Камень Януса - Гриффитс Элла

А история Мартина звучала душераздирающе. Малышка умирает в пустой школе (судя по всему, от менингита, заключил Нельсон), и ее убитый горем брат хоронит сестру. Невероятно, чтобы оказаться правдой. Что ж, выясним, когда найдем школу и раскопаем грядки. Ох, как уцепится за это пресса!

Совещание назначили на девять часов. Таня уже раскрыла перед собой блокнот. Вошел Клаф, не переставая жевать. Джуди пила чай.

— С Рут ничего не случилось? — спросил ее Нельсон.

— Нет.

— С ней все в порядке?

Джуди удовлетворенно посмотрела на него:

— Да. Когда я к ней явилась, у нее находился друг.

— Кто такой?

— Этот тип из археологов, который вчера был здесь.

— Вот о нем-то нам как раз и надо поговорить, — объявил Нельсон и рассказал подчиненным о неожиданном явлении Мартина Блэка.

— Ух, ничего себе! — воскликнул Клаф, слизывая языком остатки завтрака вокруг губ. — Неужели он?

— Отец Хеннесси подтвердил. Согласно показаниям Блэка, они с сестрой убежали из приюта, надеясь добраться до Ирландии. В Суиндоне прятались в пустой школе. Там Элизабет заболела и умерла.

— Вы ему верите? — поинтересовался Клаф.

— Я никому не верю без того, чтобы предварительно не проверить. Но в любом случае будем считать установленным, что останки в доме на Вулмаркет-стрит не могут принадлежать Элизабет Блэк. Мы получили результаты анализа ДНК. — Нельсон сделал паузу. — Они свидетельствуют о том, что сэр Родерик и мертвый ребенок имели общего предка по мужской линии.

— Таким образом, это может быть Аннабел Спенс, — заметила Джуди.

— Не исключено. Таня, как продвигаются дела с зубными медкартами? Есть что-нибудь по Аннабел Спенс?

— Дело очень трудоемкое. Я проверила всех зубных врачей, практиковавших в Норидже в сороковых и пятидесятых годах. Никто из них в настоящее время не работает, и их записи не сохранились.

— Продолжай искать и прояви упорство. Наш эксперт-дантист утверждает, что это странная причуда — ставить пломбу такой маленькой девочке.

— Но если ребенок и есть Аннабел Спенс, — медленно произнесла Джуди, — то кому понадобилось ее убивать? С ней расправились жестоко: сначала ударили ножом, затем отсекли голову.

— Не знаю, — вздохнул Нельсон. — Зато мне известно: когда от руки убийцы погибает ребенок, в деле почти всегда замешан кто-то из членов семьи.

— Кристофер Спенс?

— Возможно. Мне кажется, он чокнулся на римской чуши… Родерик Спенс показал, что его отец устроил в саду святилище италийским богам. Вспомните колодец. Явно построен по оригинальному римскому проекту.

— А мать? — спросила Таня. — Что она собой представляла?

— Сэр Родерик утверждает, будто она была «подобна ангелу», но у меня сложилось впечатление, что он не очень хорошо знал собственную мать. Наверное, его растила нянька. Мать скончалась в 1957 году совсем молодой.

— Всего через несколько лет после смерти дочери, — подсчитала Джуди. — Видимо, не вынесла горя.

— Мы не собираемся писать рассказ для женского журнала, — холодно заметил Нельсон. — Она умерла от пневмонии. Вполне распространенное явление в то время.

— Все-таки какая несчастная семья, — вставил Клаф.

Рут пришлось сделать над собой усилие. Поскольку в ее доме находилась Джуди, надо было встать пораньше, предложить ей чаю и вообще проявить гостеприимство. Но Джуди заявила, что перехватит что-нибудь в участке, и ушла в восемь часов, бодрая и собранная.

Обзавестись накануне вечером компаньонкой оказалось неожиданно приятно. Макс ушел почти сразу после того, как появилась Джуди, и это тоже было в какой-то мере облегчением. Рут чувствовала, что ей требуется время, чтобы осмыслить его рассказ и привыкнуть к тому, что Макс Грей — это Мартин Блэк. Как удалось человеку пройти через столько испытаний и остаться нормальным и уравновешенным? Если бы ее спросили, в каком окружении, по ее мнению, прошло детство Макса Грея, она бы представила семью среднего класса, классическую или привилегированную школу, легкое поступление в университет, обычный для такого уровня круг знакомств и друзей. И уж точно никакого детского дома, умершей сестры, жизни впроголодь и цыганского табора. Господи, все как в «Грозовом перевале»! А ведь Макс чем-то напоминает Хитклиффа. [14]

Рут села за стол у окна. Утро выдалось унылым — серые болота незаметно перетекали в серое небо. Она открыла компьютер, с минуту рассматривала тезисы лекций и снова закрыла. Выдвинула ящик стола и достала чистый лист бумаги. То немногое, что их роднит с Нельсоном, — они любят чистые листы. Сверху она написала: «Вулмаркет-стрит». Затем перечислила всех, кто мог иметь отношение к делу.

