, чтобы как можно быстрее до меня добраться.

— Хреново выглядишь, дружище, — склонившись надо мной, произнёс барон. — А кто-то вроде собирался просто поговорить.

Достав из нагрудного кармана небольшой кейс, Сергей вскрыл его, а спустя секунду я почувствовал, как в кожу впилась игла инъектора. И лишь сейчас понял, что автодок моей брони не сработал. Похоже, задело его при взрыве.

Зато после манипуляций товарища в голове быстро прояснилось.

— Ну разговоры разные бывают, — ответил я. — Ты-то чего припёрся?

— По тебе соскучился, — хмыкнул Серёга. — Да и барьер пропал. И сразу как-то дышать стало легче. Вот и решил проверить, чем ты тут занимаешься.

— А пауканы? — спросил я, заметив, что сейчас в зале находились все люди Кабанова.

— Меркулов им задницы поджигает. Да так, что им теперь до шахты вообще дела нет, — произнёс довольный Кабанов.

— Сразу его вызвонил?

— Да как ты только в двери вошёл, — не стал скрывать парень. — Вертел я все эти игрища Ван Као. Пусть свои условия себе в жопу засунет. Буду я ещё своими друзьями рисковать из-за его планов.

— Я почему-то так и подумал, — улыбнулся я в ответ. — Как там обстановка наверху?

— Ну как сказать… — начал было Кабанов, но тут его прервал громогласный голос ввалившегося в зал Меркулова.

— Ху**** обстановка там, господа бароны, — возвестил граф, не снижая громкость динамиков. Похоже, микрофоны его эксклюзивной брони работали на отлично, и он прекрасно слышал наш разговор. — И это, б****, прекрасно!

— А поподробнее? — схватившись за протянутую Кабановым руку, я поднялся на ноги.

Почему-то не хотелось перед Меркуловым валяться, будто малахольная девица, да и стимулятор, введённый Серёгой, начал действовать на полную катушку.

— Уё*** многолапые, х**** со всех сторон, но не на нас. Еб** пехтуру только так, — пояснил Василий Филиппович, спускаясь к нам в сопровождении двух десантников. — Если б не арта, драпали бы уже до своих владений. А так вроде равновесие какое-никакое.

Остановившись, Меркулов ещё раз оглядел зал, а после повернулся ко мне и смерил взглядом.

— Не зря мы сюда сунулись, Игорь?

— Ну как сказать, — скривился я. — Если в общих чертах, переговоры быстро сошли на нет, и всё свелось к банальному мордобою. Классика…

— Ху***ка, — неожиданно резко ответил граф. — Запомни, Исаев, нельзя все проблемы решать кулаками.

Я встряхнул головой от удивления, вдруг уши заложило, и я что-то неправильно расслышал. А Кабанов и вовсе зашёлся в кашле.

— Ладно, что сделано, то сделано. Жертвы мирных переговоров где?

— Хм, вот и вот, — я вначале указал на растёкшуюся по полу жидкость, некогда бывшей кадавром, а потом ткнул пальцем в сторону остатков бассейна.

— Еб***-копать, — произнёс Меркулов, когда мы втроём подошли к остаткам резервуара и увидели чёрный провал, ведущий куда-то вглубь. — Говоришь, неведомая хрень туда уползла.

В ответ я лишь кивнул, не вдаваясь в подробности, что именно увидел, когда нырнул в бассейн.

— Глубокое, однако, — сделал вывод граф после того, как кинул осколок стекла вниз и не услышал звука приземления. — Исаев, как думаешь, что лучше зажигательного боеприпаса?

— Два таких боеприпаса?

— Молодец, шаришь! — удовлетворённо произнёс Меркулов, а потом зачем-то закричал, хоть его и так должно быть слышно по рации. — Степан, б**, тащи игрушки!

* * *

Зона

Перун

Кузнецов, поднявшийся на холм, бросил мимолётный взгляд на заслонившую большую часть неба громаду орбитального лифта. До него оставалось совсем немного.

А после обернулся в сторону, откуда он и его последователи пришли, и поморщился.

Пускай Перун его вышвырнул, оборвал прямой доступ к управляющей сети, но полностью изолировать одарённого, существовавшего и воплощённого ею, он не мог.

Эфир повсюду. И куда бы эта дрянь ни проникла, возможности избавиться от неё уже ни будет никакой.

А значит, взаимодействовать с этим инструментом и, следовательно, получать информацию, даже в своей нынешней ипостаси Илья был способен.

Так что понимание того, что план Накано провалился и старик полностью растворился в чудовищном механизме, достигло парня.

Впрочем, Илья был не удивлён. Граф был тщеславен и охоч до власти, из-за чего решил, что сможет противостоять многовековому разуму, по ошибке, продолжая считать его обычным механизмом. Машиной, которую несложно будет