ПТУ для гоблинов, или Понтийский тактический университет (СИ) - Наталья Косухина

— Я преподаватель, он студент.

Канцлер помолчал.

— Хорошо, спрошу по-другому, какие чувства мой сын к тебе испытывает?

— Об этом лучше спросить Доната, — непреклонно заметила я.

— Габриэла… — начал мужчина, но тут свет замигал и погас.

На зеркале пошли помехи, я же только радостно вздохнула. Спать, о новых проблемах я подумаю завтра.

Каких-либо решений новый день мне не принес. Канцлер очень въедливый человек, иначе он бы не был тем, кто он есть. И значит, Реван-старший продолжит всячески допытываться о том, какие отношения связывают меня и Доната. Но я больше не собираюсь идти у него на поводу, хватит с меня приключений в ПТУ и драконов.

Была также сложность и с матушкой старшего группы. Если с отцом гоблин явно в натянутых отношениях, то какие они у него с родительницей? Я старалась как могла себя убедить, что мне не важен этот вопрос, что мне неважно то, как она может повлиять на наши с Донатом отношения, которых вроде как нет.

Ситуация складывалась непростая, а ведь был еще и Рунеро, который прислал сегодня записку с предложением отобедать. Соглашаться не хотелось — желания не было, — и хорошо бы придумать вежливую отговорку.

Ун-н-н…

Уже привычно прогудел сигнал начала занятия, и аудитория стала заполняться народом. Сегодня это вторая пара подряд, и мне предстоит выслушивать рефераты студентов об алхимии. Каждый должен был выбрать специальный раздел и сообщить о нем свое мнение, привести доказательства, аргументы. Страшно было от того, что я могу сейчас услышать.

На мое удивление, Реван не был сегодня первым: быстрее всех вызвался Идар, у которого были едва заметные царапины через все лицо. Он применял боевую трансформацию, но раны не исчезли.

Это могли обеспечить только специальные компоненты в мази или зелье. И тему гоблин выбрал соответствующую: «Внешнее влияние ядов на организм».

— Идар, можно личный вопрос?

Студент повернулся ко мне и кивнул.

— Вы обернулись в боевую трансформацию сразу, как вам нанесли рану на лице?

В группе послышались смешки, я строго глянула на весельчаков.

— Практически, — сухо ответил студент.

Что-то у них с Беллой не заладилось.

— Я могу помочь убрать шрам.

— Не стоит. Шрамы служат напоминанием о промахах.

Точно что-то случилось. Надо зайти в гости к старой знакомой.

— Садитесь. У вас высший бал за работу. Вы подошли к ней, я бы сказала, с маниакальной заинтересованностью.

Вернувшись на место, Идар просто кивнул и стал смотреть перед собой. Однозначно загляну к Белле. Прямо завтра, с визитом и тортиком.

Следующим вышел Реван и зачитал тему своей работы, посматривая на меня:

— Мастерство алхимиков и как с ними бороться.

Я вскинула бровь вверх, внимательно рассматривая старшего группы, но пока молчала.

— В алхимии существуют несколько степеней мастерства. Самобытные, или настои травников, как их зовут в народе. Для жизни неопасны, если не недоучки.

Последнее замечание очень верное.

— Далее идут зельевары. Зелье — нижняя ступень у профессионалов в этой области. Часто воздействие их трудов можно поправить.

Я побарабанила пальцем по столу. Вот зачем он полез в дебри, которые его не касаются?

— Есть мастера алхимии, они могут сделать отравой любой предмет или жидкость. Они настоящие кудесники и готовят как лекарства в различных вариациях и формах, так и яды. Часто работают с собственными запатентованными изобретениями. Довольно опасны.

Например Белла, у нее как раз эта степень.

— А есть алхимики, которые работают, создавая вещества, совершенно новые по природе и могут наделять их различными свойствами. Это считается высшей степенью мастерства. Правда, поговаривают, они все хранят тайну, которую не выдают даже под пытками или перед страхом смерти.

— Магистр, а какая у вас степень? — послышался голос из группы.

На что я ответила совсем не в тему:

— Неожиданно я вспомнила об одном важном деле, из-за которого занятие придется прервать. Ректор напомнил мне, что я не закончила очень важное дело, а именно не всем нанесла состав, защищающий от отравления через внешнее воздействие. Поэтому жду вас через час в медпункте и советую захватить меховые трусы, там холодно.

Встав, я вышла прочь под ошарашенные взгляды группы.

— Магистр, что случилось? Почему такая странная просьба? Вас кто-то обидел? — спросил ректор.

— Нет. Я прошу уволить меня с должности преподавателя и разрешить покинуть университет. Я выполнила задачу, для которой меня сюда пригласили, и теперь хочу прервать пребывание здесь.

— Но вы же прекрасно знаете, сейчас самое опасное время, заговор вот-вот должен вскрыться. А вы такая прекрасная мишень. Я не могу допустить вашего отъезда, это то же самое, что подписать вам смертный приговор, — упирался хозяин кабинета.

— Я уже большая девочка и вправе решать вопросы собственной безопасности сама. Если я скроюсь где-нибудь в глуши, все будет в порядке.

— Хорошо, я обещаю обдумать ваш вопрос. Как прошло нанесение защиты на студентов?

— Нормально, — пробормотала я.

По-другому сказать язык не повернулся. Реван, на правах старшего группы, бдел за мной все время, пока я рисовала узоры. Про то, чтобы самой нанести мазь, я не стала даже заикаться.

Пока работала, внутренне кипела. Это же надо додуматься влезть в темы, которые его совсем не касаются. Я чувствовала, не просто так Донат искал информацию об алхимиках: он старается побольше узнать обо мне, раскрыть мои тайны. Но это ему не удастся.

Ни за что!

— Теперь все, что могла, я для них сделала. Осталось еще пара разделов, которых мы коснемся, но в остальном то, что они смогут усвоить и применить в жизни и профессии, я им дала.

— Вы же понимаете, что вы их куратор: они не смогут пройти испытания без вас. Я отпущу вас с должности, но не ранее чем они закончат обучение. Потерпите, недолго совсем осталось.

Я поморщилась: знает куда бить.

— Я сегодня отлучусь ненадолго. Присмотрите, чтобы мои здесь ничего не учудили?

— Безусловно, — выдохнул Катарт. — Вы приняли правильное решение.

Я сильно в этом сомневалась, но и подставить Ревана не могла. Что делать в такой непростой ситуации? Пойти кушать торт.

Едва Белла открыла дверь, как заявила:

— Пришла заступаться за этого изменника?

Удивившись такому началу, я прошла внутрь и вручила гостинцы.

— Может быть. Еще хочу узнать, как у тебя дела?

— Отвратительно! — И алхимичка ушла готовить чай.

Что же у них с Дагаром приключилось? Никогда не видела свою бывшую соседку в таком расстройстве или гневе. Разве что когда одногруппник нечаянно уничтожил ее изобретение.