Детский дом

Отец Хеннесси

Макс Грей (он же Мартин Блэк)

Кевин Дэвис, служащий похоронного бюро

Другие бывшие воспитанники

Обслуживающий персонал

Раскопки

Эдвард Спенс

Бригадир и другие рабочие

Тед

Трейс

Рут так долго глядела на список, что Флинту стало скучно и он попытался усесться на нем. Она столкнула кота. Любой из списка мог подложить двуглавого теленка ей под дверь, бросить в шурф куклу зародыша и написать на римской стене ее имя. Но из всех этих людей, надо смотреть правде в глаза, больше шансов было у Макса. Он знал римские ритуалы, сам рассказывал ей о всяких штучках вроде как из сериала «Я, Клавдий». И у него имелось больше средств и возможностей. Это он нашел ее в траншее, когда она лишилась чувств. А если он находился там все время? Сам подбросил куклу, поскольку накануне Рут сообщила ему, что беременна? Как археолог он имеет доступ в музей и мог легко завладеть двуглавым теленком и куклой зародыша.

Но зачем ему это понадобилось? Для чего Максу ее запугивать? Отвадить от раскопок на Вулмаркет-стрит? Не позволить обнаружить, что он на самом деле Мартин Блэк? Или здесь скрывается какая-то иная тайна, связанная со старым детским домом?

Рут снова посмотрела на лист. Если останки, найденные под входом в дом, принадлежали человеку, убитому более пятидесяти лет назад, то из всех перечисленных в списке в это время жил только один — отец Патрик Хеннесси. Она не брала в расчет рабочих и монахинь, поскольку обладал необходимыми знаниями лишь он. И если существовала какая-то тайна, то в нее был посвящен один отец Хеннесси. Ведь секреты — привилегия священников. Разве не таков принцип католического вероисповедания?

Когда они познакомились на раскопках, отец Хеннесси дал ей свою визитку. Тогда ей показалось забавным, что у служителя божьего есть такая мирская вещь, как визитная карточка. На ней неброским серым шрифтом было напечатано: «Отец Патрик Хеннесси, ОИ». Рут понятия не имела, что означает ОИ, и ей это было безразлично. Хотя она понимала, что ей ничего не стоит опять встретиться с ним и задать все интересующие вопросы.

Ее рука потянулась к телефону.

Джуди сидела за столом и злилась. Сукин сын! Как он посмел смеяться над ней? «Статья для женского журнала»! И еще в присутствии Тани Фуллер. Таня ей нравилась. С ней забавно куда-нибудь сходить вечерком, и она представляет приятный контраст Клафу и другим парням. Но нельзя забывать, что Таня — конкурентка.

Джуди служила в полиции три года. Выпускница университета (о чем она иногда напоминала Нельсону), она рассчитывала на так называемое ускоренное продвижение. И когда через полтора года ее перевели в отдел по расследованию тяжких преступлений, решила, что ей повезло. Ей нравилась следственная работа, и она неплохо ладила со старшим инспектором, который больше лаял, чем кусался. Нельсон с уважением относился к женщинам и в отличие от некоторых полицейских начальников не считал, что женщины годятся только тогда, когда расследуются случаи изнасилования или мордобоя в семье. Но теперь Джуди казалось, что ее карьера застопорилась. Она все еще констебль, хотя ей пора бы стать, как Клаф, сержантом уголовной полиции. Ей было известно, что у Нельсона имеются фонды на еще одну должность сержанта, так почему он тянет и не дает ей нашивку? До появления Тани Фуллер Джуди не сомневалась, что она первый кандидат в сержанты. Но вот принесло эту Таню из другого подразделения, и она стала задавать умные вопросы и с обожанием есть глазами начальника. А если Нельсон представит на повышение Таню, а не ее? Она этого не вынесет. Пошлет все подальше и станет букмекером, как отец.